"А с тобой Рауль?" – мысль обожгла, и Катце сунув руки в карманы плаща, низко опустил голову.

Советник развернулся и, поставив вино обратно на стол, достаточно быстро подошёл к монгрелу:

– Ты меня не разочаровал. Просто я ещё раз убедился в твоей глупости и нежелании понимать и принимать определённые вещи в этом мире, – уголок губ блонди медленно пополз вниз. – Твоё желание не распространяется на шлюх и помощников? Что ж, похвально – вкус у тебя есть, – уже откровенная усмешка. – А на меня у тебя возникает желание?

Блонди был так близко, что его дыхание шевелило рыжую чёлку, губы были изогнуты в презрительной усмешке, а вот глаза… Глаза привычно-холодными не были.

Катце уже клял себя за то, что две минуты назад сказал правду, а не согласился с теорией блонди о свидании. Обидно, а ведь до дверей оставалось всего ничего.

Катце с ужасом осознал, что даже трусливо убежать не получится – он сам закрыл замок рабочего кабинета.

– Вы действительно хотите знать это? – монгрелу стоило больших усилий не отпрянуть от Рауля, но выдерживать его взгляда он не мог – было в нем что-то пугающее и с некоторых пор уже знакомое – жажда близости. Дилер незримо уже ощущал руки Рауля на своем теле, и от этой мысли его пробирала дрожь. – Или вам все равно по большому счету?

Катце был напряжен, карие глаза полу прикрыты, участившееся дыхание предавало его. "Зачем я тут стою и разговариваю с ним? Я же не хочу быть здесь. Нет? Вроде нет. Да нет, точно – не хочу".

Блонди мысленно оборвал себя: "Юпитер! Я перестаю контролировать своё отношение к этому. Эксперимент явно перешёл допустимые границы…" Рауль прекрасно понимал, что если бы его сейчас увидел другой блонди – нейрокоррекция, пожалуй, была бы самым мягким последствием для него. "Интересно, у Ясона то же самое? Если так, у нас огромные проблемы". Но самым нелогичным для психологии Блонди было то, что Эма это уже не особо беспокоило, по крайней мере, в данный момент эти мысли вообще не возникали в его голове.

– Вы заставляете меня сомневаться в ваших умственных способностях, Катце, – Рауль чуть поморщился. – Я не задаю вопросов просто так, чтоб вы знали. Если я это делаю, то желаю получить ответ, а вот уж какое он имеет для меня значение – вас не касается и волновать не должно.

Блонди продолжал медленно наступать, заставляя монгрела автоматически пятиться назад пока того не остановила запертая дверь. Рауль оперся рукой о гладкую поверхность красного дерева рядом с головой монгрела намереваясь получить ответ на свой вопрос.

"Разговора на равных не выйдет". Катце почувствовал, как ему в поясницу врезается дверная ручка. Действия Рауля уже не шокировали, но адреналина в крови монгрела с лихвой хватало и без этого чувства.

– Тогда вам… – голос дрогнул, – не стоит рассчитывать на правду. Я могу наговорить чего угодно. Даже то, что вам бы хотелось услышать. Полагаю, что о том, чтобы вы меня сейчас отпустили, речи быть не может, так? – Катце открыто посмотрел в зеленые глаза и, закусив губу, непослушными пальцами стал развязывать пояс своего плаща – монгрел провоцировал Рауля выставить его за дверь.

Эм почувствовал внутреннее недовольство. "Что у него в голове, хотелось бы знать…" Блонди усмехнулся:

– Ты прекрасно знаешь, что я могу узнать и твои мысли, и даже увидеть сны – было бы желание, так что не стоит играть со мной на равных – всё равно даже проиграть не получится, потому что игры, по сути, не будет…

Блонди продолжал буквально нависать над Катце – больше подавляя морально, нежели физически, поскольку никаких попыток притронуться он не предпринимал.

– И узнать я могу даже не с помощью соответствующей техники, а просто посмотрев на тебя, – усмешка. – И как так можно не заботиться о сокрытии своих чувств и эмоций? – блонди явно хотел увидеть ещё одну вспышку гордыни монгрела. – Ты так долго прожил рядом с нами, но ничему полезному так и не научился… Оно слово – монгрел.

Казалось, на манипуляции Катце с поясом Эм вовсе не обратил внимания.

Катце уже смотрел на Рауля озлобленно. Так хотелось послать Второго Консула ко всем чертям!

