– Нет. Я… Нет.

– Где ты живешь? Как можно связаться с тобой?

– Хит…

– Что?

Молчание. Хит ждал так долго, сколько мог выдержать.

– Ева, ты уверена, что хочешь отдать его?

– Уверена.

Она отключилась, но Хит успел услышать какой-то намек в ее голосе. Он положил трубку, в растерянности глядя на Кэсси.

– Вы хороший человек, – заметила она.

– Что заставляет вас делать такой вывод?

– Вы спросили Еву, уверена ли она.

– Некоторые люди возразят вам, что я всего лишь забочусь о своих интересах.

– Эти «некоторые люди» не видели вашего лица. Не видели, как вы смотрите на Данни. Не представляю, чего вам будет стоить отдать его, хотя бы ненадолго.

Хит пожал плечами. Ему не нужна медаль за то, что он стал отцом. За то, что он любит своего сына. Безопасность Данни – вот его главная задача.

Поздно ночью Кэсси шагнула под душ и закрыла глаза. Усталость пронизывала ее до костей. Она отправила Хита в кабинет заняться делами, а сама осталась с Данни, который от души воспользовался своим временем, плача с четырех до семи часов. Ничего не помогало. Кэсси, закрывшись в детской, и играла с ним, и пела ему. Она качала его, сидя в кресле, и читала книги об уходе за младенцами. Кэсси решила, что у малыша колики. Вконец уставший, он чуть-чуть пососал из бутылочки и заснул. Проснулся он в безмятежном настроении и оставался нетребовательным и довольным, пока они обедали. После обеда Хит снова направился в кабинет заниматься делами. Кэсси тоже немного поработала, пока не пришло время кормить Данни.

Когда она поняла, что спит стоя, прямо под душем, Кэсси выключила воду и вышла в спальню. Еще через несколько секунд, сложив плед, она нашла на одеяле конверт со своим именем. В нем лежала короткая записка.

«Дорогая Кэсси,

так было замечательно познакомиться с вами. Спасибо вам, что заставили моего сына снова смеяться. И помните, всегда жалеешь, если что-то не сделал. Мир вам, Кристалл и Джорни».

Что они имели в виду? О чем она будет жалеть? – удивлялась Кэсси. Записка вызвала у нее улыбку. Родители Хита понравились ей. Земные, забавные и теплые. Да, она понимала Хита. Его раздражало, что мать много говорит. Но она рассказывала удивительные истории, а не сплетни и всякую ерунду. Если бы все было по-другому… Да, Кэсси была рада, что не провела с ними больше времени, чем у нее было. Она понимала, что могла к ним привязаться, и боялась этого…

Кэсси только забралась в постель, как по бэби-монитору донесся плач Данни. Она слышала, как Хит прошел в холл, и решила остаться в постели. Она встанет, когда Дании заплачет в следующий раз.

– Кэсси?

Она уже почти спала, когда раздался стук в дверь.

– Что?

– Дании и я хотим знать, как вы относитесь к предложению посмотреть с нами «Леттермена».

– Конечно. Дайте мне минуту. – Она подавила зевок.

– Мы ждем вас в моей спальне.

Хит зашагал к своей комнате, а Кэсси уставилась прямо перед собой. В его спальне? Ну что ж.

В этот раз она не забыла о халате и надела его, прежде чем выйти в холл. Хит устроился на постели, опираясь на спинку изголовья кровати. На коленках он держал блаженно посапывающего Дании. Кэсси искала стул, чтобы подвинуть его ближе к кровати. Но в комнате было только сверхмягкое кресло, слишком тяжелое, чтобы его двигать.

– Мы не кусаемся, – сказал Хит, хлопая рукой по кровати рядом с собой. Глаза устремлены на экран телевизора. Песня из «Леттермена» зазвучала в комнате.

А я могла бы укусить, с улыбкой подумала Кэсси. Как он искушает, как мучает ее. Как он целовал ее сегодня… Ей понравился тот поцелуй. Ей нравилось, что Хит берет на себя ответственность. А сейчас она в его спальне… Кэсси прислонила несколько подушек к изголовью и села, вытянув ноги вперед и поплотнее запахнув халат. Это будет испытанием ее самоконтролю. Сможет ли она сопротивляться, если Хит подвинется на сантиметр ближе? Она так давно не смотрела телевизор, прижавшись к кому-нибудь. Да и было ли в ее жизни такое? Наверное, было, но она не может вспомнить, когда.

