| | | |  |
АВВАКУМ В ПУСТОЗЕРСКЕ Не в бревнах, а в ребрах Церковь моя. В усмешке недоброй Лицо бытия.
Сложеньем двуперстным Поднялся мой крест, Горя в Пустозерске, Блистая окрест.
Я всюду прославлен, Везде заклеймен, Легендою давней В сердцах утвержден.
Сердит и безумен Я был, говорят, Страдал-де и умер За старый обряд.
Нелепостей этот Людской приговор: В нем истины нету И слышен укор.
Ведь суть не в обрядах, Не в этом — вражда. Для Божьего взгляда Обряд — ерунда.
Нам рушили веру В дела старины, Без чести, без меры, Без всякой вины.
Что в детстве любили, Что славили мы, Внезапно разбили Служители тьмы.
В святительском платье, В больших клобуках, С холодным распятьем В холодных руках
Нас гнали на плаху, Тащили в тюрьму, Покорствуя страху В душе своему.
Наш спор — не духовный О возрасте книг. Наш спор — не церковный О пользе вериг.
Наш спор — о свободе, О праве дышать, О воле Господней Вязать и решать.
Целитель душевный Карал телеса. От происков гневных Мы скрылись в леса.
Ломая запреты, Бросали слова По целому свету Из львиного рва.
Мы звали к возмездью За эти грехи. И с Господом вместе Мы пели стихи.
Сурового Бога Гремели слова: Страдания много, Но церковь — жива.
И аз, непокорный, Читая Псалтырь, В Андроньевский черный Пришел монастырь.
Я был еще молод И все перенес: Побои, и голод, И светский допрос.
Там ангел крылами От стражи закрыл И хлебом со щами Меня накормил.
Я, подвиг приемля, Шагнул за порог, В Даурскую землю Ушел на восток.
На синем Амуре Молебен служил, Бураны и бури Едва пережил.
Мне выжгли морозом Клеймо на щеке, Мне вырвали ноздри На горной реке.
Но к Богу дорога Извечно одна: По дальним острогам Проходит она.
И вытерпеть Бога Пронзительный взор Немногие могут С Иисусовых пор.
Настасья, Настасья, Терпи и не плачь: Не всякое счастье В одеже удач.
Не слушай соблазна, Что бьется в груди, От казни до казни Спокойно иди.
Бреди по дороге, Не бойся змеи, Которая ноги Кусает твои.
Она не из рая Сюда приползла: Из адова края Посланница зла.
Здесь птичьего пенья Никто не слыхал, Здесь учат терпенью И мудрости скал.
Я — узник темничный: Четырнадцать лет Я знал лишь брусничный Единственный цвет.
Но то не нелепость, Не сон бытия, Душевная крепость И воля моя.
Закованным шагом Ведут далеко, Но иго мне — благо И бремя легко.
Серебряной пылью Мой след занесен, На огненных крыльях Я в небо внесен.
Сквозь голод и холод, Сквозь горе и страх Я к Богу, как голубь, Поднялся с костра.
Тебе обещаю, Далекая Русь, Врагам не прощая, Я с неба вернусь.
Пускай я осмеян И предан костру, Пусть прах мой развеян На горном ветру.
Нет участи слаще, Желанней конца, Чем пепел, стучащий В людские сердца.
В настоящем гробу Я воскрес бы от счастья, Но неволить судьбу Не имею я власти.
Варлам Шаламов.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
В природы грубом красноречье Я утешение найду. У ней душа-то человечья И распахнется на ходу.
Мне близки теплые деревья, Молящиеся на восток, В краю, еще библейски древнем, Где день, как человек, жесток.
Где мир, как и душа, остужен Покровом вечной мерзлоты, Где мир душе совсем не нужен И ненавистны ей цветы.
Где циклопическое око Так редко смотрит на людей, Где ждут явления пророка Солдат, отшельник и злодей.
Варлам Шаламов. Собрание сочинений в 4-х т.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Меня застрелят на границе, Границе совести моей, И кровь моя зальет страницы, Что так тревожили друзей.
