На улице посвежело. Ветер приносил запах речного песка и к сожалению, он напоминал не о солнечном пляже, а о хмуром береге озера. Тем не менее прохладный воздух улучшал настроение, бодрил. Шерлин только подняла воротник и была довольна. В отличие от Летиции, которая мерзла и жалась к дракону.

Вскоре к их скромной компании прибился ари Путкенсон и решительно пошел рядом с Летицией.

– Ари Арканах, а ради чего вы хотите попасть в Мерцающий город? – вдруг спросил он.

– Ради исследований. Я следопыт, помните? – усмехнулся Арканах.

– Помню. Но вы э-э-э… не согласовывали свои планы ни с одним из наших следопытов, не просили у нас, начертателей, карт, – заметил Путкенсон.

– Я прибыл только сегодня, еще не успел. Тем более работа следопытов почти всегда происходит без карт. Мы сами ищем места и называем точки, в которых нужно копать.

– Да что вы? – усмехнулась Шерлин. Помнится, ее отец говорил ровно обратное и без карт никуда не ходил.

– Хороший следопыт видит почти все, что есть в земле, и чувствует на несколько сотен стадиев вокруг. Нужны только примерные координаты, – пояснил дракон, слегка повернувшись к Шерлин.

– Ари Арканах, нашему мастеру по костям это неинтересно, – улыбнулась Летиция. – Ее отец – следопыт, она не раз слышала о его работе. А вот я не совсем понимаю, как действует ваша магия. В земле же не только предметы старины, но и породы, да и просто мусор, как вы отличаете?

– Ваш отец – следопыт? – с интересом спросил дракон, будто не услышав Летицию.

– Да, главный следопыт Бернинского общества натуралистов.

Шерлин очень любила смотреть, как лица людей меняются, когда они узнают, что ее папа известный ученый. Обычно самые смелые еще вставляли колкости об отце, который пристроил дочку на теплое место.

– Ваш отец ари Джонас? – спокойно спросил дракон. Его лицо оставалось бесстрастным, но фамилию он хотя бы знал.

Шерлин кивнула, но на этом разговоры прервались. Вниманием дракона завладела Летиция. Теперь она без остановки что-то спрашивала и шла еще ближе к Арканаху. Ее невозможно было осуждать. Даже через сюртук ощущалось какой дракон теплый. На холодной улице такой спутник на вес золота. Возможно, мифы не врут и в венах у драконов правда огонь.

Вскоре они вывернули с тихой улочки на шумную набережную, где собралась толпа зевак. Аккуратный заборчик, отделявший берег от воды, был облеплен людьми. Подойти, чтобы увидеть город, при всем желании их компания не смогла бы.

– Эй, ари Пирс, – вдруг крикнул ари Люст из толпы и отодвинул людей, чтобы показать свободное место. – Сюда!

Они протиснулись к самому парапету и замерили, вглядываясь на ночное озеро. Вдалеке, на середине внушительного Тезана ярко горели желтые огни, выстроенные полукругом. И Шерлин сразу заметила будто бы скалу, которая тенью выпирала из тумана. Каждое утро она шла в университет по набережной и точно знала: в семь утра эта скала не торчала из воды.

А волны уже плескались о нее, очерчивая часть Мерцающего города. Города, который появится из пустоты. От этой мысли захватило дух, и Шерлин стиснула локоть Арканаха, за который все еще держалась.

Рядом гомонили люди, дул ветер, но все затмила эта неясная тень в середине озера и неровный полукруг света от лодок около нее. Таинственный и манящий город.

Она должна туда попасть. Не только ради денег, но и ради самого города. Именно сейчас на берегу Тезана Шерлин ясно поняла, что так и осталась восхищенной девочкой, которая любила тайны.

– Ари Люст, не знаете, телефонные линии еще не вышли из строя? На вашей кафедре аппарат работает? – спросила она у коллеги, который стоял рядом.

– Вроде бы работает, но вы бы поторопились. Город почти выплыл, скоро все выйдет из строя. Чувствуете? И погода меняется, завтра, наверное, будет дождь. Или сразу снег, говорю вам. У меня так разболелась нога, что кошмар. Завтра лучше одеваться теплее.

