Внезапный шум на другой стороне воронки привлек внимание Тимки. Мальчик встал и прикрыл глаза ладонью, как козырьком, – на площади творилось что-то непонятное. Огненный дракон, вынырнув из-за башни-дерева, гонялся за кем-то, громко рыча и плюясь огнем. Этот кто-то – черный, высокий, очень знакомый – неутомимо носился по площади, опережая Саламандра буквально на чуть-чуть. Но это неуловимое «чуть-чуть» и не позволяло дракону схватить вторгшегося на запретную территорию.

– Ба, конкурент нашелся! – радостно завопил Боня, вскакивая на ноги. – Тим, да это же негодник Средний! Ох и скачет, ух и бегает! Куси его, Саламандр, куси вредного!

Средний летал над камнями, будто скользил на воздушной подушке, ловко увертываясь от когтей огненного дракона и от его пламенных плевков: скользил легко, точно фигурист по гладкому льду. Дракон только недоуменно порыкивал, когда черная фигура исчезала прямо у него из-под носа. Видимо, с такими ловкачами Саламандр раньше никогда не сталкивался.

– Интересно, чего это он сюда явился? – Хозяйственный с удовольствием наблюдал, как дракон явно остается в дураках. – Жить ему, что ли, надоело?

– Кто же его знает! – Тим неотрывно следил за суетой на площади, потихоньку вытягивая из кармана пультовую убивалку. – Как ты думаешь, Боня, пультовый луч отсюда до Саламандра достанет?

– Может, да, а может, и нет. – Хозяйственный с интересом посмотрел на мальчика. – Что, неужели решил дракона убить? И не жалко деда Саламандра?

– Жалко, – ответил Тим, – но Среднего еще жальче. Все-таки старый знакомый! Можно сказать – земляк. И потом, не забывай, что он еще может нам пригодиться.

– Кто – Средний? – искренне удивился Боня. – Очень я сомневаюсь. Очень.

К счастью, воспользоваться пультом не пришлось – Средний, в очередной раз увернувшись от дракона, заставил того всей тушей врезаться в стену собственного замка. От удара тяжелая дверца, через которую в свое время отряд попал в жилище Саламандра, треснула и развалилась на куски – Средний нырнул в замок. Огненный дракон брезгливо обнюхал обломки, фыркнул, отчего они покрылись копотью, и неторопливо потрусил к обратной стороне замка, к круглым воротам.

– Будем надеяться, что у «пальца» все закончится благополучно. – Хозяйственный принялся скручивать веревку в бухту. – Я уверен, что Средний наверняка выкрутится. Он ведь такой пройдоха!

Тимка отвернулся от площади, поглядел на спящего Ворчу.

– Знаешь что, Боня, давай не будем зря тратить время. Когда еще Ворча очнется! Меня ты и один удержишь. Так что привязывай ко мне веревочку, и я пошел. – Тим достал кинжал, для пробы колупнул краешек воронки: волнистое лезвие хоть и с трудом, но вошло в зеркальную поверхность.

– Ты уверен? – Хозяйственный долго смотрел в воронку, задумчиво перебирая в руках кольца веревки. – Н-ну… В принципе можно. Ладно, давай. – Боня опоясал Тимку одним концом веревки. Затем, недолго думая, Хозяйственный вынул меч из ножен и воткнул клинок глубоко в землю рядом с воронкой – другой конец веревки за неимением нужного дерева Боня привязал к рукояти меча. На всякий случай, для страховки.

Тимка уже собрался было дать Хозяйственному команду спускать его вниз, когда рядом с Боней вдруг возник из ниоткуда шальной смерчик. Похоже, он давно разыскивал своих друзей, потому как тут же радостно заскакал вокруг Тимки и Бони, старательно облизывая их горячим ветром.

– Э-э, явился не запылился, – отмахнулся от ветерка Хозяйственный. – Как тебя там… Бобик… нет, Шарик… Тузик, не мешай! Видишь, мы заняты: к Червю в гости идем.

Услышав такое, смерчик заметался по площадке, налетел на Тимку и принялся отталкивать его прочь от края воронки.

– Тузик! – Тим вырвался из объятий ветерка и топнул на смерчика ногой. – Знаю я, что опасно, знаю! Но мне туда надо, понимаешь? Это важно. – Тимка потрепал Тузика по невидимому воздушному боку. – Ты не мешай мне, хорошо? Лучше попрыгай в сторонке, пока Хозяйственный меня опускать будет. Боня, давай! – Мальчик лег на живот и свесил ноги в воронку. Хозяйственный натянул веревку, и Тим, оттолкнувшись руками от края воронки, медленно поехал вниз по скользкой зеркальной поверхности.