Когда теряется дорога Среди щетинящихся гор, Друзья прощают слишком много, Выносят мягкий приговор.
Но есть посты сторожевые На службе собственной мечты, Они следят сквозь вековые Ущербы, боли и тщеты.
Когда в смятенье малодушном Я к страшной зоне подойду, Они прицелятся послушно, Пока у них я на виду.
Когда войду в такую зону Уж не моей - чужой страны, Они поступят по закону, Закону нашей стороны.
И чтоб короче были муки, Чтоб умереть наверняка, Я отдан в собственные руки, Как в руки лучшего стрелка.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Ни травинки, ни кусточка, Небо, камень и песок. Это северо-восточный Заповедный уголок.
Только две плакучих ивы, Как в романсе, над ручьем Сиротливо и тоскливо Дремлют в сумраке ночном.
Им стоять бы у гробницы, Чтоб в тени их по пути Богу в ноги поклониться, Дальше по миру идти.
Иль ползти бы к деревушке, Где горит еще луна, И на плач любой старушки Наклоняться у окна.
Соловьев бы им на плечи Развеселых посадить, Завести бы в темный вечер В наши русские сады,
Где соломенные вдовы, Птичьи слушая слова, Листья узкие готовы И терзать и целовать,
Как герои Руставели, Лили б слезы в три ручья И под ивами ревели Среди злого дурачья.
Варлам Шаламов.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Осторожно и негромко Говорит со мной поземка, В ноги тычется снежок,
Чтобы я не верил тучам, Чтобы в путь по горным кручам Я отправиться не мог.
Позабывшая окошко, Ближе к печке жмется кошка — Предсказатель холодов.
Угадать, узнать погоду Помогает лишь природа Нам на множество ладов.
Глухари и куропатки Разгадали все загадки, Что подстроила зима.
Я ж искал свои решенья В человечьем ощущенье Кожи, нервов и ума.
Я считал себя надменно Инструментом совершенным Опознанья бытия.
И в скитаньях по распадкам Доверял своим догадкам, А зверью не верил я.
А теперь — на всякий случай — Натащу побольше сучьев И лучины наколю,
Потому что жаркой печи Неразборчивые речи Слушать вечером люблю.
Верю лишь лесному бреду: Никуда я не поеду, Никуда я не пойду.
Пусть укажут мне синицы Верный путь за синей птицей По торосистому льду.
Варлам Шаламов
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Пещерной пылью, синей плесенью Мои испачканы стихи. Они рождались в дни воскресные - Немногословны и тихи.
Они, как звери, быстро выросли, Крещенским снегом крещены В морозной тьме, в болотной сырости. И все же выжили они.
Они не хвастаются предками, Им до потомков дела нет. Они своей гранитной клеткою Довольны будут много лет.
Теперь, пробуженные птицами Не соловьиных голосов, Кричат про то, что вечно снится им В уюте камня и лесов.
Меня простит за аналогии Любой, кто знает жизнь мою, Почерпнутые в зоологии И у рассудка на краю.
Варлам Шаламов. Собрание сочинений в 4-х т.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
ПОЭТУ В моем, еще недавнем прошлом, На солнце камни раскаля, Босые, пыльные подошвы Палила мне моя земля.
И я стонал в клещах мороза, Что ногти с мясом вырвал мне, Рукой обламывал я слезы, И это было не во сне.
Там я в сравнениях избитых Искал избитых правоту, Там самый день был средством пыток, Что применяются в аду.
Я мял в ладонях, полных страха, Седые потные виски, Моя соленая рубаха Легко ломалась на куски.
Я ел, как зверь, рыча над пищей. Казался чудом из чудес Листок простой бумаги писчей, С небес слетевший в темный лес.
Я пил, как зверь, лакая воду, Мочил отросшие усы. Я жил не месяцем, не годом, Я жить решался на часы.
И каждый вечер, в удивленье, Что до сих пор еще живой, Я повторял стихотворенья И снова слышал голос твой.
И я шептал их, как молитвы, Их почитал живой водой, И образком, хранящим в битве, И путеводною звездой.
