Не думаю, что у ребят был какой-то предварительный тайный сговор. Но синхронность действий поражала. Все четверо одновременно выхватили ножи и бросились ко мне. Чисто рефлекторно я схватил лежащий рядом автомат и отщелкнул предохранитель. Как по команде нападавшие замерли. Вглядевшись в их лица, я не увидел ничего, кроме безумия. Где-то глубоко внутри, скорее всего, еще сохранялась капелька здравого смысла – ведь что-то же заставило их остановиться под дулом автомата?! Однако я понимал, что это ненадолго, и лучше бы поскорее найти выход из сложившегося положения.

Вот только время шло, а я никак не мог придумать что-нибудь путное. Можно было стрелять по ногам, но в перспективе это равноценно убийству, а времени, чтобы прицелиться, требует больше. С другой стороны, убежать я тоже не мог.

«Черт! Что же делать?! Проклятье!!!» – я пытался и никак не мог найти выход. В итоге меня заставили сделать выбор…

Обезумившие от голода люди бросились на меня. Это оказалось для меня полной неожиданностью. На мгновение рефлексы взяли верх, а пока я сообразил, что к чему, автомат у меня в руках уже вовсю плевался свинцом. Выбор был сделан, и мне не оставалось ничего иного, кроме как идти по этому пути до конца.

«Вот она, ирония судьбы, – с горечью думал я, глядя на умирающих друзей. – Они сами отдали мне последние патроны, чтобы я мог их защитить. А судьба повернула все так, что используются они для защиты от них…» Патроны кончились, и я с трудом заставил себя отпустить курок.

Четыре изрешеченных пулями трупа валялись на залитой кровью земле. Последние из тех, кто поверил мне и отважно последовал за мной. Сейчас они были мертвы…

***

Громкий стук в дверь вырвал меня из объятий ночного кошмара. С трудом разлепив глаза, я свирепо посмотрел на дверь. Вчерашний разговор с самим собой разбередил душу, и наверное поэтому всю ночь мне снились кошмары. Благодаря чему я практически не выспался, был зол и никого не хотел видеть.

Однако посетитель обо всем этом не знал и продолжал упорно колотить в дверь.

– Кого там черти принесли?! – не выдержав, рявкнул я. Голова после сна была тяжелой, поэтому я привычно сказал все это по-русски. Впрочем, любителю постучать с утречка пораньше перевод не требовался.

– Они принесли все лучшее, что в тебе было, а теперь нету! – оптимистично заявил Виктор Два, вваливаясь в комнату, и, увидев мое недовольное лицо, быстро продолжил. – А еще они принесли лучшее, что может быть с утра пораньше. Завтрак!!!

– С этого и надо было начинать! – строго заметил я. – Давай его сюда.

– Не соблаговолите ли сперва совершить утреннее омовение, о мой повелитель?

– Тебе подробно описать маршрут твоего дальнейшего путешествия или ты и сам знаешь дорогу на три веселые буквы? Я хочу есть, и если ты рискнешь встать между мной и завтраком, пеняй только на себя. Ведь последствия тебе известны.

– Вижу, ты с утра что-то совсем не в духе, – хмыкнув, заметил клон и отдал мне поднос с едой. – Многовато в тебе отрицательной энергии. В чем проблема?..

– Кровать, блин, не по фэн-шую стояла! – раздраженно огрызнулся я. – Энергии отрицательной много, видите ли… Нечего было вчера перед сном мне голову морочить разговорами. Понавспоминал чего попало. Что стремился забыть. Вот и снилась всякая дрянь ночью, вместо чего-нибудь нормального!

– Ну извиняй! Не подумал я об этом. Обещаю больше не мучить такими разговорами на ночь глядя. Даю честное слово…

– Вот спасибо! – саркастически протянул я, но оказалось, что он еще не закончил.

– Помучаю-ка я тебя сейчас, – закончил Второй и зловеще улыбнулся.

– Ничем помочь не могу, – мгновенно отреагировал на изменение ситуации я, и в подтверждение своих слов вцепился зубами в кусок мяса. – Когда я ем – я глух и нем.

– А когда пью – я вообще дурак, – точь-в-точь с такой же интонацией продолжил он. Вышло так, будто я сам это сказал. Впрочем, разница минимально, поскольку он и есть я.

– Нет, эта особенность целиком и полностью твоя личная разработка.

