Такси, «ситроен» 60-х годов, сделало круг и повернуло на дорогу, по которой только что пришел Рорк. Он думал, что они находились где-то близко к центру. Оказалось, что это не так. Такси поехало на юг по шоссе, которое Рорк уже видел сегодня, правда, издали. Здесь было одно-единственное шоссе. Примерно через полчаса они миновали другой виадук, сразу за которым он увидел хорошо знакомый ему поезд. Он стоял в каких-нибудь пятидесяти ярдах от шоссе.

Состав был оцеплен со всех сторон – сюда была стянута большая часть полицейских сил Джибути. Рорк смог даже разглядеть группу работников телевидения.

– Что там происходит? – спросил он шофера.

Таксист – его английский был вне критики – пожал плечами.

– Я слышал, что какой-то сумасшедший с винтовкой, – ответил он. – Он сделал несколько выстрелов и убил людей. Поэтому поезд остановился.

Рорк отодвинулся от окна и погрузился глубже в сиденье. Он был уверен, что Гиббз оправдает его доверие и сумеет все изобразить так, чтобы полицейские поняли, что бандит спрыгнул еще до границы и его не следует искать в этом городе. Да, вряд ли найдется много таких Рупертов, как этот парень. Конечно, Рорк не имел в виду офицеров САС.

Когда такси катило по центру города – везде аккуратные каменные здания постройки конца прошлого – начала нынешнего столетия, – Рорк сосредоточился на том, что он будет говорить о себе в посольстве. У него нет ни бумаг, удостоверяющих личность, ни денег. Поэтому прежде всего он попросит выездные документы и билет в Англию. Он должен принять все меры к тому, чтобы его имя и он сам никоим образом не связывались с тем, что произошло в поезде Аддис-Абеба – Джибути.

Как тогда объяснить свое нахождение в этой стране? Ложь быстро приведет его к непреодолимым сложностям. И тем не менее ни при каких обстоятельствах он не мог сказать что-то, хотя бы приблизительно, в отношении их секретной и, конечно же, противоправной миссии. А правда, даже если ему и поверят, сразу же будет привязана к инциденту с поездом, что чревато серьезными неприятностями: вызов в полицию Джибути, обвинения, принудительная высылка и возможность передачи его в руки эфиопских властей.

Американское посольство оказалось солидным, недавно построенным зданием, воздвигнутым на специально выделенном участке земли и защищенным высокой стеной. Государственный департамент США, пользуясь хорошими отношениями с Францией, создал фактически пост прослушивания правительственных линий связи в этом стратегически важном регионе. Северо-восток Африки в политическом отношении представлял пороховую бочку: Суэц – к северу, Саудовская Аравия и непредсказуемый Йемен – на востоке, и все близлежащие страны – Египет, Сомали, Эфиопия, Судан – все это являлось лакомым кусочком для дележа в «холодной войне». Отсюда – сверхпрочные железные ворота, караульное помещение и стены с колючей проволокой.

Рорк расплатился за такси и был обескуражен тем, что поездка обошлась ему в половину наличности, которой он располагал.

Он позвонил. Из караульного помещения вышел мрачного вида араб в костюме и приблизился к калитке.

– Я – англичанин, – объяснил Рорк. – Мой паспорт украден.

И вручил визитную карточку Гиббза. Человек исчез за дверью караульного помещения, и в окно было видно, что он звонил по телефону. Потом калитка открылась, и Рорк оказался на территории посольства.

Он пересек двор, вошел в здание, испытывая настоящее блаженство от работающего кондиционера, и постучался, как ему было сказано, в первую дверь налево от холла. К этому моменту план его действий уже созрел: в любом случае он должен добраться до руководства.

Секретарь группы приема посетителей, местная девушка, выслушав Рорка, позвонила своей начальнице. Та вызвала дежурного офицера, который отвел его в иммиграционный отдел. В каждом случае Рорк терпеливо объяснял, что он – научный работник, которого пыталась скомпрометировать советская разведка в Эфиопии, и что он на взятом напрокат автомобиле приехал в Джибути. Автомобиль вместе с бумажником, паспортом и вещами только что был украден. Ему нужна помощь, чтобы вернуться в Англию.

