Второе послание надежды (4.1–5.15 [МТ 14]). Из мрачного настоящего, в котором царит религиозная и социальная испорченность, пророк смотрит в будущее, в котором идеал завета будет полностью реализован. Гл. 4 рисует его картину мессианского царства, а глава 5 изображает мессианского царя. Контраст между современными пророку днями и последними днями (4.1) очевиден почти в каждой строке.
(1) Мессианское царство (гл.4). Центральное положение храма (ст. 1), вселенская роль Бога (ст.2), беспримерный мир (ст. З), нерушимое благополучие и безопасность (ст.4) и непогрешимая преданность Богу (ст.5) — вот одни из главных черт великолепного будущего Израиля. Ст. 1–3 — это, по-видимому, песня, знакомая как Исайи, так и Михею, который, должно быть, заимствовал ее из общего источника, по всей вероятности, из храмовых служб (см. Пс. 45, 47,76). Ст.4 — добавление самого Михея, основанное на его озабоченности судьбой своих сельских соотечественников, чьи земли захватывались самым жестоким образом:
"Но каждый будет сидеть под своею виноградною лозой и под своей смоковницей, и никто не будет устрашать их".
Его сострадание к беспомощным членам общества вновь проявляется в том, как он изображает почетное место, которое займут калеки и отверженные в новом веке (ст.6–7).
Великий грядущий день должен был не только возвратить веру завета, но и восстановить великолепие жизни времен Давида (4.8). После периода плена (ст.9-10) Иудея будет вновь собрана в месте, господствующем над остальными народами. Вновь грядет священная война, и Израиль станет орудием суда над другими народами (ст. 11–13; ср. Пс.2).
(2) Мессианский царь (5.1-15 [МТ 4.14-5.14]). Вслед за Исайей, Михей ждет царствования Истинного Сына Давида, Который будет олицетворять идеальные черты Своего предка. Упоминается о том, что местом Его рождения будет Вифлеем (ст.2 [МТ 1]), чтобы подчеркнуть простое и скромное происхождение как Давида, так и его будущего Преемника, Который будет истинным Пастырем Своего народа (ст.4 [МТ 3]). Чудо этого хорошо известного пророчества заключается не в том, что Михей упоминает Вифлеем, а в том, что Суверенный Господь устроил так, что Христос родился в Вифлееме, несмотря на то, что Его семья жила в Назарете (Лк.2.1-20).
Говорится о том, что Израиль в будущем одержит победу над Ассирией (5.5–6 [МТ 4–5]), которая была главным врагом в течение полутора веков. Характерно, что пророки не предсказывают временные промежутки (исключение — семьдесят лет Иеремии и семьдесят седьмин Даниила), видя событие, но не всегда то, когда оно должно произойти. Таким образом, Ассирия означает любую нацию, противостоящую народу Божиему. Иудея в конечном итоге одержит победу, но не благодаря своей мощи, а благодаря своему Богу (Ст.7-15 [МТ 6-14]).
Третье послание осуждения (6.1–7.7). Эта часть, как и некоторые другие обвинительные речи, начинается словом «слушайте» (см. 1.2; 3.1, 9; 6.9; АМ.3.1; 4.1; 5.1). Сценой является зал суда, или точнее, городские ворота, где в то время происходило большинство судебных процессов. В суде между Господом и Его народом, свидетелями выступают горы.[684] Затем в истинно пророческой манере упоминаются великие и милостивые деяния Божий во время Исхода как доказательство Его верности Своему народу (6.3). В этом судебном заседании Бог выполняет тройную роль, выступая в качестве истца, обвинителя и судьи. В ответ народ, в лице своего представителя, спрашивает, как он может искупить свое непослушание:
"Но можно ли угодить Господу тысячами овнов или бесчисленными потоками елея? Разве дам Ему первенца моего за преступление мое и плод чрева моего — за грех души моей?" (ст.7) V
Однако Бог хочет нечто большее, чем самое дорогое ритуальное служение. Ответ пророка — классическое выражение нравственных духовных аспектов истинной веры завета: честного поведения; сострадания, особенно к слабым и бедным; преданного послушания и соучастия с Богом (ст. 8).
В следующем пророчестве, обвинительной речи (ст.9-16), Божественное обвинение становится более конкретным. Насилие, обман, жульничество и другие беззакония принесут в землю крах и запустение. Упоминания об Амврии и Ахаве могут указывать на то, что это пророчество было произнесено до падения Израиля в 721 г., или, что та же развращенность, которая в свое время погубила северное царство, распространилась и в Иудее (ст. 16).
Картина предательства и угнетения завершается в 7.1–7, являющегося, фактически, псалмом личного недовольства. Страдая от разложения своих соотечественников и огорченный полным распадом личных и общественных ценностей (ст.5–6), Михей подтверждает свою веру в спасающего Бога, от Которого, в конечном счете, зависит все.[685]
Третье слово надежды (7.8-20). Здесь важно не возвращение или покаяние народа, а вмешательство Божие. Это Он приносит свет и исполняет осуждение (ст. 8–9), посрамляет врагов, которые смеялись над Израилем и его слабостью (ст. 10, 16–17), и возвращает народ под Свою опеку как в старые времена (ст. 14–15). Это Он герой искупительного рассказа — прощающий, сострадательный, верный Бог:
"Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего?.. Ты явишь верность Иакову, милость Аврааму, которую с клятвою обещал отцам нашим от дней первых".
Литературная форма ст. 8-20, по-видимому, продолжает литургическую структуру ст. 1–7:
ст.8-10 — исповедание и вера в спасение Господне (выраженные представителем народа)
ст. 11–13 — обетование восстановления (спасительная речь) Израилю и осуждения другим народам (по-видимому, пророком в храме)
ст. 14 — молитва о Божественном благословении (народом)
ст. 15 — обетование Божественного избавления как нового Исхода (видимо, пророком)
ст. 16 — развития обетования (спасительная речь): смятение народов и их последующая боязнь Яхве
ст. 18–20 — хвалебная песнь Господу за Его уникальное всепрощение и непоколебимую верность(собранием)
Этот литургический рисунок указывает на влияние израильских религиозных обрядов на пророческие писания. Пророки осуждали слабость общественного богослужения (напр., Ам.5.21–24) лишь потому, что они глубоко верили в его необходимость как выражение заветных обязательств. Более того, парадигма исповедания, молитвы, хвалебной песни и пророческого ответа в гл.7 указывает, что пророческие слова оказали влияние на форму и содержание израильского богослужения и таким образом внесли свой вклад в его обновление. Если так, слова Михея вполне могли повторяться как часть храмовой литургии через много лет после его смерти — это свидетельство того, что окончательный замысел всех слов Бога Своему народу — не уведомление, а прославление Его милости и благости в богослужении и послушании.[686]
ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:
Smith, L.P. "The Book ofMicah". Inter? 6 (1952): 210–227. (Хороший краткий обзор.)
Snaith, N.H. Amos, Hosea and Micah. London: 1956. Pp. 83-111. (Экзегетический и описательный комментарий.)
Wolff, H.W. Micah the Prophet. Trans R.D. Gehrke. Philadelphia: 1981. (Описание и современное приложение.)
Van der Woude, A.S. "Micah in Dispute with the Pseudo-prophets". VT 19 (1969): 244–260.
