Но сам он, инспектор ГАИ Глебов, верил. Может, потому, что привык на службе придавать значение каждой мелочи, или потому, что любил почитывать фантастику в свободное время?

— Что же делать? — сам себя спросил он.

— Вам приходилось читать про мальчика, который спас целую страну?

— Как это?

— В Голландии вся обитаемая поверхность суши расположена ниже уровня моря. Люди, ясное дело, живут там под защитой дамб. Однажды мальчик заметил щель в дамбе и понял, что грозит ему и его соотечественникам. Людей поблизости не было, а бегать разыскивать их — значит терять драгоценное время. Он заткнул щель рукой и стоял так долгие часы, пока не подошли другие люди. Видите ли, порой случается, что от твоего личного решения, от твоего единственного поступка зависит будущее твоих соотечественников. Понимаете вы меня?

— Понимаю, — сказал Глебов. И подумал, что доложить обо всем начальству он сможет днем, а сейчас вместе с этим гражданином Сергеевым надо съездить к озеру и оглядеться.

Светало, когда они на пойманном на улице такси подъехали к берегу озера. Воды не было видно, илистый берег уходил в белый плотный туман.

— Смотрите! — воскликнул Сергеев, указывая на что-то темное, проступившее сквозь туман.

Сергеев быстро настроил свой прибор, но, кроме треска разрядов, ничего не услышал.

— Не до бесед им сейчас, — уверенно сказал он. — Так что будем делать? Не на экскурсию же мы приехали.

— Думаешь, рвануть может? — переходя от волнения на «ты», спросил Глебов.

— Я ведь говорил уже, — с досадой откликнулся Сергеев. — Может, и от города ничего не станется. Откуда я знаю. Найдут потом десятки вполне возможных реальных причин: болид упал или еще что.

— А если… если, — на ходу придумывал Глебов, — если нам пустить воду. Не речную, правда, а обычную, водопроводную. Хлорированная она, конечно, может, им не подойдет.

— На твоей машине возить будем? — возразил Сергеев.

— Зачем? Нет, ты слушай, — закричал Глебов, — слушай, я здесь знаю, поблизости пожарный колодец есть. Вон там у дороги плита чугунная лежит. Поднять ее нелегко. Подключим пожарный рукав — ив озеро. Там мальчишка воду не пустил и спас, а мы, стало быть…

— А рукав? Его-то где найти?

— Найдем, — уверенно пообещал лейтенант. — У меня а пожарной части приятель служит.

— Как ты ему объяснишь?

— Обойдется без объяснений. Скажу — нужен.

На той же машине — такси они привезли рукав, с трудом сдвинули проржавевшую чугунную плиту. Инспектор ГАИ, не боясь испачкаться, сам спустился по мокрым скользким ступенькам и пустил воду.

— Все, — сказал устало лейтенант, опускаясь на плиту.

И вдруг он вскочил, уставился на озеро. В тумане ясно просматривалась какая-то конструкция и что-то красиво переливалось там голубым светом. Потом по голубому пошли сполохи- оранжевые, фиолетовые, красные. Уши заложило, как бывает в самолете, идущем на посадку. На мгновенье Глебов даже закрыл глаза. И тут плеснуло огнем по туману: то ли и в самом деле инопланетяне взрывались, то ли всходило солнце. Дрогнула земля, что-то ухнуло, загудело, запищало и стихло.

— Ты понимаешь, что произошло? — спросил он у застывшего рядом Сергеева.

— Это был корабль. Корабль иных миров.

— Откуда они прилетели и куда улетели? И в чем весь смысл этой экспедиции на нашу планету? — Сергеев молчал.

— Почему они не захотели ничего сообщить о себе? Что я теперь доложу начальству?..

Внезапно затрещал прибор, лежавший в раскрытом «дипломате».

— Мы сами все исправили, — послышался бесстрастный металлический голос. — Мы благодарим вас. Вы сделали все, что могли. Благодарим… благодарим… благодарим…

Стало совсем тихо. Туман на озере таял прямо на глазах, и никакого сияния уже не было — обычный туман, какие Глебов видел много раз.

Пули пробарабанили по броне, чвикнули по пуленепробиваемому стеклу машины, и почти тут же заскребли задние скаты — пробили! На языке Годара вертелось такое, что было явно не для ушей сидевшей сзади Поллан.