– Да, вы все обо мне знаете, – тихо выдавил он, расстегивая уже пуговицы у горла.

– Вам кажется, господин Советник, что я попался на вашу удочку и подсел на извращенные ласки, как на наркотик? Что ж, вы правы, так оно и есть, – Катце врал, сейчас больше всего ему хотелось ударить Рауля. Ударить, а потом уйти. Но дилер знал, что не сделает этого, а через некоторое время – уже и не захочет, потому что силы понадобятся для того, чтобы пережить очередное унижение и пустоту, мысли, что его используют даже не как пэта, а как дешевую проститутку.

– Да, ты и в самом деле глуп, – будто озвучивая результат исследования, – в данной области, безусловно. Знаешь, разумные люди говорят, что если не можешь сказать ничего умного – молчи. Не хочешь последовать этой простой истине пока не поздно? – вопросительно изогнутая бровь. Для блонди было очевидным наигранная покорность Катце. Рауль с усмешкой посмотрел на манипуляции монгрела с одеждой:

– Ну и что ты делаешь, хотелось бы знать? Тебе жарко? – будто издеваясь.

Катце стиснул зубы и умолк, но выражение его глаз казалось злобно-насмешливым – они словно говорили: "Хочешь, чтобы я молчал? Хорошо. Доволен теперь?" Руки продолжали расстегивать плащ. "Чего уж там – все равно окажусь голым, и если не на столе, то на полу".

Монгрел игнорировал вопросы блонди и задавался одним: почему ему так нравится провоцировать Рауля? Возможно, что словесные дуэли были единственным способом отыграться на Советнике Первого Консула, но и на это у дилера не было права.

Катце даже не понимал, откуда взялась эта странная дрожь – как ожидание чего-то восхитительного и долгожданного, как яд, от которого не существует противоядия.

Рауль сделал из него низкосортную игрушку. Именно низкосортную, потому что правила поведения пэтов и искусство обольщения Катце знал лучше их самих – он их учил этому много лет – а вот вел себя сейчас совсем наоборот.

Рауль странно усмехнулся и отстранился. Он отошёл к оставленному на столе бокалу с вином и сделал глоток.

– Ну и что же ты ждёшь? – бросил, хмыкнув, замершему монгрелу. – Продолжай, может из тебя выйдет неплохой пэт… Для борделя.

"Он так ничего не понял… – разочаровано подумал Консул. – Может это бесполезно?

В любом случае – останавливаться на середине не стоит – в конце концов, мне просто любопытно".

Эм вернулся за свой стол и опустился в кресло:

– Какой ты заботливый…решил не тратить мои силы и развлечь меня сам…

Похвально, надо поговорить с Ясоном по поводу занимаемой тобой должности – похоже, ты более талантлив другой сфере.

Катце прекратил раздеваться, и ошарашено уставился на Советника. Между бровей пролегла складка.

– Ваше право, – обреченно сказал он.

Катце оперся затылком о дверь и с тоской посмотрел в окно. В комнате повисла тишина. Рука сама собой потянулась в карман за сигаретами. Катце было плевать, что Рауль думает по этому поводу – слишком сильно хотелось курить.

Дилер подошел к окну и, включив режим проветривания, закурил.

– Любой монгрел – всего лишь мусор из Кереса. Не важно, кем и когда он был, он все равно закончит свои дни там, где начал, – Катце говорил тихо и спокойно, но в голосе чувствовалась горечь. – Я не стану исключением. Когда-то я думал, что мне очень повезло, что я попал в Эос. – Монгрел шумно усмехнулся: – Да… повезло. Кто знает, наверное, даже больше, чем кому-либо. Мне, по крайней мере, будет что вспомнить, когда придет время сдохнуть на помойной свалке Кереса…

Катце глубоко затянулся и выпустил дым, глаза щипало.

– Я знаю свое место, и пока я здесь, я буду делать то, что от меня ждут.

На своё удивление Рауль никак не воспротивился своему запрету относительно курения в его кабинете. Он спокойно смотрел на монгрела, потягивая красное сухое вино – откровенность Катце не особо затронула блонди – он явно не относился с сочувствием к населению этой, как верно сказал дилер, помойки. "У каждого на этой планете своё место" – это утверждение как нельзя лучше характеризовало его отношение к данному вопросу. Эм просто наслаждался вкусом вина и неожиданным снятием эмоциональных блоков Катце. "Раз он откровенничает, значит, я на верном пути".