– По твоим подсчетам? Почему?

– Официант сказал. Из бара. Всю ночь он носил в номер Росси по одному стакану, но около половины четвертого он, говорит, отнес туда два.

Клэнси задумался.

– Выпивка одинаковая?

– Я об этом тоже подумал, лейтенант, – ухмыльнулся Капроски. – Нет, разная.

Клэнси кивнул и сделал пометку в книжке.

– А почему официант так точно назвал время?

– Выходя из бара, они оставляют талон в регистрационной книге. Мы нашли бумажку.

– Он не видел, кто был в номере, когда принес заказ?

– Нет. Он говорит, Росси встретил его в дверях, расплатился и взял поднос. Ему это вовсе не показалось странным – в этой дыре постояльцы так часто делают. У них, бывает, гости просиживают в номерах всю ночь – и отнюдь не все во фраках.

– А что носильщик? Он что-нибудь помнит? Или лифтер? Он никого не поднимал на его этаж в такой поздний час?

– У них лифт автоматический. Носильщик ничего не знает. Я думаю, что гость поднялся пешком по лестнице. Так его бы никто не заметил.

Клэнси посмотрел в книжку. Он написал только одно слово: «выпивка». И все. Стэнтон прокашлялся.

– Похоже, что этот Росси просто обеспечил себе алиби, – сказал здоровяк-детектив. – Заказывая себе выпивку в номер каждые полчаса.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнес Клэнси. – Вряд ли. Если он действительно никуда не выходил из отеля, он мог бы обеспечить себе алиби, просто сидя в холле внизу у всех на виду. А если он делал эти заказы намеренно, тогда он бы поостерегся сделать дополнительный заказ в три тридцать.

Док Фримен, внимательно слушавший разговор, поднял руку.

– Не знаю, что все это значит, – сказал он, – но из рассказа Капроски мне стало ясно, что просто этот тип любит выпить. Ему пришлось не спать всю ночь, дожидаясь гостя, и он просто убивал время за выпивкой.

– Мне тоже так кажется, – согласился Клэнси. Вошел патрульный в форме, с трудом удерживая в огромных ладонях четыре картонки с кофе. Он осторожно поставил стаканчики на стол и удалился. Клэнси взял один, снял крышку и поднес к губам. Лицо его обдало горячим освежающим паром, он подул, отхлебнул, сморщился: ну и вкус! – и с отвращением поставил стаканчик на стол.

– Ладно, Стэн, – сказал он, придвигая книжку и развернувшись к рослому детективу. – Теперь тебя послушаем.

Стэнтон торопливо отпил кофе, поставил стаканчик и достал свои записи. Но не успел он начать свой доклад, как зазвонил телефон. Клэнси сделал Стэнтону знак подождать и снял трубку.

– Лос-Анджелес на линии, – сказал сержант. Клэнси сжал трубку.

– Алло?

– Алло! Лейтенант Клэнси? Это сержант Мартин из лос-анджелесского Бюро идентификации. Вы, ребята, работаете допоздна, я смотрю!

Клэнси не отреагировал. Он придвинул книжку ближе и зажал трубку щекой.

– У вас есть для меня что-нибудь, сержант?

– Энн Реник, – ответил сержант Мартин официальным тоном, точно декламировал собственную автобиографию. – Урожденная Энн Повалович, родилась в Денвере, штат Колорадо, в 1934 году. В 1943 году вместе с родителями переехала в Лос-Анджелес – отец получил здесь работу на военном заводе. В 1952 году она окончила Голливудскую среднюю школу. В 1959-м вышла замуж за Альберта Реника. Судимостей нет – у обоих. В наших досье отпечатков нет. – Сержант оставил свой официальный тон. – Боюсь, не слишком много, лейтенант. Судя по тем скудным сведениям, что нам удалось раздобыть, похоже, это добропорядочная супружеская пара.

– А чем она зарабатывала на жизнь? – спросил Клэнси. – Или она была домашней хозяйкой?

– Вы сказали «была»?

– Да. Так чем же она зарабатывала?

– Она недавно начала работать маникюршей в салоне красоты одного из отелей в Голливуде. Чем занималась раньше, нам неизвестно. Так вы сказали «была». Что с ней?

– Она убита. А что ее муж? Он чем занимается?

– Торговец, продает подержанные машины. Похоже, у них дела шли неплохо. – Сержант замолчал, понимая, видимо, сколь смешно прозвучали его слова в свете только что полученной им информации. – И как ее убили?

– Зарезали. – Клэнси думал о своем. – У них не было там врагов?

