На этом сайте я не стал объединять шекспировские газетные публикации в одно общее интервью, как оно было первоначально сделано, и разместил их под теми же заголовками; заголовки пушкинской и булгаковской частей тоже остались нетронутыми. Я не стал приводить здесь дискуссионные материалы, поскольку этот сайт предназначен для самого общего знакомства с проблемами современного шекспироведения, пушкиноведения и булгаковедения. У некоторых пользователей Интернета эти интервью вызовут раздражение, а то и возмущение; в таком случае их интерес к моим публикациям в Интернете на этом и кончится. Тем же, кого эти тексты заинтересуют, предстоит увлекательное чтение не только на упомянутых дискуссионных сайтах, но и на сайтах Баркова и Петракова.

В заключение публикации интервью с Барковым я успел напечатать в «Новых известиях» свою статью «Политура отпускается после 11», где, помимо небольшого дополнения к интервью «Метла Маргариты», я подводил и некоторые итоги этим исследованиям Баркова и пытался хоть сколько-нибудь смягчить удар по мозгам неподготовленного к восприятию столь неожиданной точки зрения читателя. Привожу статью здесь с той же целью.

Сюда же я поместил "ответ" Баркова Николаеву, поскольку он в том же жанре интервью, а также интервью с Петраковым. Его тематика – тоже пушкинская мистификация, хотя и несколько иная, а вместе с интервью Баркова и моими статьями о Лацисе оно дает наглядную картину сегодняшнего состояния нашей пушкинистики.

КТО УТОПИЛ НЕВИННУЮ ОФЕЛИЮ

НЕ ЛЕЖАЩИЙ В СВОЕЙ МОГИЛЕ

ШЕКСПИР – ДЕЛО СЕМЕЙНОЕ

ПУПОК ЧЕРНЕЕТ СКВОЗЬ РУБАШКУ

УРОК ЧТЕНИЯ

МЕТЛА МАРГАРИТЫ

ПОЛИТУРА ОТПУСКАЕТСЯ ПОСЛЕ 11

ПОСЛЕДНЯЯ ИГРА АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА

© А.Н.Барков, В.А.Козаровецкий – тексты интервью.

© Н.Я.Петраков, В.А.Козаровецкий – текст интервью.

© В.А.Козаровецкий – текст статьи.

Если Шекспир – величайший писатель мировой литературы и на этом именно основании назван человеком тысячелетия, то "Гамлет" – несомненно центральное произведение шекспировского наследия. Есть в нем некая тайна, казалось бы, недоступная рациональному пониманию и веками заставлявшая читателей и зрителей, актеров и режиссеров снова и снова вчитываться в этот текст и вглядываться в маски его персонажей. И вот через четыреста лет, на стыке веков и тысячелетий нашелся наконец человек, проникший в эту тайну и давший миру ее конгениальное объяснение. Человек этот – философ и аналитик, литературовед-структуралист Альфред Николаевич Барков.

Исследуя структуру "Гамлета", он обнаружил, что это произведение построено как мениппея (роль рассказчика отдана отрицательному персонажу, который, с целью обелить себя, извращает имевшие место в действительности события и факты) и что в тексте этого произведения дан ответ и на вопрос, кто скрывался под псевдонимом "Шекспир": "таннером, не лежащим в своей могиле", был сын королевы Елизаветы, гениальный поэт и драматург по прозвищу "таннер" Кристофер Марло, смерть которого инсценировали. Тайна шекспирова авторства оказалась тесно связанной с политической ситуацией и безопасностью страны.

Наш корреспондент Владимир Козаровецкий взял у А.Н.Баркова обширное интервью, текст которого мы и предлагаем читателям "Новых известий".

В.К.:Альфред Николаевич, ваш интерес к "Гамлету" вряд ли нужно объяснять – и все же: что именно заставило вас внимательнее других вчитаться в этот текст?

