Указав кивком на электронный микроскоп, он тихо сказал:

— Не очень новая модель... Увеличение всего в шестьдесят тысяч раз.

— Верно, — согласился Кемпси, слегка смутившись, — но для работы в этом отделе достаточно.

— Вы знакомы с протонным микроскопом, которым пользуются у нас? — осведомился Делькруа как о чем-то само собой разумеющемся.

— Да, естественно, но мы не можем себе позволить оснастить ими все лаборатории... Если не возражаете, мы оставим этих господ, а я покажу вам еще одну вещь, прежде чем вы покинете завод.

Он взял Франсиса под руку и жестом попрощался с сотрудниками лаборатории.

— У нас неплохое оборудование, — счел он нужным сообщить. — Самые современные и дорогие приборы, которые у нас есть, предназначены для важнейших направлений исследований и для лучших специалистов. Возможно, в один прекрасный день и вы получите возможность их увидеть.

Они вышли во двор, и Кемпси повел его к закрытой стоянке, где парковались машины служащих завода. Он остановился перед маленьким серым «Остином-850».

— Это для вас, — сказал он, показывая машину. — Можете пользоваться ею, как вам заблагорассудится. Все наши инженеры имеют такие же. Вам придется платить только за бензин и масло.

— Я в восторге, — совершенно искренне признался Франсис. — Я как раз собирался купить недорогую подержанную машину, но вы предупредили мои желания. С вашего позволения я возьму ее немедленно.

— Прошу вас.

— Значит, до понедельника, мистер Кемпси?

— До понедельника, мистер Делькруа. Мы начинаем в девять часов.

К себе Коплан вернулся на машине. Его квартира находилась в одном из жилых кварталов, расположенных в северном районе города.

Подробно осмотрев свое жилье, Коплан убедился, что эта квартира была больше той, которую он занимал в Париже, и имела все удобства. В ней могла бы жить семья из трех человек. Состояла она из светлой гостиной, примыкавшего к ней кабинета, библиотеки, спальни, ванной и кухни.

Франсис принялся разбирать свои чемоданы, убирать одежду в гардероб, перевешивать гравюры по своему вкусу и расставлять пепельницы.

Затем он принял душ и надел свежее белье и костюм.

Костюмы, купленные Делькруа, сидели на Франсисе так, словно были на него сшиты. Даже выбор галстуков оказался вполне удачным.

Решив сделать небольшой запас спиртного, Коплан вышел. На площадке его чуть не задела юная женщина, стремительно выбежавшая из соседней двери.

— О, простите! — сказала она. — Я не слышала, как вы вышли... Наверное, вы мой новый сосед?

— Да, с сегодняшнего утра. Поль Делькруа...

— Ханна Уоллис.

Они обменялись рукопожатием.

У нее было чистое овальное лицо, большие прозрачные глаза и рот с полными розовыми губами в форме лука. Темные волосы, зачесанные назад и стянутые красной шелковой ленточкой, подчеркивали чистоту лица. Тоненькая и хрупкая, она тем не менее имела соблазнительно пышную грудь, обтянутую легкой блузкой. Сколько ей было лет? Очевидно, от восемнадцати до двадцати пяти.

Ханна Уоллис тоже рассматривала Коплана.

— Делькруа, — повторила она. — Это французская фамилия.

— Я француз. Приехал сегодня утром на «Эспресс оф Бритен»... Слегка обустроился и решил отправиться на поиски ресторана. Вы не могли бы мне порекомендовать что-нибудь?

— Вы очень привязаны к французской кухне? — осведомилась она с милым жестом.

— Не особенно, но если в Аделаиде есть и такие, не откажусь.

— Есть один ресторан, — задумчиво произнесла она. — На Уэст-стрит.

— Это далеко отсюда?

— Четверть часа пешком. Естественно, вы еще не знаете город...

Она немного подумала и добавила:

— Пойдемте, я покажу вам дорогу.

Когда они вышли на улицу, Ханна сказала равнодушным тоном:

— Вам повезло: я должна ехать на Уэст-стрит. Хотите, я вас подброшу?

