— Нет! Харви! — земля стремительно приближалась. Не станет же он нас гробить за поцелуй? Он же великородный! Правитель дистрикта! Впрочем, вспомнив, что он брата своего убил, я как-то резко усомнилась в его здравом рассудке. А земля все ближе и ближе, вот уже наземные волары видны и даже люди. Ухватилась второй рукой за ручку и уже с опаской произнесла: — Ха-арви!

— Поцелуй, Флер.

Земля! Нет, нет, нет! У него и правда голова в заднице аркха, он же нас убьет! Я зажмурилась, когда столкновение казалось неминуемым:

— Ладно, ладно, ладно!!!

Волар качнуло. Открыв глаза, заметила, что мы резко вильнули и понеслись наверх, а Ползучее Великородие довольно улыбается. Сердце колотилось в ушах, словно очумелое, перед глазами плыло, на лбу проступила испарина, а пальцы даже заболели от напряжения.

— Ты! — прошипела, ударив его кулаком по руке. — Ты больной! Ненормальный! Ты псих! Кто так делает?

— Твой правитель? — предположил он, продолжая улыбаться, как ни в чем не бывало. — Твой мужчина?

— Это же отелепатеть как не смешно!

— Но ты улыбалась. Согласись, твое сознание в этот миг было на удивление ясным.

— Мое сознание в этот миг подкинуло мне десятка три способа расчленить твой труп! Зачем ты это сделал?

— Шантаж — отличное средство получить желаемое, — нагло заявил он, когда волар вернулся на прежнюю трассу. Мужчина вновь включил автопилот и похлопал по своим коленям.

— Класс. Нашел время прихорашиваться!

— Ты кое-что пообещала.

— Ты же не думаешь, что… Думаешь я стану тебя целовать после такого?

Он медленно кивнул, не сводя с меня внимательного взгляда и снова похлопал по своим коленям.

— Или можем повторить.

— Не надо!

Ремни освободили меня от плотного кольца захвата, словно намекая, что обещания следует выполнять. Как-то не нравилось мне все это. Но летать вниз головой не нравилось больше. Точнее, это без сомнений было забавно, и я даже забыла, из-за чего загрустила, но лучше уж земля пусть останется под ногами! Как и положено!

Помедлив, все же перебралась на колени истязателю. Ну, а что? Строго говоря, я там уже была, место привычное. Только теперь сидела целомудренно, бочком, как дочь на коленях родителя. Благо волар просторный, хоть вечеринки устраивай.

Харви, чтоб ему его наглые ручонки пустынные мертвоеды пооткусывали, заключил меня в объятия и промурлыкал рысокотью:

— Я жду…

Ждет он. Недовольно вздохнула и быстренько чмокнула в щечку. Мужчина замер, а затем приподнял бровь:

— Это вообще как называется?

— Это называется поцелуй. Ты же не уточнял.

— Хорошо, — он пожал плечами и потянулся к кнопке ручного управления.

— Харви! — я остановила его руку и вернула на место у себя на коленях. Потом подумала и убрала с коленей, но он бесцеремонно снова положил ее туда.

— И?

И вот что в таком случае полагается делать? Я не смогу переступить через себя. Перевела взгляд на его губы и…

Опустила ресницы.

Нет. Не получается. Я его совсем не знаю. Он совершенно не знает меня и… Это слишком личное. Это только между мной и родителями, между мной и теми, кого я любила. Если я поцелую его так, за шантаж, не чувствуя сердцем, я разрушу и опорочу что-то важное в своем прошлом.

«Да, как тереться об него, так не личное!», — подсознание брызгало ядом, но он не достигал цели.

Удар сердца. Другой. Третий…

Медленно взяла его ладонь и положила на приборную панель:

— Можешь повторить то, что делал, — тихо произнесла я, не поднимая взгляда.

Молчание. Он приподнял мой подбородок, но в пепельно-сизый туман его глаз смотреть не смогла.

— Тебе так неприятно мое общество?

Было в его голосе что-то такое, что я устыдилась собственного поведения. В конце концов, он ничего плохого мне не сделал. Конечно, не считая шантажа, увольнения, бутылки вина за десять тысяч анников, второго увольнения, угрозы отобрать Тана и Альби… Пока вспоминала, успела снова на него разозлиться. Ух, Ползучее Великородие, но взгляд, задумчивый, теплый, заставил эту злость отступить.

