– А если я скажу нет?

– Тогда мне придется, невзирая на твою волю, обыскать этот дворец, – спокойно и рассудительно проговорил Рубос. Теперь он не считал нужным понижать голос.

– Даже так? – удивилась Гепра. Впрочем, она с самого начала знала, что так получится.

Сухмет кивнул, опять по-западному. Чувствовалось, он очень хочет подчеркнуть свою непохожесть на тех существ, с которыми вел переговоры.

– Именно так, – подтвердил Сухмет, чтобы его поняли правильно.

– Тогда… – Хифероа задумался, но каждому стало ясно, что игры кончились. Внезапно он вскочил на свои недавно приобретенные ноги и указал на пришельцев пальцем: – Взять их! И казнить на моих глазах самой лютой смертью!

Тут же из потайных дверей, открывшихся по всему залу, стали выскакивать стражники. Тут были и сарофаты – волосатые большеноги, которые привыкли разрывать своих противников за ноги, чересгамы – круглые на вид воины, закованные в естественные роговые пластины, способные раздвигать их, захватывать и переваривать противника целиком, отиссы – закованные в странные доспехи тонкие и злые красавицы, ведущие бой на невероятной скорости, любящие грызть еще живое, трепещущее под их зубами мясо, и много другой нечисти. Но все они опоздали. Рубосу удалось затолкать Сухмета в самый узкий угол зала, где на них не могли нападать больше двух стражников одновременно, и прикрыть его собой. А потом, отбивая первые атаки слуг Хифероа, он заорал через плечо:

– Колдуй, Сухмет, колдуй! Долго я не продержусь, их слишком много!

Сухмет послушно, не выпуская посоха Гурама, положил обе ладони на свои виски и опустил голову.

Стак КамЛут осмотрел стоящих перед ним орденцев. Все выглядели по-разному: кто-то волновался, пожалуй, больше допустимого, кто-то казался слишком азартным, кто-то был слишком спокоен. Как всегда, когда нужно было идти в бой, что-то казалось не так. С другой стороны, Лотар, бывший Учитель Белого Ордена, всегда говорил, что кажущаяся неготовность бойцов есть признак неготовности его самого – Стака. Так что чрезмерно напирать на идеальное состояние перед схваткой не стоило.

Идеальным Стак считал, как и во многом другом, состояние Учителя. Тот был холодноват, расслаблен, остроумен и эмоционально пригашен, как сырая лучина. Эта эмоциональная невыраженность позволяла ему действовать совершенно, как Стаку, наверное, не удастся никогда в жизни.

Хотя, с другой стороны… Стаку не нравилось и чрезмерное, ледяное равнодушие. Взять, к примеру, Мало. Она не просто была какой-то одеревеневшей, когда стало известно, какой у них будет бой, она принялась тренироваться как заведенная, так что со стадиона ее приходилось буквально выносить на руках, а потом вдруг сделалась заторможенной. Никто из ее друзей так и не узнал, что с ней происходит.

– Итак, все готовы? – спросил Стак.

Никто ему не ответил, он прочитал состояние готовности по внутренним, самым искренним ответам. Конечно, им было далеко до четкой ментальной речи, какой обменивались Сухмет с Учителем, но и они были вполне читаемы.

– Хорошо. – Стак повернулся к Ди.

За последние годы фой стал другим. Более эмоциональным, более похожим на западника. У него даже глаза стали чуть круглее. Может быть, причиной тому было то, что он женился на одной из слушательниц академии, подающей немалые надежды и со временем, безусловно, способной одолеть вступительный орденский экзамен. Он только косичку не хотел отрезать и даже каким-то почти мистическим образом добился того, чтобы многие из орденцев стали носить длинные волосы, заплетая их перед боем в небольшой хвостик.

Сам Стак полагал это баловством. Он считал, что волосы нужно стричь коротко, как делал Учитель.

– Где мы находимся? – спросил он Ди.

Фой медленно повернул к нему голову:

– Вообще-то мы в десяти минутах бега от зала, куда они направляются. Вот только перед нами армия горного народца, а потом три дракона. Интересно, как быстро орденцы сумеют одолеть эти препятствия?

