Каждый день Ролстон отправлялся на прогулку. Сегодня, как и каждый день с начала двадцать четвертого месяца лета в Каллеке, он покинул прохладную тишину Купола через один из небольших шлюзов на уровне земли и вышел наружу. Он шел под разбухшим зловещим солнцем Каллека, осторожно обходя места, где поверхность от жары стала почти пластичной, следуя по пути, который никогда не менялся. Его мысли и воспоминания, медленно прокручивались у него в голове, глубоко пронизанные горьким чувством собственной вины. Они тоже были почти одинаковыми каждый день, а его губы разучились улыбаться. Казалось, его ноги сами находили дорогу, потому что глаза Ролстона не видели окружающего ландшафта, а были устремлены куда-то вдаль, во времени и пространстве. В них отражалось то, что он видел: ужасная тоска, горькое замешательство и неистовый огонь нетерпения, который горел в его душе. Глаза Ролстона порой вспыхивали не совсем нормальным блеском.