- Чего ж Агафья не ушла от Парменова-то?

- Уйди-кось, - он горько усмехнулся, - первое дело - срам, полюбовницей была, на селе проходу не дадут - другое дело - долгу-то все прибавляется, а там, на селе, мать сама-пята... Тут один конец - либо в воду, либо... Так вот она и мается... Хотел я с ней повенчаться, уехать отсюда куда глаза глядят... Мишка и говорит ей: пускай долг-то отдаст твой суженый... А долгу-то, смешно сказать, сто тридцать целковых наросло!.. Мать плачет, гoрится, - пропаду, говорит, без тебя... Ну, известно, - баба! - добавил он после легкого раздумья. - Видно, так тому делу и быть... На роду написано... Видно, и впрямь нашу дорожку "горьким осинничком застлало"... - Он лениво усмехнулся.

Какое-то холодное бесстрастие сквозило в его речах, - словно застыл он. Правда, голос дрогнул раза два да злая усмешка иногда искривляла тонкие губы, но я видел Егора, с небольшим год тому назад, рыдающего, озлобленного... Теперь уж не было того Егора. Он как-то сжался, сосредоточился... Только глаза лихорадочно, воспаленно блестели... Еще две-три морщинки прорезали его лоб, в черных, коротко остриженных волосах кое-где делалась седина...

На дворе темнело. У входа в вокзал зажгли фонари, в залах тоже показались огни. Дождь усилился и бойко {566} шуршал по железной крыше. Сигнальный колокольчик оглушительно зазвенел - поезд был за одну станцию. В дверях показался Носович с Друшецким,

- Что, наговорились? - закричал мне Носович.

- Не велишь ли что родным передать? - обратился я к Егору, - я, может, буду в ваших местах.

Он было оживился, но только на одно мгновение. Обычная бесстрастность опять овладела им. Его, видимо, даже начинало тяготить мое присутствие. Радости, выказанной им при встрече со мною, не замечалось и следа...

- Чего ж наказывать? - нехотя протянул он, глядя в сторону, - кажись, нечего... Только, может, Агафью увидишь у Парменова, - скажи, кланяется, мол...

Мы простились.

Через пять минут с багажом в руках все высыпали на платформу. Дождь усиливался; он уж гремел, а не шуршал по крыше. С наших зонтов стекала вода. Подходящий поезд тяжело грохотал в мокрой тьме, зловеще сверкая красными круглыми фонарями... Словно чудище сказочное близилось.

Загремел второй звонок. Пассажиры спешили занимать места. Суетня поднялась среди них... Поджарый кондуктор бежал вдоль поезда и монотонно выкрикивал жидким дискантом:

- Станция Гр-и, поезд стоит пятнадцать минут!..

Из вагонов вылезали заспанные пассажиры. {567}

КОММЕНТАРИИ

"Записки Степняка" печатались первоначально отдельными очерками в журналах "Вестник Европы", "Дело", "Русское богатство" с 1879 по 1883 год в следующем порядке:

Два помещика - "Дело", 1879, № 11.

Ночная поездка (в отдельном издании 1883 года названо "Под шум вьюги") - "Вестник Европы", 1880, кн. 2.

От одного корня - "Вестник Европы", 1880, кн. 2.

Обличитель - "Вестник Европы", 1880, кн. 3.

Полоумный - "Вестник Европы", 1880, кн. 3.

Степная сторона - "Вестник Европы", 1880, кн. 6.

Мужичок Сигней и мой сосед Чухвостиков - "Вестник Европы", 1880, кн. 6.

Визгуновская экономия - "Вестник Европы", 1880, кн. 9.

Барин Листарка - "Вестник Европы", 1880, кн. 11.

Мои домочадцы - "Вестник Европы", 1880, кн. 11.

Серафим Ежиков - "Вестник Европы", 1881, кн. 2.

Криворожье - "Вестник Европы", 1881, кн. 5,

Жолтиков - "Вестник Европы", 1881, кн. 7.

Поплешка - "Вестник Европы", 1881, кн. 7.

Липяги - "Вестник Европы", 1881, кн. 9.

Земец - "Русское богатство", 1881, № 9.

Идиллия - "Вестник Европы", 1881, кн. 12.

Иностранец Липатка и помещик Гуделкин - "Дело", 1882, № 2.

Офицерша - "Вестник Европы", 1882, кн. 5.

Отрывки (в отдельном издании 1883 года названо "Addio") - "Вестник Европы", 1882, кн. 9.

Последние времена - "Дело", 1882, № 9.

