– Да. А почему вы не рады? Все, наоборот, хотят, чтобы ребенок был как можно меньше. А, поняла. Вы боитесь не справиться?!

Энди решил, что надо исправлять ошибку Джейн.

– Да, немножко. – Он постарался улыбнуться своей самой очаровательной улыбкой. – Младенцы такие уязвимые…

– Ишь вы какие! – покачала головой миссис Холд. – Дети появляются тогда, когда им вздумается… Вы все-таки не в магазине, – хихикнула она. – Теперь быстренько бегите и купите все, что нужно, а я застелю кровать и колыбель.

Джейн не двинулась с места.

– Я думаю, нам следует позвонить мистеру Брайтмену и поговорить с ним.

– Он скоро будет здесь. Он ведь сам привезет ребенка, которому нужны смеси и пеленки, – добавила миссис Холд, начиная терять терпение.

Джейн провела рукой по волосам, взлохматив их. Она чувствовала себя так, будто попала в пьесу в середине третьего акта и от нее ждут, что она немедленно подхватит все нити интриги.

Энди выглядел не лучше.

– Как вы назовете вашего мальчика? – весело проворковала миссис Холд.

– Мы… э… – запнулся Энди, – мы еще не решили.

– Ну, ничего, на это у вас будет время! Боже мой, как чудесно! У вас будет очаровательная маленькая семья: молодые родители и милый карапуз.

В конце концов, миссис Холд все-таки удалось отправить их за покупками.

– Очаровательная маленькая семья! – в третий раз повторил Энди, когда они подъезжали к аптеке. – Ты, я и какой-то сопливый мальчуган. Похоже, ты была права. Эта идея не приведет нас ни к чему хорошему.

Джейн впервые слышала от него признание ее правоты.

Энди выглядел очень растерянным.

– Что же нам делать? – воскликнула Джейн. Она старалась не впадать в панику, но ей это плохо удавалось. – Мы не получили никаких улик против Брайтмена из разговора с ним в его кабинете. Он знает свое дело и не сболтнул ни одного лишнего слова. Прокурору совершенно не за что будет зацепиться. А теперь и здесь у нас ничего не выходит.

– Знаю, знаю. – Нервы Энди были на пределе. – Предполагалось, что мы несколько дней будем спокойно собирать улики, а вместо этого через десять минут после приезда отправляемся за пеленками. Но мы не должны отчаиваться. Раз заварили кашу, надо ее расхлебывать. – Он постепенно взял себя в руки, и к нему вернулась способность соображать. – Когда появится Брайтмен с ребенком, он наверняка скажет про деньги, так? Когда он назовет сумму, мы заявим, что она чересчур велика. Заставим его говорить. Он откажется оставить нам ребенка из-за того, что мы не согласны на его условия. Это будет железная улика! – Глаза Энди вновь загорелись энтузиазмом.

У Джейн тоже затеплилась надежда на то, что еще не все потеряно.

– Слушай, а может, попытаться узнать, не пропадал ли где-нибудь в последние дни новорожденный мальчик? Мы тогда связались бы с его родителями.

Энди задумался.

– Боюсь, это будет трудно сделать. Хотя, если мой план провалится, надо будет попытаться… Мы все равно уже ничего не теряем. Правда, вполне возможно, что мальчик, которого нам принесут, будет не краденым, а просто отказным. Его матерью может быть какая-нибудь перепуганная родительским гневом девочка-подросток. И, несмотря на то, что Брайтмен в этом случае все равно совершает преступление, ничто не доказывает его причастность к краже детей. И мы опять ничего не добьемся. – Энди выключил двигатель. – Ладно, пошли за покупками. Даже если нам и не придется возиться с этим несчастным младенцем, вернуться с пустыми руками мы не можем. – Он глубоко вздохнул. – Почему нам не пришло в голову взять все эти подгузники из дому?

Они прошли в детский отдел и с помощью любезной продавщицы выбрали несколько банок высококачественной смеси, набор бутылочек, пеленки и белые распашонки…

Джейн не удержалась и положила в тележку вязаные башмачки. Как бы ей хотелось, чтобы их когда-нибудь надела Сара!

– Энди, а что, если Боб Брайтмен продаст того мальчика каким-нибудь людям, которые будут плохо с ним обращаться? – прошептала она хрипло. – Это будет наша вина, потому что мы, вместо того чтобы… вернем его, Брайтмену.