Стак опустил голову, подумал. Нет, он ничего не чувствовал впереди, слишком толстыми были тут каменные стены и своды. Но для того чтобы это не привело к катастрофе, они и взяли с собой Ди. И фой – или бывший фой, если принять во внимание разрез его глаз, – пока справлялся отменно.

Каменные пещеры, в которые они вошли трое суток назад, могли бы завести их куда угодно, но фой привел их сюда, прямо под замок Хифероа, с точностью магнитной стрелки, указывающей на север. Конечно, по дороге случилась пара мелких стычек. Но теперь все было позади. И они находились всего в десяти минутах бега от главных залов дворца, в десяти минутах от Сухмета и Рубоса, ведущего переговоры с Хифероа…

Не слишком ли много? Успеют ли? Тем более что с народом гор еще никто из орденцев никогда не бился, плюс три дракона… Впрочем, когда-то Учитель сказал, что драконы не слишком умные, их можно обмануть.

– Пора, – произнес напряженным голосом Ди. – На них напали. Таиться больше нет смысла.

– Вперед! И слушайтесь командиров! – приказал вполголоса Стак и положил руки на оба своих меча, которые были как две капли воды похожи на Гвинед и Акиф, только, конечно, магии в них было не больше, чем в детских погремушках.

Они прошли всего несколько поворотов, как вдруг оказались в огромном зале, заполненном горным народцем. Все собравшиеся были вооружены, возбуждены, потому что ждали атаки, и большая часть этих людей не понимала, за что они должны умирать.

Стак сориентировался сразу. Он повернулся к Ди, который закладывал в свой знаменитый стреляющий посох небольшой, с ноготь, золотой самородок, и скомандовал:

– Бей только в командиров. А лучше – в их эрла. Сумеешь его определить?..

Ди смерил Стака негодующим взглядом, потом поднял посох и выстрелил. Один из офицеров, должно быть стоящий на камне и потому возвышающийся над всеми остальными гномами, рухнул в толпу воинов как подкошенный.

Тотчас некоторые из передних вояк горного народца завопили и бросились вперед, на орденцев. Но Стак уже сумел сделать главное – он вывел их из узкой пещеры и выстроил клином.

Стак стал в самое острие клина, и именно ему пришлось встретить первые удары. Атака была довольно сильна, как и должно было получиться у нескольких тысяч людей. И хотя каждый был в три – три с половиной фута ростом, сила у них была не детская. Но орденцы справились.

Еще лет десять назад, когда орденцев стало много, хотя это были орденцы второй волны, выбранные после гибели четырех первых, канонических учеников, Учитель выстраивал их таким же клином и требовал, чтобы они держали любую атаку. Справиться с этим они могли, только качнувшись в последнюю минуту вперед, а потом, быстро положив передовых бойцов врага, создавали перед собой вал из мертвых.

Этот прием они тренировали и после гибели Учителя. И вот теперь это пригодилось.

Стак ударил своим мечом и вакизаши сразу трех гномов. Двоих задел, третьего убил сразу. Потом, не теряя набранной клинками динамики, перенес атаку еще на двух гномов. Одного проткнул насквозь, второго заставил отшатнуться и согнуться от боли, но удар получился плоской стороной клинка и в лучшем случае сломал гному руку. Эти несколько раненых остановили по меньшей мере десяток других горных воинов. Те притормозили еще по нескольку соседей.

Так клин орденцев выстоял, не дрогнув, в море низкорослых вояк, страшных на вид, рубящих короткими кайлами, секирами, не очень острыми копьями и бердышами, но не способных оттеснить противника ни на шаг назад.

Из середины клина почти без перерыва доносились несильные хлопки посоха Ди. Почти каждый раз кто-то из разодетых офицеров на заднем плане вражеского войска валился снопом. Но эрла Ди еще не нашел. Может, его и нет тут?

– Вот он! – сказал Ди, перекрывая лязг стали, тяжелое дыхание дерущихся, крики и стоны раненых. – Но мой посох до него не достанет.

Стак посмотрел в указанном направлении, вырвав из своих схваток почти пять мгновений отдыха. В самом деле, на небольшом рукотворном уступе, вытесанном в светлой красивой скале, стоял разодетый гном чуть ли не в четыре фута высотой. Он смотрел вниз спокойно и с достоинством. Он думал.