Мало живём - меньше, чем хочется. Парамонов проснётся среди ночи, и его будто обожжёт - мать честная, мало! Вроде бы вчера всё было: крутой откос над Камой, по нему съезжает, осев на задние бабки, вороная белолобая Ночка, тянется пить. И ты через её холку кувырк - в воду. Вода у берега в закатных просверках, точно резвится огненная плотва, а дальше, где сизая дымка, - шлёпает лопастями рейсовый "Матрос Железняков". И даже не то удивительно, как явственны в памяти картины, но как ярки чувства. От парохода бежит, набухая, косой ус, ты плывёшь к нему, частишь, задыхаешься, предвкушаешь... Волна сначала возносит тебя, потом ухает вниз, дав нахлебаться и вызвав блаженную жуть... Ёлки-палки, думает Парамонов, до чего быстро пролетело с тех пор время, и так же точно, выходит, пролетит оставшееся. От этой мысли по всему телу начинают колотиться пульсы, отсчитывать заботы - сперва наиглавнейшие, а затем просто завтрашние, вплоть до самых мелких, каким нет числа.