– Обязательно. Вашей ноге я верю больше, чем пифиям. – Шерлин отпустила Арканаха, который отчего-то смотрел на нее, и попрощалась.

Она попадет в этот город.

В Бернинском университете утро считалось самым скучным временем дня. Никакой суеты, никаких ценных планов. Даже первые две пары проходили в спокойной атмосфере полусна и случайного похрапывания.

Но сегодняшний день не задался. Студенты были возбуждены проявлением Мерцающего города, поэтому Шерлин половину лекции просто говорила о легендах, которые с ним связаны, чтобы удержать внимание. А потом стало совсем не до скуки – ее вызвали к ректору. За все время учебы и работы в университете с ней такого никогда не случалось. Ее в полицию вызывали чаще, чем в кабинет начальника.

Худощавый ари Хирстик восседал за массивным столом и буравил взглядом присевшую на край стула Шерлин.

– Ари Пирс, мое утро началось странным образом с телефонных разговоров, в которых фигурировали вы.

Ректор вновь прожег Шерлин взглядом и оперся локтями на стол. Так, бывало, сидели ученики за партами.

– Два звонка из общества натуралистов, которое финансово поддерживает наш университет. И еще четыре звонка из общины драконов, которая является главным спонсором экспедиции в Мерцающий город. И знаете, что они говорили о вас?

Она предполагала, но повторять бранные слова не стала. Вместо этого Шерлин поправила рукав своей любимой белой блузы с черным бантом и выразительно посмотрела на ректора. Якобы – не передать словами, что они сказали. Шерлин старалась выглядеть уверенной, но на самом деле ужасно нервничала и только делала вид, что все в порядке.

– Натуралисты возмутились, что в экспедицию не едет перспективный антрополог. И во время первого разговора спрашивали: почему? А во время второго, вероятно, после того как связались с драконами, сообщили, что им придется пересмотреть свою финансовую помощь, если университет не заинтересован в развитии науки.

– Ясно, – сказала Шерлин, когда ректор надолго замолчал.

– Зачем вы позвонили своему отцу? – вдруг резко спросил ари Хирстик и не дал ей ответить: – Почему не пришли ко мне, не спросили ари Бостоп? Для чего вы раздули скандал?

– Я действительно позвонила отцу, но…

– Такие вопросы надо решать внутри университета, понимаете? Вам надо было прийти ко мне.

– Простите, но я видела списки, которые вы заверили и отправили драконам. Меня в них не было. И ари Бостоп была удивлена. Я решила, что вас вынудили меня исключить еще до… – ответила Шерлин по возможности спокойно.

– Из-за какой-то потерянной бумажки и ошибки вы ставите университет в очень опасное положение.

– Потерянной бумажки? Вы имеете в виду мое заявление и заявление моего студента? Тогда это не одна, а две бумажки, – не сдержалась Шерлин.

Ректор сжал губы в тонкую линию.

– Драконы против вашей кандидатуры. Это не изменилось после звонков из общества натуралистов, – сквозь зубы проговорил ари Хирстик. – Если вы участвуете в экспедиции, то община перечислит вторую часть денег на экспедицию только после ее завершения, как вам? Кому эти деньги нужны после? Мы отправим меньше людей, нам придется пересматривать список студентов и ужиматься.

Ари Хирстик достал небольшие счеты и принялся со стуком гонять деревяшки. То ли вычитая, то ли складывая.

Шерлин подумала, что он сейчас скажет, сколько в точности университет может потратить на одного человека в экспедиции.

Да, больше всего в ректоре ценили именно его рачительность. Порой про него говорили гадости, но все понимали, что без его деловой хватки пришлось бы несладко. Ни премий, ни хорошо организованных раскопок, на которые нужны деньги. Только Шерлин от этого не стало легче. Она тоже потихоньку злилась.

Ее исключили еще до того, как отправили списки к драконам. Это уже точно, об этом отцу сказал друг из общества натуралистов, куда университет присылал копии всех документов. Ректор подстраховался, а расплачиваться должна она! Никаких сомнений, что он заранее проконсультировался с кем-то и заранее исключил всех, кто мог не понравиться драконам. На кону же стояли слишком хорошие деньги.