Они единственною связью С иною жизнью были там, Где мир душил житейской грязью И смерть ходила по пятам.
И средь магического хода Сравнений, образов и слов Взыскующая нас природа Кричала изо всех углов,
Что, отродясь не быв жестокой, Успокоенью моему Она еще назначит сроки, Когда всю правду я пойму.
И я хвалил себя за память, Что пронесла через года Сквозь жгучий камень, вьюги заметь И власть всевидящего льда
Твое спасительное слово, Простор душевной чистоты, Где строчка каждая – основа, Опора жизни и мечты.
Вот потому-то средь притворства И растлевающего зла И сердце все еще не черство, И кровь моя еще тепла.
Варлам Шаламов. С
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Пусть в прижизненном изданье Скалы, тучи и кусты Дышат воздухом преданья Героической тщеты.
Ведь не то что очень сильным — Силы нет уже давно,— Быть выносливым, двужильным Мне на свете суждено.
Пить закатной пьяной браги Розоватое питье, Над желтеющей бумагой Погружаться в забытье.
И, разбуженный широким, Пыльным солнечным лучом, Я ночным нетрезвым строкам Не доверюсь нипочем.
Я их утром в прорубь суну И, когда заледеню, По-шамански дуну, плюну, Протяну навстречу дню.
Если солнце не расплавит Ледяной такой рассказ, Значит, я и жить не вправе И настал последний час.
Варлам Шаламов
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
РОЗОВЫЙ ЛАНДЫШ Не над гробами ли святых Поставлен в изголовье Живой букет цветов витых, Смоченных чистой кровью.
Прогнулся лаковый листок, Отяжелен росою. Открыл тончайший завиток Со всей его красою.
И видны робость и испуг Цветка в земном поклоне, В дрожанье ландышевых рук, Ребяческих ладоней.
Но этот розовый комок В тряпье бледно-зеленом Назавтра вырастет в цветок, Пожаром опаленный.
И, как кровавая слеза, Как Макбета виденье, Он нам бросается в глаза, Приводит нас в смятенье.
Он глазом, кровью налитым, Глядит в лицо заката, И мы бледнеем перед ним И в чем-то виноваты.
Как будто жили мы не так, Не те читали книги. И лишь в кладбищенских цветах Мы истину постигли.
И мы целуем лепестки И кое в чем клянемся. Нам скажут: что за пустяки,- Мы молча улыбнемся.
Я слышу, как растет трава, Слежу цветка рожденье. И, чувство превратив в слова, Сложу стихотворенье.
Варлам Шаламов. Собрание сочинений в 4-х т. Мо
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Светит солнце еле-еле, Зацепилось за забор, В перламутровой метели Пробиваясь из-за гор.
И метель не может блеска Золотого погасить, И не может ветер резкий Разорвать метели нить.
Но не то метель ночная: Черный лес и черный снег. В ней судьба твоя иная, Безрассудный человек.
В двух шагах умрешь от дома, Опрокинутый в сугроб, В мире, вовсе незнакомом, Без дорожек и без троп.
Не в картах правда, а в стихах Про старое и новое. Гадаю с рифмами в руках На короля трефового,
Но не забуду я о том, Что дальними дорогами Ходил и я в казенный дом За горными отрогами.
Слова ложатся на столе В магической случайности, И все, что вижу я во мгле, Полно необычайности.
Варлам Шаламов. Собрание сочинений в 4-х т.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
СТЛАНИК Л. Пинскому
Ведь снег-то не выпал. И, странно Волнуя людские умы, К земле пригибается стланик, Почувствовав запах зимы.
Он в землю вцепился руками, Он ищет хоть каплю тепла. И тычется в стынущий камень Почти неживая игла.
Поникли зеленые крылья, И корень в земле — на вершок!.. И с неба серебряной пылью Посыпался первый снежок.
В пугливом своем напряженье Под снегом он будет лежать. Он — камень. Он — жизнь без движенья, Он даже не будет дрожать.