— Одну секунду, — сказал Коплан. — Полагаю, вы еще не успели поужинать. Проводите меня в этот ресторан и, поскольку мы соседи, воспользуемся случаем познакомиться получше.

Она бросила на него озабоченный взгляд.

— Если, конечно, вы не заняты, — продолжал Франсис с полуулыбкой. — Я забыл, что вы вылетели из своей квартиры, как циклон...

Лицо молодой женщины осветила детская улыбка.

— Вы знаете, тут виноват мой темперамент. На самом деле у меня нет особенно важных дел, но я делаю вид, что ужасно занята.

То, что Коплана заслали на другой конец света с ответственным заданием, еще не означало, что он обречен на полное одиночество. Кроме того, он не имел никаких предубеждений против австралиек и увидел во встрече со столь хорошенькой соседкой по площадке волю Провидения.

Он решительно заявил:

— Раз так, давайте пройдемся пешком. Впечатление о городе во многом зависит от того, как вам его показывают... Расскажите мне об Аделаиде, мисс Уоллис.

— Что вас заставило приехать в Австралию, Поль?

— Озеро Кадибарравирраканна.

— Простите?

— Да, это самое озеро. Пишется так, как произносится.

— Вы смеетесь надо мной?

— Вовсе нет. Однажды, еще ребенком, я рассматривал атлас и обнаружил это поразительное название. У меня разыгралось воображение, я спрашивал себя, как может выглядеть озеро, имеющее столь потрясающее название... Став взрослым, я решил удовлетворить свое любопытство на месте и приехал сюда.

Они перешли к десерту. Атмосфера ресторана располагала к интимной беседе.

Ханна, сбитая с толку серьезным тоном Делькруа, но все еще подозревая, что он над ней посмеивается, закурила сигарету и вежливо усомнилась:

— Я даже не подозревала, что инженеры бывают до такой степени романтичными, — сказала она с легкой улыбкой, выпуская дым. — А чем конкретно вы занимаетесь?

— Металлургией. Моя область — сплавы. Вы понимаете, о чем идет речь... Это то, что получается, когда сливаются... два металла...

— Поль! Когда вы говорите об этом, у вас слишком настойчивый взгляд.

Гримаска юной австралийки была неотразима. Коплан улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, от чего в углах его глаз появились морщинки, и с упреком прошептал:

— Вы меня плохо знаете, Ханна. Я могу одновременно рассказывать вам о технологии и любоваться вашим лицом. Если вы будете смешивать эти два совершенно разных предмета, то можете совершить ошибку... преждевременно.

Она бросила на него взгляд, доказывающий, что она прекрасно поняла скрытый смысл его фразы, но ей было слишком весело, чтобы изображать враждебность, которой вовсе не испытывала.

— Мне рассказывали, что французы весьма стремительны, и, кажется, вы подтверждаете это мнение. Вы женаты?

— Пока нет. Хотите кофе?

Она утвердительно кивнула. Коплан подозвал официанта, затем спросил:

— У вас были другие планы на этот вечер?

— Я собиралась сходить к подруге.

Взглянув на часы, Франсис сказал с сомнением:

— Может быть, теперь уже поздновато?.. Она вас больше не ждет. Открыты магазины, где можно купить джин или скотч?

— Да, на Кинг Уильям-стрит. Он закрывается только в полночь.

— Могу я снова злоупотребить вашей любезностью?

— Вы хотите, чтобы мы пошли туда вместе?

— Без вас путь покажется мне мрачным. Вы не можете так обойтись с бедным иностранцем.

У Ханны было слегка тревожное, но приятное ощущение, что она попала в сеть, невидимые петли которой с каждой секундой сжимают ее все сильнее. Смутившись, она испытывала смутное беспокойство и покорность. Однако ее спутник не выходил за рамки дружеской болтовни.

— Может быть, мне лучше вернуться домой? — мягко произнесла она, опустив глаза.

— Мы так и сделаем, когда сходим в магазин, — уверил Франсис. — Ведь мы соседи...

Официант принес кофе. Коплан спросил счет и сразу же расплатился.

— Ну что же, давайте сходим, — капитулировала Ханна и допила кофе.

Во время их прогулки она показала ему красивое здание Парламента, потом англиканскую церковь.