Кстати, с такой же миссией конкуренты — ЗЧ ОУН — забросили в Галичину британским самолетом шефа своей СБ Мирона Матвиейко, также захваченного в 1951 г. спецгруппой МГБ (по оценке В. Кука, Матвиейко способен на провокации, мог добиться признания даже от безвинного человека). Мирон Васильевич стал главной фигурой оперативной игры «Звено», которую советская сторона вела до 1960 года с ЗЧ ОУН, английской и итальянской разведками.

Участников захвата Охримовича щедро отблагодарили, освободив от спецпоселения родственников. «Грузин» лично показал в лесу около села Калшув Золочевского района Львовской области расположение бункера, в котором застрелились при попытке захвата боевики «Лемиша» «Тарас», «Вишневый» и «Илько», а в селе Курники-Иванченские Збаражского района Тернопольщины по его же показаниям ликвидировали бункер, предоставленный В.Куком для зимовки в 1951—1952 гг. При этом погибли подпольщики «Андрей», «Чубатый» и «Мыкола». 22 января 1953-го в селе Стратин Рогатинского района Станиславской области у содержателя пункта связи курьерской группы В. Кука Михаила Проца разгромили бункер, где погибли охранники «Лемиша» «Петро», «Дмитро», возлюбленная Охримовича «Зенка» и сам хозяин. Всего же по наводке «Грузина» вскрыли 4 бункера (7 убитых подпольщиков), использовавшиеся В.Куком, ликвидировали двух курьеров повстанческого командарма.

Пока эмиссар закордонного центра смотрел в порядке «перевоспитания» советские блокбастеры «Падение Берлина», «Ленин в Октябре» и «Сказание о земле Сибирской», изучал купленную по его просьбе книгу «Стратегия и тактика шахматной игры», осматривал Днепрогэс и передовые колхозы Киевщины, от имени Охримовича составили письмо к «Лемишу», в котором «пропавший» проводник Карпатского края объяснял «уважительные причины» личной неявки на встречу. Охримович писал, что подполье стоит «перед неминуемым и напрасным уничтожением остатков своих кадров, перед бесперспективной и бессмысленной потерей крови украинских людей».

В ночь с 26 на 27 мая 1953-го в Вишневском лесу Букачевского района Тернопольщины агентурно-боевая группа вновь передала охранникам В. Кука во главе с «Орестом» «почту» от В. Охримовича. Однако сам «Лемиш» на пять последующих встреч не прибыл. Лишь позднее стало известно, что в июне 1953г. В. Кук сообщил В. Галасе — им раскрыта оперативная игра, ведущаяся с ним от имени В. Охримовича с 1952 г., однако он намерен ее продолжать, дезинформируя противника. Осведомленность «Лемиша» сорвала и задуманную игру с выводом за кордон спецагента, «добровольно изъявившего согласие нанести ему огнестрельное ранение» для имитации правдоподобности «прорыва» на Запад.

Впрочем, оправившись от потрясений первых месяцев неволи, В. Охримович категорически отказался сотрудничать с органами госбезопасности, чем сорвал начавшуюся от его имени оперативную игру «Трасса», где Охримович должен был «играть роль» шефа легендированного провода ОУН. 23 ноября 1953-го подконтрольный радист «Берест» послал в эфир согласованную с чекистами радиограмму - «последнюю радиограмму»: «Меня окружают, жгу шифры…» «Продолжает вести себя враждебно, — докладывали «опекуны» из МВД 25 мая 1953 г., — выполняет наши задания только в силу ареста… Ведет себя неискренне, открыто заявляет о своем враждебном отношении к советскому государству и его политике, высказывает свои националистические убеждения и категорически отказывается от сотрудничества с органами МВД. Трижды отказывался от выполнения наших заданий, настаивал на окончании следствия и предании его суду».

«Да, я испугался и сдал многих, — заявил «Грузин», — «посыпал» организационные тайны. Но моя совесть не позволяет участвовать в захвате «Лемиша». Думаю, отказ ускорит расправу надо мной, но я готов к этому!». На уровне ЦК принимается решение о казни Охримовича с сообщением об этом через СМИ. 29 марта 1954 г. Военный трибунал КВО приговорил его к высшей мере наказания. 18 мая приговор привели в исполнение в Киеве, а на следующий день появились сообщения об этом в печати и по радио.