Все вокруг Тимки сияло и сверкало, рябило и переливалось. Солнце, неяркое там, на земле, здесь, в воронке, как будто набрало силу: и жгло, и слепило, все одновременно. Тим пожалел, что у него нет темных очков, но делать было нечего – приходилось действовать чуть ли не на ощупь. Он тщательно вырезал кинжалом ступеньки-углубления, плюясь и морщась от дыма, и понемножку спускался все ниже и ниже.

Так продолжалось довольно долго, Тим успел и устать и вспотеть, когда Боня наверху предостерегающе завопил. Что он кричал – было непонятно, потому что здесь, в воронке, звуки глохли и сильно искажались. Но слово «летит!» Тимка понял. Он быстро развернулся на веревке спиной к гладкой стене и лицом вверх: от башни Саламандра, покачиваясь на ветру, к Тимке летел, вернее, пикировал на него черный дельтаплан. Тим тряхнул головой, отгоняя неуместное видение: откуда, скажите на милость, тут мог взяться дельтаплан? Но видение не исчезло, а наоборот – приблизилось и укрупнилось. И тогда Тимка разглядел, что это было крыло – широкое, покрытое мелкими глянцевитыми перьями. Самостоятельное, самолетящее и самонаводящееся крыло, нацеленное именно на мальчика.

– Средний! – выдохнул Тимка и ничего больше не успел добавить – из перьев вынырнуло жало стального ножа. Удар был направлен точно в мальчика, но Боня успел, на миг ослабив хватку, приспустить веревку метра на два, и лезвие лишь скользнуло по стенке воронки и – по веревке! Тима потащило в сторону, над его головой рыдающим голосом пронзительно завопил Бонифаций; еще Тимка краем глаза заметил, как крыло, потеряв устойчивость, шмякнулось о зеркало стены и черной тряпкой скользнуло вниз. А потом лопнула надрезанная веревка.

Тимка успел повернуться лицом к стене и воткнуть в нее кинжал по рукоять. Хрупкое на вид прозрачное лезвие выдержало вес мальчика, но он все равно сползал вниз, к черной узкой горловине, – кинжал продолжал резать стену. Следом за Тимкой тянулся ровный шрам расплавленного камня: Тим с трудом удерживал кинжал в нужном положении, клинок все время норовил вывернуться из стены. Что-то стремительно промчалось мимо мальчика, обдав его теплым ветром, и шмыгнуло в самую глубину воронки; Тим на секунду отвлекся, но этого было достаточно: кинжальная ручка поплыла в его руках, лезвие задралось и выскользнуло из камня – Тимка поехал вниз. Все быстрее и быстрее скользил он по наклонной полировке стены, тщетно пытаясь на ходу воткнуть в нее кинжал – лезвие лишь царапало оплавленный камень. Скорость нарастала, в ушах засвистел ветер.

– Бо-оня! Помоги! – в ужасе закричал Тим, глядя на стремительно приближающуюся к нему дыру горловины. – Боня!!!

И тут он упал.

Падал Тимка недолго. Жаркая воздушная рука подхватила его в полете, сбавила скорость и мягко опустила мальчика на землю. Тим огляделся, но ничего не увидел – в глазах после яростного блеска воронки стояла сплошная зеленая муть.

– Кто здесь? – Тимка, первым делом сунув кинжал в нарукавный карман, слепо пошарил вокруг себя – ладони коснулись горячего плотного воздуха. – Да это же Тузик! – радостно воскликнул Тим. – Вот кто меня спас!

Ветерок в подтверждение ласково лизнул Тимку всего сразу – с ног до головы, взъерошив ему волосы и настежь распахнув куртку: Тимка ухитрился в падении потерять на ней все пуговицы вместе с обрезком веревки.

– Вот и хорошо. – Тим потер глаза, зрение постепенно возвращалось к нему. – Полдела, считай, выполнено. Я уже тут! А как же Боня и Вора?

Хриплый клекот заставил мальчика поднять голову: над ним, бешено работая крыльями, зависла до боли знакомая синяя птица. Словно самолет вертикального взлета и посадки, она медленно опускалась в горловину, едва вписываясь в нее своими размерами. В одной лапе птица держала рюкзак, в другой – мирно храпящего Ворчу. Тимка подбежал к птице, вынул из когтей и отбросил в сторону рюкзак, осторожно принял на плечо карлика и чуть не упал от его тяжести. Отбежав подальше от места приземления, Тимка положил Ворчу на груду мусора и повернулся к Боне – тот уже стоял в нормальном человеческом обличье, озираясь по сторонам.