– Ты предлагаешь купить его самим? – прошипел Энди. – Тебе что, больше переживать не за кого? Вспомни о Саре. Или, к примеру, о Робби. Твоя мама, между прочим, тоже нуждается в сочувствии. Не говоря уж о том, что, помимо всего прочего, тебе грозит увольнение…

– Ты можешь мне об этом и не напоминать! Я ни о ком и ни о чем не забыла, но ребенок-то в чем виноват? Он же имеет право на настоящую семью, его жизнь только начинается!

Энди посмотрел на нее, как на умалишенную.

– А в качестве его настоящей семьи ты видишь меня и себя?

– Не понимай все так буквально. Мы сможем найти для мальчика новых родителей, таких, которые будут его любить и заботиться о нем, как о родном.

– Джейн, возьми себя в руки. Если мы купим ребенка, то станем соучастниками преступления.

Энди заметил, как ее глаза заблестели, и по щеке скатилась крупная слеза. Он вытащил носовой платок и протянул его Джейн.

– Ну и партнер у меня, – нежно пожурил ее Энди. – Раскисла в самом начале дела!

Как же она устала! Неужели этот ад когда-нибудь закончится?! Джейн безумно захотелось уткнуться ему в плечо и громко разрыдаться. Но, собравши в кулак всю свою волю, она постаралась успокоиться.

– Извини, – прошептала Джейн.

– Они молча вышли из аптеки и направились к машине. Ни один из них не проронил ни единого слова до тех пор, пока они не оказались в своей комнате у миссис Холд.

– Расстегни блузку.

Джейн опешила от его просьбы. Ее сердце гулко бухнуло в ребра.

– Что? – Она вдруг отчетливо осознала, что они одни в спальне.

Энди увидел, как она побледнела, и ее глаза расширились от ужаса.

– Успокойся, я не собираюсь тебя насиловать! – воскликнул он. – Я хочу закрепить на тебе микрофон, подготовиться к визиту Брайтмена. Боб Брайтмен… Ты еще не забыла такого? – Энди усмехнулся. – Ты всегда казалась мне чересчур пугливой.

– Я могу обойтись и без твоего сарказма, – взбрыкнула Джейн. – А почему бы тебе самому не надеть микрофон?

– Потому что тогда его придется приклеивать пластырем, а я не думаю, что мы сможем это сделать правильно. Кроме того, пластырь прилипнет к волосам на моей груди, и отрывать его будет очень больно. Куда удобнее прицепить микрофон к твоему бюстгальтеру, – добавил он.

Джейн вспыхнула. Если Энди думает, что она собирается расстегивать перед ним блузку, он точно спятил!

Однако Энди приступил к действиям. Он начал расстегивать пуговицу за пуговицей, доказывая тем самым, что он проделывал эту операцию много раз.

– Стоп! – Джейн хлопнула его по рукам. – Я не позволю…

– Расслабься, скромняга. – Энди сверкнул язвительной улыбкой, которая привела ее в настоящее бешенство. – Я не пытаюсь тебя соблазнять – мне этого совершенно не хочется. И обещаю, вид твоего лифчика не бросит меня в мучительную пучину похоти. Я просто прикреплю к нему микрофон: Так что стой спокойно. Ее щеки горели. Пальцы Энди несколько раз случайно дотрагивались до ее груди. От этих прикосновений Джейн невольно вздрагивала.

Но и Энди был не так безразличен к, ее близости, как старался показать. Ее кожа была нежной и гладкой как атлас. Он видел кружевной розовый бюстгальтер. Интересно, не носит ли она такие же трусики, крошечные, сексуальные, лишающие мужчину разума? – подумал он.

Дыхание Энди участилось, он неловко завозился с зажимом, и тот упал в ложбинку между грудей. Энди потянулся за ним и коснулся ее соска. Джейн задохнулась. Это прикосновение вызвало в ней бурю ощущений. Энди почувствовал напряженный, твердый бутон, и его наполнила сладостная тяжесть. Он не мог сдержаться, он должен снова коснуться ее. На этот раз он намеренно уронил зажим…

Джейн затаила дыхание. Бешеное удовольствие захлестнуло ее. Его пальцы двигались медленно, нежно касаясь, ее соска, который становился все тверже и чувствительнее. Никогда, в жизни она не испытывала ничего подобного.