Кейд:

Любить её было так же естественно, как дышать – без неё я задыхался.

Джорни Смит была тихой и закрытой, но прежде всего… прекрасной. Когда мы оставались наедине, я постепенно узнавал девушку, скрывавшуюся за её грозными глазами. Её робкие прикосновения и сдержанные улыбки предназначались только мне, но теперь их больше нет. Украденные моменты счастья сменились колкими словами и яростными взглядами, за которыми скрывался её страх.

Наше прошлое намертво впиталось в стены школы Святой Марии – прошлое, к которому я не хотел возвращаться. А всё, во что я верил, оказалось ложью.

Джорни вернулась, но больше не принадлежала мне.

Джорни:

Говорят, время лечит все раны – если, конечно, ваше сердце не было разбито кем–то вроде Кейда.

Кейд Уокер был неуловимым, частью Бунтарей, правивших коридорами Святой Марии. Но мне он показывал другое лицо – обаятельную улыбку и глубокие ямочки на щеках. Наедине он мастерски подбирал слова... пока не воткнул нож в спину.

Теперь, когда я вернулась, мы больше не были равны. Каждый его мимолётный взгляд заставлял моё бешено колотящееся сердце скрывать страх. Загнанная в угол в тёмных коридорах школы Святой Марии, я услышала, как Кейд требует правды.

Правды, которую я не собиралась ему открывать.