Безусловно, главным во всей этой выдуманной истории был акцент на «способе компрометации», использованным советской разведкой, но о нем он может сообщить только самому послу. Он убежден, что то, о чем он собирается рассказать, настолько удивительно и важно, что заслуживает быть услышанным первым лицом посольства.

Понадобилось около двух часов, чтобы в конечном счете убедить их. К тому времени Рорк выпил пять стаканов газированной воды и в значительной степени восстановил свои силы.

Посол был карьерным дипломатом в возрасте далеко за пятьдесят. Он отрабатывал последние годы перед выходом на пенсию, набирая необходимую выслугу лет. Реальная власть в посольстве принадлежала офицеру разведки, сотруднику ЦРУ, который официально занимался рассмотрением заявлений о выдаче паспортов.

В конце концов Рорк предстал перед тем и другим вместе. Сотрудник ЦРУ оказался симпатичным молодым человеком, который находился в середине своего четвертого десятилетия. Рорк решил сообщить им правду. Так было проще и легче. Действуя таким образом, он мог обеспечить определенный контроль за развитием их беседы, излагая информацию по своему усмотрению в зависимости от складывающейся ситуации и обращаясь с просьбами в особенно важные, с его точки зрения, моменты.

Сначала он рассказал о прибытии в Аддис-Абебу. Американцы, используя свои средства, могут удостовериться в этом, если захотят, подчеркнул Рорк. Он назвал номер рейса из Лондона, сообщил о проживании в отеле «Хилтон» и о проведении встречи в здании швейцарского посольства.

Он сказал, как его зовут и чем он занимается на самом деле, и побеспокоился о том, нельзя ли через посольство сообщить родителям, что с ним все в порядке. Дал номер телефона.

Представитель ЦРУ, которого звали Барроу, с озабоченным видом вышел из кабинета, очевидно, с тем, чтобы сделать необходимые звонки. Это был простейший способ немедленно проверить достоверность слов Рорка. Высказывать другие просьбы Рорк считал пока преждевременным. Он был уверен, что в отряде откажутся от него, а Кромер заявит, что ему ничего не известно.

– Теперь, – сказал Рорк, когда Барроу вернулся, – вам, возможно, будет интересно узнать действительную цель этой поездки в Аддис-Абебу.

Он буквально наслаждался, рассказывая о том, каким образом выяснилось, что Селассие был жив, о плане Кромера похитить его, о полете с Хадсоном с целью организовать склады горючего. Судя по всему, оба слушателя были захвачены его рассказом.

Еще до того, как Рорк начал повествование о бегстве из посольства на вертолете и смерти императора, он добился того, что ему было нужно – обещание обеспечить дипломатический иммунитет, сделать необходимые документы и заказать билет на дневной рейс «Эйр-Франс» в Париж и далее в Лондон. После этого он рассказал им все остальное.

В конце разговора Барроу спросил:

– Знает ли обо всем этом Гиббз?

– Абсолютно ничего, – быстро ответил Рорк. – У нас даже времени не было для болтовни.

– Тогда кто же знает всю правду?

– Высшие чины Эфиопии. Кромер. Больше никто.

– Потрясающе, – с пафосом сказал Барроу. – Так много и так мало.

– Что вы имеете в виду? – спросил Рорк.

– Все это, конечно, должно остаться в секрете, – вместо ответа произнес Барроу.

– Безусловно.

– А теперь послушайте меня, – вставая с кресла, сказал Барроу. – Ясно, что ваша роль в этом деле не должна стать достоянием гласности. Менгисту – не мальчик. Он возложит на вас ответственность за убийство курицы, которая могла снести ему золотые яйца. Вы станете меченым на всю оставшуюся жизнь. Возможно, сэр Чарльз Кромер также не будет счастлив видеть вас где-то поблизости. Лучше всего вам залечь на дно, мистер Рорк.

Рорк долго молчал. Впервые он реально взглянул на свое будущее.

– Согласен с вами полностью, – мрачно ответил он.