– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Ника.

– Теща говорила, что вскоре должен прилететь ее поверенный. Она ведь хочет оформить на тебя финансовые документы?

– Ну да…

– Твоя мать прилетела неделю тому назад, поверенный скоро будет у нас, значит, мы имеем семь дней форы, чтобы отговорить ее от этой безумной поездки. Скажи, я молодец, что вспомнил об этом? – улыбнулся Роман.

– Точно, молодец, а я-то совсем забыла, – засмеялась Ника, чмокая мужа в щеки. – Мы должны приложить максимум усилий и уговорить маму не делать глупости.

– Отлично! Я погуляю с Кристиной, – приободрился Роман. – Поедем в парк, хочу покатать ее на пони. Вечером все сделаю, – прибавил он. – Может, тоже с нами поедешь?

– Нет, – отказалась Ника. – У меня есть кое-какие срочные дела.

– Что за дела? – удивился Роман.

– Нужно съездить в офис компании.

– Зачем?

– Хочу встретиться с юристом и сесть за стол переговоров, пока Королев окончательно не пустил весь бизнес по ветру.

– Извини. Я никогда не вмешивался в твои дела с бывшим мужем, ты сама мне запретила, – сказал Роман. – Там что-то серьезное?

– Похоже, – вздохнула Ника. – Неделю назад, когда я ехала в аэропорт встречать Анну, он мне звонил и опять просил отсрочки платежей. Эта канитель продолжается уже очень давно, и мне она порядком надоела. Голос у него был подозрительно веселый, мне это не понравилось. Обычно он веселится, будучи в полном пролете. Мне бы не хотелось, чтобы компания обанкротилась, боюсь, я уже опоздала. Ведь хотела же выкупить половину Королева еще год назад, нет, снова его пожалела, поверила ему как дура!

– Ника, почему ты так переживаешь? Обанкротился, и черт с ним, плюнь и забудь.

– Как это? Как я могу такое позволить, Рома?

– Тебе так нужна эта компания? Не хватает моих денег?

– Господи, Ребров, о чем ты? При чем здесь деньги? Мне не деньги важны, а моя репутация! Если Королев влез во что-то… Я ведь не просто законопослушная гражданка, а еще и писатель Арина Звонарева! Мне бы не хотелось, чтобы… Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Да, прекрасно понимаю, – согласился Роман. – Ты что-то конкретное с его стороны подозреваешь?

– Насколько я знаю, бизнес приносил неплохую прибыль. Чтобы пустить все в трубу, нужно очень постараться. Я хочу выяснить, в каком направлении идут эти старания. Не дай бог, если Королев использует мое имя в своих авантюрах, я не знаю, что с ним тогда сделаю! В порошок сотру и по ветру развею. Я предложила выкупить его долю компании и дала на размышление две недели. Неделя уже прошла, Королев молчит, как партизан; подозрительно это! Я предупрежу юриста, чтобы никаких «телодвижений» без моего ведома не совершалось, если они не хотят судебного разбирательства. Заодно и документы посмотрю. Ведь никто не имеет права отказать мне в этом?

– Успокойся, не имеют. Может быть, все не так плохо, как ты предполагаешь? – спросил Роман. – Помнишь, три с половиной года тому назад ты тоже страшно боялась, что твой бывший муж занимается какими-то криминальными делами и может втянуть тебя, потому что ты – равноправный партнер? Ты ведь ошиблась тогда, помнишь?

– Я буду очень рада, если ошибусь и в этом случае. Но я должна сама во всем убедиться.

– Моя помощь нужна?

– Нет, я справлюсь.

– Удачи, – улыбнулся Роман. – А мы с дочкой развлечемся на полную катушку, погода подходящая, тепло и солнечно. Будем лопать мороженое, ездить на пони, кататься на качелях, каруселях и так далее.

– С мороженым поаккуратнее, – предостерегла мужа Ника. – Кристя недавно кашляла.

– Я же не враг своему ребенку, – сказал Роман и поцеловал Нику в губы. – Я тебя обожаю, девочка моя!

– Я тебя тоже. