Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Снегопад закончился, но машин на улице было мало. Димон долго семафорил руками на краю тротуара, пока не остановил частного извозчика. Машина, под брюхом которой налипло так много грязного снега, что она походила на кита, медленно поползла на Белоберезовую улицу.

В окнах шестьдесят пятой квартиры горел свет. Димон вздохнул и поплелся в подъезд, на ходу прикидывая, каковы шансы на то, что он ослышался и замок не защелкнулся. Димон поднялся на второй этаж и толкнул нужную дверь. Зря он надеялся на чудо: дверь была заперта. Значит, прошмыгнуть в квартиру повторно и потихоньку утащить свой каталог не удастся.

Безрезультатно потолкав невозмутимую дверь, он совершенно машинально потянулся к стучалке и начал колотить по дереву тяжелым бронзовым кольцом. Наверное, это было очень глупо – не ожидал же он, в самом деле, что кто-нибудь из покойников любезно поднимется с ковра и соизволит впустить в квартиру Димона!

Размеется, никто ему не открыл, даже не отозвался. За дверью царила самая настоящая мертвая тишина. Димон в отчаянии пару раз ударился в стену головой, это ничего не изменило, и он обессиленно опустился на извращенческий коврик с изображением смуглого педика с козлиной бородкой и густо накрашенными глазами.

Обхватив плечи руками, он раскачивался из стороны в сторону и думал, думал, думал… Единственное решение, которое он видел, Димону ужасно не нравилось, но другого выхода, похоже, не было. Он скажет, что зашел в шестьдесят пятую квартиру, чтобы предложить жильцам посмотреть каталог. Дверь была открыта, вот он и вошел. Двинулся на голоса – в комнату. Увидел работающий телевизор и два трупа на ковре. Испугался, выронил каталог, убежал из квартиры и захлопнул за собой дверь. Пришел в себя уже на улице, и то не сразу: шок, знаете ли! Такие сцены не для слабонервных, а он даже фильмы ужасов не смотрит и детективы не читает, только добрые детские сказки. В общем, как только очухался, сразу позвонил в милицию. Все. Больше он ничего не знает.

Димон вытянул из кармана сотовый телефон, набрал простенький номер из двух цифр и дрожащим голосом произнес в трубку:

– Алло, милиция? Совершено убийство! Запишите: улица Белоберезовая, дом шесть, квартира шестьдесят пять. Там два трупа.

– Кто звонит?

– Я! Я случайно зашел и увидел покойников. Приезжайте! – И он совершенно искренне добавил:

– Мне очень страшно!

Разбираться с анонимным заявителем приехал дежурный милицейский наряд. Машина с выключенной мигалкой тихо, без шума подкатила к пятому подъезду. Димон топтался на ступеньках.

– Ты, что ли, в милицию звонил? – проявив проницательность, спросил толстый дядька в милицейском тулупе, меховой воротник которого поддерживал его бульдожьи щеки не хуже бюстгальтера.

Димон с перепугу сначала замотал головой, но потом все-таки признался:

– Я, я!

– Шпрехен зи дойч? – фыркнул второй милиционер – помоложе, не толстый и не в тулупе.

– Я, я! – вспомнив школу, повторил затурканный Димон.

– Белкин, не морочь голову свидетелю! – буркнул щекастый.

– А я не свидетель, я их просто нашел! – поспешил возразить он.

– Свидетель, не морочьте нам голову! – потребовал щекастый. – Вперед!

Он подтолкнул Димона в спину, и они втроем быстро поднялись на второй этаж.

– Квартира шестьдесят пять! – констатировал «бульдог», изучив номер на двери.

Он постучал и прислушался. Постучал еще, толкнул дверь и недовольно посмотрел на Димона:

– Закрыто, что ли?

– Это я случайно захлопнул! – повинился тот.

– Что, Семеныч, ломать будем? – догадался Белкин. – Тогда я сейчас понятых организую.

– Я сам организую, – сказал щекастый. – А ты за пацаном смотри, чтобы не сдернул в разгар событий. Знаю я нынешнюю молодежь, сплошь шутники, а юмор у них дурацкий.

Ворча что-то нелестное в адрес младого поколения, он двинулся по лестничной площадке и поочередно стучал в каждую дверь, но ни одна из них не открылась, хотя в шестьдесят восьмой квартире – Димон ясно видел – кто-то надолго приложился к глазку. Сердитый Семеныч сменил адресную аудиторию и начал ругать безразличных ко всему обывателей, которым по барабану, есть по соседству трупы или трупов нету. Ругался он громко, и был услышан, на что, очевидно, и рассчитывал.