Социально-экономические мероприятия новой власти, оперативно-войсковые удары и механизм круговой ответственности за поддержку инсургентов подорвали некогда массовую базу поддержки подполья. К 1953 г. подполье удалось подавить в 147 административных районах региона, хотя еще в 44 оставались отдельные проводы ОУН — как правило, руководящий функционер с 1—2 охранниками. Всего в розыске пребывало на 10 декабря 1953-го 98 вооруженных нелегалов, состоявших в 12 проводах и 18 отдельных группах, распределенных по 37 районам Западной Украины. К августу 1954-го было «учтено» до 70 не сложивших оружия подпольщиков.

В письме от апреля 1953 г., предназначенном для передачи на Запад, В. Кук так оценил текущее состояние подполья: «Положение организации в целом катастрофическое… Руководящие кадры ликвидированы. Вся работа состоит в самообеспечении и сохранении на лучшие времена… Длительная подпольная жизнь изнурила даже сильнейших, нервное истощение, физическое переутомление, болезни и раны…».

Отметим, что последнее вооруженное столкновение произошло 14 апреля 1960 г. в Бережанском районе Тернопольской области. Там в результате оперативно-войсковой операции были убиты нелегалы ОУН Петр Пасичный («Петро») и Олег Цетнарский, захвачена гражданская жена Пасичного Мария Пальчак, пытавшаяся застрелиться.

По-прежнему одной из главных задач органов госбезопасности считался розыск последних членов Центрального провода в Украине В. Кука и В. Галасы. Для захвата последнего создали спецгруппу «Закат» во главе с бывшим начальником курьерской группы Центрального провода и шефом одного из окружных проводов «К-62» (псевдоним изменен. — Авт.). О степени доверия к нему лидеров ОУН свидетельствует присвоение ему В. Галасой звания поручика УПА, награждение Крестом заслуги и двумя медалями «За борьбу в особо сложных условиях», назначение краевым проводником Подолья. Не зная, с кем имеет дело, В. Кук выделил «перекинчику» 15 тыс. рублей. Под началом «К-62» создали легендированный Кременецкий районный провод — упомянутый «Закат».

Боевики «Заката» вошли в доверие к руководителю пункта связи Центрального провода «Бурому», и в его сопровождении 28 июня 1953-го прибыли к местам базирования объекта розыскного дела «Крот» — Василия Галасы («Орлана»), шефа подполья Волыни и Подолья. В рамках оперативного мероприятия «Капкан» «Орлана» удалось убедить в наличии подполья в восточных областях, куда он и решил перебраться, отправив к «Лемишу» курьеров с сообщением о своем решении. Ждать ответа остался в обществе «К-62» и верного охранника, содержателя пункта связи Волынского краевого провода Николая Примаса («Чумака»). 11 июля 1953-го «Орлан» с женой и «Чумаком» прибыли в лесной массив около села Ямполь Белогорского района Хмельницкой области. «Чумака» под благовидным предлогом отправили в село на «конспиративную квартиру».

После завтрака, около 7.30 утра, Василий Галаса и Мария Савчин прилегли отдохнуть, укрывшись плащ-палатками. «К-62» моргнул двум своим боевикам, и спящих мгновенно обезоружили и связали. У задержанного проводника изъяли 21 тыс. рублей, самозарядную винтовку, пистолет ТТ и револьвер. Вскоре прибыли оперработники Рудык и Салабай с войсковой группой. Галасу с женой доставили во внутреннюю тюрьму МВД УССР в Киеве по улице Короленко, 33, и уже 14 июля майор Птичкин приступил к допросам члена Центрального провода.

«Орлан» в отдельном протоколе подробно рассказал о контактах последних лет с «Лемишем», который в августе 1952-го приказал ему убыть в Каменец-Подольскую область для организации подпольной работы на Востоке. Судя по всему, В. Кук готовил из него преемника на случай гибели или захвата. В августе 1952-го ознакомил его с почтой от закордонных центров ОУН и деталями острых разногласий между их лидерами. Для встреч «Лемиш» и «Орлан» выбрали условные точки «Прачка» (собор в Ровно) и «Колхоз» (в полукилометре от пересечения шоссе Дубно-Кременец с железной дорогой у села Шепатин Кременецкого района). Очередное рандеву планировалось на 14—15 июля 1953-го: «Орлан» должен был три раза сказать «ку-ку» и сломать ветку, а «Лемиш» — трижды ударить камень о камень и залаять. Пароль: «Рим» — «Рига».