Но если костер ты разложишь, На миг ты отгонишь мороз,— Обманутый огненной ложью, Во весь распрямляется рост.
Он плачет, узнав об обмане, Над гаснущим нашим костром, Светящимся в белом тумане, В морозном тумане лесном.
И, капли стряхнув, точно слезы, В бескрайность земной белизны, Он, снова сраженный морозом, Под снег заползет — до весны.
Земля еще в замети снежной, Сияет и лоснится лед, А стланик зеленый и свежий Уже из-под снега встает.
И черные, грязные руки Он к небу протянет — туда, Где не было горя и муки, Мертвящего грозного льда.
Шуршит изумрудной одеждой Над белой пустыней земной. И крепнут людские надежды На скорую встречу с весной.
Варлам Шаламов. Собрание сочинений в 4-х т. М
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
Я в воде не тону И в огне не сгораю. Три аршина в длину И аршин в ширину — Мера площади рая.
Но не всем суждена Столь просторная площадь: Для последнего сна Нам могил глубина Замерялась на ощупь.
И, теснясь в темноте, Как теснились живыми, Здесь легли в наготе Те, кто жил в нищете, Потеряв даже имя.
Улеглись мертвецы, Не рыдая, не ссорясь. Дураки, мудрецы, Сыновья и отцы, Позабыв свою горесть.
Их дворец был тесней Этой братской могилы, Холодней и темней. Только даже и в ней Разогнуться нет силы.
Варлам Шаламов. С
| - Скрыть ответы 1 | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
ХРОНИКИ ХАРОНА. Жестокая закономерность проскальзывает в биографиях многих поэтов. Этот временной промежуток отмечен огромной волной самоубийств и насильственных смертей. Трагедии, наложенные временем. Вот всего лишь их часть. Георг Тракль (Австрия, 1887-1914) - в возрасте 27 лет умер при невыясненных обстоятельствах. Возможный суицид от передозировки кокаина. Йозеф Вайнхебер (Австрия, 1892-1945) - самоубийство. Пауль Целан (Австрия, 1920-1970) - прыгнул в Сену с моста Мирабо. Причина: продолжительная травля со стороны коллег-литераторов. Ингеборг Бахман (Австрия, 1926-1973) - погибла в Риме, несчастный случай. Томас Дилан (Англия, 1914-1953) - большие проблемы со здоровьем, умер в таверне на Манхэттене со словами: «И это всё, что я сделал в 39 лет» Гийом Аполлинер (Франция, 1880-1918) - умер от гриппа в 38 лет, и вся его судьба была довольно трагична. Роберт Деснос (Франция, 1900-1945) - скончался от тифа в концлагере Терезин в Чехословакии ровно через месяц после освобождения. Жан Тардьё (Франция, 1903-1995) - дожил до старости, но уже в 17 лет пережил нервный срыв и мировоззренческий кризис. Дино Кампана (Италия, 1885-1932) - умер в психиатрической лечебнице. Сидел в тюрьме за бродяжничество и даже жил в цыганском таборе под Одессой. Костас Кариотакис (Греция, 1896 - 1928) - самоубийство. 20 июля 1928 года приехал в Монолити, где пытался утопиться в течение десяти часов, однако так и не смог довести дело до конца, поскольку был прекрасным пловцом. Свою неудачу он изложил в предсмертной записке. В ту же ночь он вернулся домой, затем отправился покупать револьвер. Много часов подряд курил в небольшом кафе Ouranios Kipos ( Райский сад). Потом отправился на побережье Agios Spyridon и там под кроной большого эвкалипта покончил с собой выстрелом в сердце. Эрнст Толлер (Германия, 1893-1939) - драматург немецкого пролетариата, яростный участник антифашисткого движения покончил жизнь самоубийством. Гертруда Кольмар (Германия, 1894-1943) - погибла в гитлеровском лагере смерти. Рикарда Гух (Германия, 1864-1947) - подвергалась жутким репрессиям в годы "третьего рейха". Фернанду Песоа (Португалия, 1888-1935) - в 47 лет умер под написанные им странные слова: "Я не знаю, что принесет завтрашний день..."
| Вверх | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
А сны?