Начался сериал. Они лежали на королевского размера кровати. Кэсси закрыла глаза и слушала, улыбалась шуткам, временами врывался смех Хита. Хорошо. Приятно…

Она тут же проснулась. Темнота окружала со всех сторон. В панике Кэсси вцепилась в халат.

– Все хорошо, – услышала она успокаивающий голос Хита. – С вами все в порядке?

– Нет. – Она вырвалась из его объятий и заметалась по кровати. Надо найти выключатель.

– Кэсси…

– Включите свет. Включите свет!

Хит нажал на кнопку. Свет лампы залил комнату, и Кэсси увидела заботливый вопрос в его глазах.

– С вами все в порядке?

– Конечно, – кивнула она. Сейчас уже в порядке.

– Что случилось?

Она не хотела говорить с ним об этом. Не сейчас. Она испытывала неловкость от того, что женщина двадцати девяти лет может спать, только если горит свет.

– Я положил Дании в постель, – голос Хита заполнил напряженную тишину, – выключил телевизор. Но как только я выключил свет, вы проснулись.

Кэсси ничего не сказала. Через минуту он обнял ее и притянул ближе к себе.

– Отдыхайте. – Его дыхание шевелило ее волосы.

– Не выключайте свет.

– Не буду.

Она позволила себе расслабиться. Ей понадобилось несколько минут, чтобы снова прижаться к нему.

– С вами все в порядке? – еще раз спросил Хит.

– Мне надо бы пойти в мою комнату, – пробормотала Кэсси, но не шелохнулась.

Он крепче прижал ее к себе. Ей нравилось ощущать его тело. Тепло. Запах кожи. Она хотела прижаться к нему. Лежать рядом с ним. Но… боялась.

– Вы боитесь темноты, – осторожно начал Хит.

Кэсси не ответила.

– А я боюсь заснуть. Мне начинает сниться сын. Кайл.

– Простите.

– С тех пор, как вы здесь, мне стало лучше.

– Это из-за Данни, – поправила его Кэсси.

– Из-за вас обоих.

С ним она чувствовала себя так уютно. Она хотела слишком многого – остаться с Хитом, спать в его объятиях. Но этого нельзя позволять себе. Она так легко могла бы влюбиться в него, а он только начинал открывать мир. Ему предстояло многое сделать. Плохо, если он так быстро снова будет связан.

У нее есть идеал счастливой семьи. Но, по-видимому, он для нее недостижим. В один совсем не прекрасный момент она все испортит. Так уже бывало.

– Будем спать? – тихо спросил Хит.

– Я должна лечь в свою постель, – Кэсси вывернулась из его объятий и встала.

Даже не пожелав ему спокойной ночи, она заспешила через холл в свою комнату. Но, едва подойдя к дверям, она уже пожалела о том, что оставила его. Ведь она все время посылала ему противоположные сигналы. Кэсси повернула назад, не зная, что скажет ему, как посмотрит в глаза. Она и не слышала, что Хит шел за ней.

Он то приближался к ней, то отставал. Не крался прямо за спиной, но и не отставал намного.

– Если ты останешься у меня в постели, я не дотронусь до тебя, пока ты сама не захочешь, – тихо убеждал он. – Ты не должна бояться меня.

– Я не боюсь тебя, я боюсь себя. Я не доверяю себе. Я уже говорила тебе об этом. На прошлой неделе, когда ты поцеловал меня… в этой комнате, если бы здесь не было твоих родителей…

Хит обхватил обеими руками ее лицо и поцеловал ее долгим, пронизывающим, нежным поцелуем. В медленной искушающей ласке он провел руками по спине до самых бедер и ближе притянул ее к себе. Кэсси чувствовала, как в ее душе поднимается теплая волна и захватывает ее с головой. Она застонала, почувствовав его твердую, восставшую плоть, прижатую к ее животу.

– Ложись спать со мной, – бормотал Хит ей в ухо. – Просто спать.

– Слишком соблазнительно. – Кэсси смертельно не хотелось этого говорить. Противно быть здравомыслящей, рассудительной и зрелой. Но она боялась. За себя… За него…

Вдруг Хит поднял ее на руки, и она вскрикнула.

– Мы идем в мою комнату, – успокаивал он ее. – Спать в моей постели. Тебе будет лучше.

Он пронес ее через холл и уложил в свою кровать. Через минуту Кэсси почувствовала, что он трогает ее косу.