А.Б.: Наличие в тексте "Гамлета" таких противоречий, которые никак не согласовываются с нашим представлением о Шекспире как о гении, – причем они бросаются в глаза, они видны, что называется, невооруженным глазом. Об этих противоречиях писали многие исследователи творчества Шекспира; например, Нобелевский лауреат Т.С.Элиот назвал их "отсутствием объективного соответствия" и отмечал, что они резко снижают художественные достоинства "Гамлета".

В.К.: Вы можете привести примеры таких противоречий?

А.Б.: Да, конечно. Чтобы не казалось, что я "отлавливаю блох", приведу три таких несоответствия в фабуле из обозначенных А.Аникстом – по его книгам училось не одно поколение студентов филфаков в СССР и России:

1. В первом акте Гамлету 20 лет, а в пятом – 30, хотя времени между этими актами проходит всего ничего.

2. Друзья Гамлет и Горацио встречаются так, словно они давным-давно не видались, но они оба учатся в Виттенберге и, следовательно, за два месяца до встречи оба были там; по получении известия о смерти короля Горацио должен был бы выразить другу соболезнования и они вместе должны были бы отправиться в Англию.

3. Они оба прибыли на похороны короля, находились все это время в Эльсиноре – и за два месяца ни разу не встретились, что просто невероятно.

Я бы к последнему пункту добавил: еще более невероятно, что они не виделись на похоронах и разминулись у гроба короля.

Есть и другие вопиющие противоречия, о них неизбежно зайдет речь, но даже этих достаточно для того, чтобы усомниться в том, что мы понимаем замысел Шекспира.

В.К.: Вы хотите сказать, что у этих противоречий есть смысл, что Шекспир их задумал и ввел в текст сознательно?

А.Б.: Именно так. Но здесь, как бы мне ни хотелось обойтись без использования литературоведческих терминов для газетного интервью, придется все же кое-что назвать "своими именами": если мы интуитивно воспринимаем "Гамлета" как гениальное произведение, несмотря на наличие такого рода грубых "ошибок" автора и фабульных несоответствий, значит "драма" "Гамлет" фактически является романом-мениппеей, и все противоречия в ней – не ошибки автора, а художественное средство.

В.К.: Не поясните ли вы для нашего читателя, что такое "мениппея"?

А.Б.: Мениппея – производное от Менипп, имени рассказчика-персонажа древнегреческих сатир, от лица которого велось повествование. Чтобы это было понятней, приведу близкий нам по времени пример: какой-нибудь "выпускник кулинарного техникума" безусловно не воспринимается нами как автор текста, хотя герой говорит "я".

В.К.:Вы хотите сказать, что рассказчик в "Гамлете" – не Шекспир?

А.Б.: В том-то все и дело. "Гамлет" – такая же мениппея, как и эти юмористические миниатюры, но рассказчик у Шекспира, являясь как бы его "соавтором", пытается скрыть свою композиционную роль, выдать "свое" творение за произведение Шекспира. Будучи участником событий, в которых он играет неблаговидную роль, он так ловко скрывает правду о них или искажает ее, что читающая публика вот уже 400 лет верит ему, а не Шекспиру. "Истинный" характер событий можно уяснить только когда мы поймем, кто из персонажей ведет этот скрытый рассказ и какие мотивы побуждают его врать. А информация об "истинных" событиях в таких текстах по закону жанра содержится обязательно; как ни парадоксально, она скрывается как раз за теми вопиющими противоречиями, о которых шла речь.

В.К.: И кто же рассказчик в "Гамлете"?

А.Б.: Разумеется, я мог бы сразу назвать его – да и в тексте "Гамлета" есть прямое указание. Но мне кажется, было бы интереснее для читателя догадаться самому. Я уверен, что мы не успеем закончить наш разговор по поводу этого произведения, как вы поймете, кто именно в нем "наводит тень на плетень". Тем более что как только мы начинаем понимать, что в пьесе есть вторая, "истинная" фабула, количество обнаруживаемых "противоречий" в тексте начинает расти, как на дрожжах, – и в то же время все они находят логичное объяснение.