Проворный Лерой нажал на ручку дверцы и выскочил из машины.

— Назад! — взревел Годар.

Поздно! Щелкнул выстрел, и тонкая фигурка мальчика качнулась, оседая на дорогу. Годар увидел в зеркале метнувшегося сзади машины человека в надвинутом до бровей грязном шлеме, обмотанном вместе с лицом москитной сеткой. И тут вдруг Поллан распахнула дверцу, наклонилась и быстро втянула Лероя в машину. Дверца захлопнулась, и по ней сейчас лее прошлась автоматная очередь.

— Поллан, ложись! — крикнул Годар, пригибаясь к сиденью.

Они лежали в неудобных позах, боясь пошевелиться.

— Что с Лероем, ты можешь посмотреть?

— Кажется, цел, только царапина на шее…

Они затихли. Наконец вдали послышалась сирена.

— Полицейский патруль, — с облегчением вздохнул Годар и предупредил Поллан: — Не поднимайся, у них может завязаться перестрелка.

Совсем рядом заурчал мотор, резко взвизгнули тормоза, и в боковое стекло машины Годара постучал увесистый кулак. Скосив глаза, Годар увидел закатанный форменный рукав, поднялся и выглянул.

Приземистый загорелый лейтенант пинал ногой опавшие скаты, бурча в выгоревшие усы:

— Убыток монет на триста… Хорошо, что у них не оказалось бронебойного ружья. Завидная машина, за ней и охотились. Ну как, сэр, благополучно отделались?

— Кажется, контужен мой сын, — вглядываясь в бледное лицо мальчика, ответил Годар.

— Давайте его в нашу машину, живо отправим в госпиталь, а на обратном пути захватим ремонтников сменить скаты.

Перепуганного Лероя Поллан сама перенесла в полицейскую машину и положила его беловолосую голову себе на колени.

— Тебе больно шею? У тебя здесь ссадина и кровь…

— Не знаю…

— У него что-то вроде шока, врачи это мигом снимут, — сказал лейтенант и распорядился: — Два патрульных остаются у машины. Садитесь, сэр, — кивнул он Годару, устраиваясь за рулем.

В полицейском вездеходе изрядно потряхивало, после мягкого хода дорогой машины Годара чувствовались все выбоины старого полотна дороги, сдавленного раскаленными бескрайними песками.

— Сэр, вы никого не приметили из этих бандитов?

— Одного, в грязном шлеме, лицо обмотано москитной сеткой.

— Это из беглых, — определил лейтенант. — Четвертый месяц гоняемся за ними, улизнули чуть ли не с виселицы.

— Грабители?

— Если бы… из «освободителей».

Сворачивая, машина накренилась, подпрыгнув на выбоине, пришлось резко тормознуть. Все сильно дернулись. Лерой протяжно застонал, и сейчас же Поллан испуганно позвала:

— Дэвид! Дэвид!

Годар и лейтенант обернулись. Грудь мальчика заливала кровь, она била алым фонтанчиком чуть выше ключицы.

— От тряски растянулась ранка, — определил лейтенант, останавливая машину и доставая из-под сиденья санитарную сумку.

С помощью Поллан лейтенант довольно ловко сделал ребенку перевязку, видимо, это было ему не в новинку. Бинты сейчас же набухли кровью. Лицо мальчика покрылось испариной, он дышал натужно, прерывисто. Поллан прошептала со слезами:

— Он истечет кровью, надо врача, немедленно.

— Везите в ближайшую больницу, — приказал Годар.

— Но это Их больница, — предостерег лейтенант.

— Врач, надеюсь, там есть?

— Да. Их врач.

Годар нахмурился. Лерой хрипел на руках Поллан…

— Поворачивать? Или жать до города? — спросил лейтенант.

— До города больше часа езды, при такой жаре и тряске… Поворачивайте!

И опять дорога, раскаленный песок… Не то что на озере, куда Годар возил Поллан отдохнуть. Там роща, вода, а песок только на пляже.

Свернув с шоссе, машина минут десять шла в песчаном мареве, потом выбралась на старую дорогу и остановилась у белевшего под пальмами низкого здания барачного типа.