— Это личное. Я не готова этим поделиться. Ни с кем.

Он медленно коснулся моих губ кончиками пальцев, обвел их по контуру. От такого теплого и трогательного жеста по телу пробежали мурашки. Я даже глаза закрыла от удовольствия. Это было нежнее и откровеннее любого поцелуя в десятки раз. Захотелось коснуться его пальцев языком, прикусить зубами, раздразнить…

— Пока, — едва слышно добавил он. — Ты не поверишь, но я умею ждать, когда мне этого действительно хочется.

С этими словами он развернул меня лицом к лобовому стеклу и обнял со спины, позволяя любоваться раскинувшейся перед нами картиной ночного дистрикта и тонкой голубоватой пленкой купола далеко впереди.

Я не стремилась пересесть на свое место. В объятиях фетроя было необыкновенно спокойно и уютно. А еще было приятно молчать. Смешно, но в многомилионном городе порой до боли не хватает тишины. Не хватает возможности побыть в одиночестве. Здесь, сейчас, в окружении мерцающих огней, в теплом кольце мужских рук, чувствуя биение чужого сердца рядом, я впервые ощутила ту ясность мыслей, о которой говорил Харви. Спокойствие на грани безумия. Мой разум был чист и, казалось, способен вместить в себя вселенную. Ровно до тех пор, пока не раздался сигнал планшета о входящей ТМС.

— Должно быть, ребята.

Он позволил дотянуться до сумочки и взять гаджет, но пересесть не дал.

— Будешь подсматривать? — просопела недовольно и осторожно повела плечом, на котором удобно устроился подбородок правящего.

— Разумеется. Я должен знать, кто пишет моей женщине. Желательно раньше службы безопасности.

— Харви, я уже говорила…

— Не убедительно, — перебил он и сам активировал мой планшет.

Оказалось, я была нарасхват: пропущенный звонок от ребят, два звонка и ТМС от Таххира, ТМС от фета Сайонелла, Лоби и Регины.

Оуэн пожелал добрых снов и посоветовал, с какой книги начать знакомство с миром бизнеса. Под хмурым взглядом Хартмана отправлять сообщения было непривычно, но не ответить я не могла, а альтернативы не имела. Фет Сайонелл добрый и чуткий, не хотелось отплатить ему грубостью или безразличием. В его ситуации каждая секунда, каждый миг мог стать последним. Это мы думаем, что у него дней десять, а болезнь может взять и унести его через два или три дня, а то и вообще прямо в эту минуту. От осознания стало не по себе. Смеющиеся васильковые глаза всплыли в памяти, словно я смотрела в них вот только что. Словно всегда они были рядом…

Лоби сообщила, что завтра я работаю по новому графику и Марта крайне недовольна, что ей придется выполнять свои непосредственные обязанности, на что я сухо сообщила: «переживет». Регина не без удовольствия обрадовала, что я уволена без компенсационных выплат, поскольку ушла посреди смены.

— Кто бы сомневался, — хмыкнула, удаляя сообщение. — Теперь твой долг стал больше на полторы сотни анников!

— Тех, что ты порвала? — нагло заявил фетрой, на что я лишь фыркнула. Все равно они восстановились. Порвать анники насовсем не получится. — Если хочешь, можем уволить ее.

— Шутишь? — обернулась, но мужчина не улыбался. — Нет конечно! Я сама виновата. Точнее, в моем увольнении виноват ты. Снова!

— Ничуть не раскаиваюсь. Открывай дальше.

Отправила ребятам ТМС, что у меня все хорошо, на смене задержусь, буду к утру. Разумеется, ни слова о Хартмане. К чему дергать аркха за хвост и беспокоить ребят? Остались сообщения от Таххира. Сердце болезненно сжалось. Все же, нас связывает долгая история совместных отношений и, помимо неприятных воспоминаний, было много хорошего… Посмотрю позднее. Выключила планшет, но Великогад протянул:

— Открывай.

— Не вижу смысла…

Не дожидаясь дальнейших отговорок, Харви отобрал гаджет и включил его.

— Эй! Ты не имеешь права копаться в моей личной переписке! Тем более с Таххиром. Харви, отдай!