Совершенно очевидно, что нам хотелось бы с помощью снов донести до них решения их проблем.
Однако у нас нет на это права. Мы должны использоять свойственную сновидениям речь, в которую нужно вставлять необходимые указания в символической форме. Например, если твоему клиенту угрожает опасность, покажи ему во сне, что у него выпадают зубы или волосы. Со снами проблема в том, что либо они их забывают, проснувшись, либо понимают не так, как надо. Чтобы добиться нужного результата, нужно иногда продолжать много ночей подряд показывать разные символические истории, всегда сохраняя главное информационное ядро. Талант ангела и заключается в том, чтобы быть хорошим режиссером снов. У каждого клиента свой понятийный аппарат, который необходимо правильно использовать. Именно поэтому все книги, в которых говорится об общей символике снов, не соответствуют действительности. Он поглаживает яйцо Венеры.
А знаки?
Они действуют примерно так же, как интуиция.
Речь идет о прямом вмешательстве, но оно не всегда срабатывает. Раньше люди принимали решение, наблюдая за полетом птиц или разглядывая куриные потроха. Для нас так было легче. Теперь мы сами должны придумывать знаки. Лающая собака говорит о том, что в эту сторону не надо идти. Или дверь, которая не открывается на ржавых петлях.
Медиумы?
Их нужно использовать очень экономно. Медиумы — это люди, получившие способность слышать голоса ангелов. Но есть два подводных камня. Во-первых, иногда они нас неправильно понимают. Во-втоРых, с помощью своего дара они порой оказывают давление на того, кто их слушает. Так что использовать Их нужно лишь в крайних случаях.
Ну... а кошки?
В большинстве своем кошки немного медиумы. Их преимущество перед людьми в том, что благодаря своим способностям они не получают ни власти, ни денег. А главный недостаток в том, что они не говорят и не могут поэтому предупредить напрямую.
Я погружаюсь в раздумья. Средства, которыми я располагаю, кажутся мне довольно скромными для борьбы со свободным выбором.
А есть другие рычаги?
Эдмонд Уэллс поглаживает шар Игоря.
Имеющиеся пять рычагов при правильном использовании позволяют достичь очень хороших результатов.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
|  |
* * * Вечер душен, ветер воет, Воет пес дворной; Сердце ноет, ноет, ноет, Словно зуб больной.
Небосклон туманно-серый, Воздух так сгущен... Весь дыханием холеры, Смертью дышит он.
Все одна другой страшнее Грезы предо мной; Все слышнее и слышнее Похоронный вой.
Или нервами больными Сон играет злой? Но запели: "Со святыми,- Слышу,- упокой!"
Все сильнее ветер воет, В окна дождь стучит... Сердце ломит, сердце ноет, Голова горит!
Вот с постели поднимают, Вот кладут на стол... Руки бледные сжимают На груди крестом.
Ноги лентою обвили, А под головой Две подушки положили С длинной бахромой.
Тёмно, тёмно... Ветер воет... Воет где-то пес... Сердце ноет, ноет, ноет... Хоть бы капля слез!
Вот теперь одни мы снова, Не услышат нас... От тебя дождусь ли слова По душе хоть раз?
Нет! навек сомкнула вежды, Навсегда нема... Навсегда! и нет надежды Мне сойти с ума!
Говори, тебя молю я, Говори теперь... Тайну свято сохраню я До могилы, верь.
Я любил тебя такою Страстию немой, Что хоть раз ответа стою... Сжалься надо мной.
Не сули мне счастье встречи В лучшей стороне... Здесь - хоть звук бывалой речи Дай услышать мне.
Взгляд один, одно лишь слово... Холоднее льда! Боязлива и сурова Так же, как всегда!
Ночь темна и ветер воет, Глухо воет пес... Сердце ломит, сердце ноет!.. Хоть бы капля слез!..
<1857> Аполлон Григорьев. Избранные стихотворения.
| | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
{"0":false,"o":30} |
{"0":false,"o":30} |