Крокодил - "Дело", 1883, № 1. {571}

В 1883 году "Записки Степняка" вышли отдельным изданием (Записки Степняка. Очерки и рассказы А. Эртеля в двух томах, СПб., изд. О. И. Бакста, 1883). В этом издании появился вводный очерк "Мое знакомство с Батуриным", объединивший весь цикл образом рассказчика - Степняка Батурина.

В издание 1883 года не были включены "Полоумный" и "Обличитель", печатавшиеся ранее в журнале как рассказы из цикла "Записок Степняка". Записи, обнаруженные в архиве писателя, свидетельствуют о том, что первоначально Эртель намеревался включить эти рассказы в отдельное издание "Записок Степняка". Рассказы "Полоумный" и "Обличитель" интересны своей острой социальной направленностью, тем, что их герои, выходцы из народа, по-своему пытаются протестовать против несправедливостей жизни, в которой властвуют дворяне и представители крепнущей русской буржуазии, поэтому мы считаем необходимым познакомить с этими рассказами читателей и печатаем их вслед за основным составом "Записок Степняка".

Издание "Записок Степняка" 1883 года, последнее прижизненное издание, имеет некоторые отличия от журнальной редакции. Автор, готовя к печати отдельное издание своих очерков и рассказов, внес в них ряд изменений, главным образом по линии сокращения повествовательного текста. Тот же текст издания 1883 года положен в основу "Записок Степняка", напечатанных в собрании сочинений А. И. Эртеля в семи томах, выпущенном в свет в 1909 году, уже после смерти писателя.

"Записки Степняка" в данном издании печатаются по тексту последнего прижизненного издания "Записок Степняка" 1883 года с исправлениями по собранию сочинений (А. И. Эртель. Собрание сочинений, тт. 1 и 2, М., Моск. Книгоизд-во, 1909). Для исправлений принимается во внимание иногда и первая журнальная редакция, а также рукописные автографы, хранящиеся в архиве Эртеля в Москве, в библиотеке им. В. И. Ленина (фонд 349) и в ЦГАЛИ, а в Ленинграде в ИРЛИ Академии наук СССР.

МОЕ ЗНАКОМСТВО С БАТУРИНЫМ

Рукописный черновой автограф, озаглавленный "Батуринский формуляр" (библ. им. В. И. Ленина), дает возможность установить, что "Мое знакомство с Батуриным" было написано Эртелем в 1882 году, когда он жил на хуторе на Грязнуше. {572}

Судя по письму к Эртелю редактора "Вестника Европы" М. М. Стасюлевича от 30 декабря 1882 года, в котором он высказывает свое мнение о биографии Батурина, А. И. Эртель, очевидно, намеревался поместить ее в "Вестнике Европы", но М. М. Стасюлевич отказал Эртелю, считая, что биография Батурина должно была быть более развернута, а в данном виде в журнале "займет совсем одинокое положение" (ф. 349, папка XVIII) ед. хр. 93).

I. СТЕПНАЯ СТОРОНА

Написана в феврале - марте 1880 года в Петербурге. Первоначально, когда А. И. Эртель еще не думал объединять "Записки Степняка" образом Степняка Батурина, он предполагал открыть книгу "Степной стороной". "Степная сторона" должна служить как бы предисловием к Запискам Степняка и помещаться первой", - отмечает он в своей записной книжке (ф. 349, папка XIV, ед. хр. 1).

II. ПОД ШУМ ВЬЮГИ

Рассказ был написан в феврале 1878 года в Ольховке. Печатался он при жизни А. И. Эртеля трижды - в "Вестнике Европы" (1880, кн. 2), в отдельном издании "Записок Степняка" 1883 года и, кроме того, вместе с рассказом "Офицерша" в издании "Русской мысли" в 1901 году (серия "Новая библиотека"). Его заглавие несколько раз менялось. Первоначальное название рассказа, судя по сохранившемуся автографу, - "Степные встречи". Прислан он был Стасюлевичу под заглавием "Страстотерпцы", Стасюлевич назвал его "Ночная поездка", и, наконец, уже в отдельном издании "Записок Степняка" Эртель озаглавил его "Под шум вьюги". (В бумагах Эртеля сохранился другой рассказ с тем же названием "Под шум вьюги". Содержание его не имеет ничего общего с "Ночной поездкой". Рассказ яркий, очень смелый, рисующий протест крестьянства против угнетения. Очевидно, он не мог быть напечатан из-за его "нецензурности", и, понимая это, Эртель придал его заглавие другому своему рассказу, близкому по идейному звучанию.)