– Это мы не проверяли, – медленно сказал сержант. – Мы послали к ним в квартиру сотрудника: они живут совсем рядом с нашей конторой – это можно считать маленьким чудом для Лос-Анджелеса, – и он поговорил с их соседями. Все о них отзываются очень хорошо. Потом наш сотрудник поговорил с владелицей салона красоты. Энн Реник, оказывается, попросила у нее отгул. Сказала, что уезжает повидаться с друзьями. – Он помолчал. – Теперь я думаю – это странно. Только приступила к новой работе, и вдруг – не прошло и недели, как просит отгул. – Сержант добавил чуть ли не обиженно. – Но утром вы не сказали, что она убита.

– А утром она была жива.

– А… – В трубке повисла пауза. – Ладно, мы продолжим проверку. Вас еще что-нибудь сейчас интересует?

Клэнси задумался.

– А что Джонни Росси?

– Джонни Росси? Гангстер?

– Он самый.

– А что с ним?

– Есть что-нибудь о его связях с Энн Реник? Сержант замолчал, видимо, от изумления.

– По той информации, которой мы располагаем на данный момент, – ничего. Но, конечно, мы не проверяли это. Вы же не просили… – Сержант помолчал. – Подождите. Подождите у телефона. – На несколько минут трубка замолчала. Когда сержант снова заговорил, в его голосе угадывалось торжество. – Мне показалось, что я уже слышал где-то название отеля, где она работала. Не знаю, можно ли это назвать связью или нет, но она работала в салоне красоты в том самом отеле, где проживает Джонни Росси.

Клэнси почувствовал, как знакомый холодок, точно крошечная мышка, побежал по спине. Он сжал трубку сильнее.

– Вы не можете узнать, сержант, не встречались ли они? И при каких обстоятельствах, если встречались.

– Не знаю, смогу ли я что-то выяснить сегодня. Вряд ли. Уже седьмой час – у нас. Салон красоты в отеле уже, пожалуй, закрыт. Но мы постараемся. Если я ничего не сумею выяснить сегодня, завтра утром я первым делом этим займусь. И сегодня же отправлю кого-нибудь к ее мужу, если он дома. Завтра же мы проверим и компанию по продаже подержанных автомобилей. И снова опросим соседей. Еще сегодня.

– Чем скорее, тем лучше, – сказал Клэнси. – Звоните мне в любое время, как только что-то выясните. Дело горящее и раскручивается очень быстро, возможно, вы там сумеете найти кое-какие ответы.

– Мы прямо сейчас и займемся. Теперь, когда мы знаем об этом подробнее, мы поработаем с большим успехом. Что-нибудь еще?

– Нет, пока все. Хотя погодите – а нельзя ли достать фото?

– Мы попросим ее мужа. Если он, конечно, дома. – Сержант замялся. – Все равно же придется ему рассказать.

– Я бы пока об этом умолчал, – посоветовал Клэнси. – В конце концов мы пытались установить личность убитой только по водительским правам. Знаете, а вдруг мы ошиблись! Возможно, это вовсе не она. Конечно же, фотография нам бы очень помогла.

– Наверное, вы правы, – с облегчением произнес сержант Мартин. – Наш сотрудник, который сегодня днем опрашивал соседей, сказал, что, по их словам, Реник в последнее время был какой-то ужасно нервный. Так что не стоит добавлять ему переживаний, если пока для этого нет веских оснований…

– Но вы добудете для меня фотографию?

– Мы обязательно достанем ее тем или иным способом и переправим вам, – сказал сержант. – Через полчаса по получении я перешлю вам ее по телетайпу. Я же сказал, они живут от нас в двух шагах. Как-нибудь уговорим мужа. А может, его там и нет.

– Ну, буду ждать, – сказал Клэнси. – Огромное вам спасибо.

– Мы сейчас же этим и займемся!

Клэнси положил трубку, пораженный известием, что Реник работала в том же самом отеле, где живет Росси. В Калифорнии. И вот теперь они оба мертвы – убиты в Нью-Йорке. Обоих убили в течение суток. Совпадение? Едва ли… И еще один немаловажный факт: Пит Росси приехал в Нью-Йорк и собирается скоро возвращаться в Лос-Анджелес. Но он почему-то заказал билет на самолет только после того, как узнал, что брат мертв. Почему? Или он сам и исполнил чей-то приговор? Но это мало похоже на все те истории о братьях Росси, которые ему доводилось слышать. И как-то не поддается логике – ведь у синдиката возникли подозрения относительно их обоих. Если, конечно, в синдикате не поручили Питу это дело, чтобы проверить его лояльность, и поэтому он не мог покинуть Нью-Йорк, не выполнив своего поручения в «Фарнсуорте». Но он сам находился в «Пендлтоне», у себя в номере в момент убийства, – если, конечно, Кап что-то не напутал. Но Кап редко ошибается в таких вещах. Тогда все это выглядит полнейшей бессмыслицей…