– Никак, убили кого? – вопросил из-за двери шестьдесят восьмой квартиры басовитый голос с сочными вампирскими нотками.

Один за другим щелкнули три замка, зазвенела цепочка, дверь открылась.

– Уж не Ашотку ли убили? – поинтересовалась толстая бабка в затрапезном махровом халате с чужого плеча.

Кроме халата, обметающего подолом пол, на ней были очки с огромными круглыми стеклами и одинокая бигудина на месте предполагаемой челки. Бигудина была здоровенная, как банка из-под пепси, и затеняла бабкину физиономию на манер козырька. Виден был главным образом длинный вялый рот, углы которого круто загибались вниз – очевидно, под тяжестью двух больших волосатых бородавок, расположенных поразительно симметрично. Судя по бигудине, бабка еще не изжила в себе кокетство, хотя хороша была примерно так же, как престарелая родственница Царевны-лягушки по земноводной линии.

– Стойте здесь, гражданка, вы нам понадобитесь, – сказал старухе-лягухе строгий Семеныч, удаляясь на первый этаж.

– Нипочем не уйду! – пообещала бабка, настырно разглядывая сквозь окуляры потерянного Димона. – А ты, милок, кто будешь?

Он предпочел притвориться, будто не услышал вопроса.

– Вот от таких молодых да нахальных все беды! – заявила на это старуха-лягуха. – Ашотка, дурак, с приличными людями знаться не хотел, ну, так ему и надо!

– Вы это, гражданочка, о чем? – заинтересовался Белкин. – Вы в курсе, что с соседом вашим приключилось?

– Знать не знаю, вот те крест! – Бабка размашисто перекрестилась и снова вылупилась на Димона. – А только что бы там с Ашоткой ни приключилось, он это заслужил! Невежливый мужик, невнимательный: с праздником не поздравит, за солью не зайдет, сумку с картошкой даме поднести – не дождешься…

С нижнего этажа с топотом примчались щекастый Семеныч и дородная молодая женщина с деревянной лопаточкой в руке.

– Что тут у вас, давайте побыстрее, у меня котлеты жарятся, – попросила молодайка.

Очевидно, судьба котлет была милиционерам не безразлична, потому что просьбу черноокой гражданочки они уважили и перешли к решительным действиям. С третьего этажа на подмогу представителям правоохранительных органов был вызван мужик с топором, и с его помощью удалось справиться с несговорчивой дверью шестьдесят пятой квартиры.

– Хорошо, всего один английский замок защелкнулся! – сказал сноровистый дядька с топором. – Тут ведь еще два замка, засов и стальные штыри растопыркой в косяк!

– Хорошо, – согласился Семеныч и отчего-то посмотрел на Димона.

Ему сразу стало совсем нехорошо, и он не пошел на экскурсию в открытую квартиру вместе со всей делегацией, остался на лестничной площадке в компании бдительного Белкина.

Из квартиры послышались охи-вздохи. Громче всех пыхтела старуха-лягуха, ее притворно горестное кваканье разносилось на весь подъезд.

– Что, Семеныч, есть такое дело? – крикнул с порога понятливый Белкин.

– Есть.

– Пойдем, приятель, – Белкин крепко ухватил деморализованного Димона повыше локтя и увлек в квартиру.

Димон не сопротивлялся, но глаза малодушно закрыл. К счастью, Белкин привел его не в комнату, а в кухню. Тут Димон еще не был, поэтому не без интереса осмотрелся. Интересовало его главным образом одно: нет ли в пищеблоке еще каких-нибудь убиенных граждан и гражданок. Их там не было, и Димон в относительном спокойствии сел на табурет – дожидаться приезда опергруппы.

Серьезные деловитые мужчины наводнили квартиру минут через двадцать. За это время Димон успел три раза рассказать свою историю скучающему Белкину и отшлифовал рассказ, как театральный монолог. Лысоватый мужик из числа вновь прибывших уединился с ним на кухне, отпустив с миром Белкина, и с готовностью принял на себя роль публики. В первый раз он выслушал Димона, не перебивая, и попросил повторить сказанное на бис. Тот повторил, попутно отвечая на вопросы. Лысоватый слушал и кивал, так что Димон приободрился и начал всерьез надеяться, что все обойдется.

12
{"b":"99958","o":1}