Мир, в котором Он сейчас пребывал, был прост. Там была свобода стремительного движения, был распахнутый вширь простор, был встречный ветер, бьющий в лицо. В душе нарастал восторг, пробиваясь сначала тонкими ручейками радости сквозь косную неопределенность, и затем сливаясь в бьющие потоки и фонтаны, распиравшие Его существо...