– Он слышит! И говорит!!! – с религиозным благоговением в голосе чуть ли не простонал мой не слишком удачный дубль. – Я исцелил его своим чудотворным голосом! Я святой… Воистину, я СВЯТОЙ!!! Молитесь на меня. Несите мне дары различные. Меха богатые, злато блестючее, каменья драгоценные…

– …кафтан белый с рукавами длинными, дабы за спиной завязывать. И скорее везите в палаты мягкие для отдыха долгого и спокойного, – продолжил я, когда он смолк, чтобы перевести дыхание. Впрочем, договорив, я вновь стал серьезен. – Ладно, шутки в сторону. Говори, зачем пришел, раз уж без этого от тебя не избавиться.

– Я хотел узнать, что ты намереваешься делать дальше? – тоже стал серьезен он.

– Не знаю, кто как, а я намереваюсь довести пророчество до логического завершения. Если ты в нем разобрался, то должен понять, что будет дальше…

– Ну-у-у, – неуверенно протянул Виктор Два. – Я вчера немного думал об этом, но ничего конкретного в голову не пришло. Так что…

– А ты точно МОЯ копия? – скептически разглядывая его, поинтересовался я. – Ладно, в качестве особой услуги поделюсь с тобой своими мыслями.

Я на несколько секунд замолчал, припоминая, что же я там придумал, и заговорил.

Война идей начнется скоро и пораженье мир сулит, Обеим сторонам раскола, в ней даже смерть не победит. Исчезнут все исчезнет каждый, исчезнет мир в кровавой мгле, И даже демиург не властен над тем, что тонет мир в огне.

– Надеюсь, первые строчки в пояснениях не нуждаются. Хотя, осознавая твою ущербность, все же кратко объясню их. Здесь говорится о том, что скоро начнется противостояние двух идей. Как показало время, имелись в виду веры в двух богов. А также идеи единобожия и принятия всего как есть. И в этом противостоянии плохо придется обеим сторонам, а также всем, кто окажется не в том месте не в то время, – лекторским тоном сообщил я, и уже саркастическим добавил вывод. – В общем, ничего хорошего сии посредственные вирши не предвещают. Далее:

Но все же есть одна надежда, чужой, что в мир этот пришел, Он мог бы прекратить ту бойню, когда бы страх свой поборол. Когда поймет он правду эту, то вступит в бой чужих богов, И растоптав сомненья в сердце, у смерти примет он покров. Отдаст он жизнь свою-чужую, чтобы потомков защитить,

– Остальное из того куска пророчества, что мне был известен длительный срок. Тут нам выдают радостную весть: еще не все потеряно! Мир еще можно спасти, если один неудачник, неизвестно как попавший в этот мир, сунется в чужие разборки. В итоге этот олух склеит ласты. Но не просто так! Насколько я понял «Отдаст он жизнь свою-чужую» означает, что умрет он не как он, а как кто-то другой. В нашей ситуации как «Основатель» некого Ордена. Поскольку эту роль мне с самого начала навязывали, то, на мой взгляд, выглядит вполне правдоподобно, – и опять основная часть лекторским тоном, вывод – язвительно-саркастическим. – В целом, похоже на инструкцию: сделаете это – получите такой-то результат. Правда, отсутствие иных вариантов несколько огорчает. Но не будем о грустном. Лучше перейдем к последним, ранее неизвестным, строчкам:

А после чашу яда примет от тех, с кем он пытался быть,

– Насчет этого еще можно говорить довольно конкретно. Видимо, тут речь идет о Рангаре. Собственно, больше меня никто не предавал. Думаю, так и есть. Но вот с тем, что дальше, столь категоричным быть нельзя:

Разрушив стены той темницы, где дух мятежный взаперти

– Здесь у меня есть два варианта. Первый такой: дух это собственно я, а в роли темницы выступает сонное заклятье. В этом случае все уже свершилось и о нем можно смело забыть, как о чем-то незначительном более.

– Логически можно предположить, что второй вариант ты рассматриваешь как нечто непроизошедшее, – полувопросительно произнес Виктор Два.

– Правильно улавливаешь мысль, – кивнул я в ответ. – Согласно второму варианту, мне еще предстоит разрушить некую темницу и кого-то освободить. В качестве одной кандидатур на роль «узника» можно выставить нашего общего знакомого из катакомб под Казнором. Помнишь ведь того говоруна в куске льда?..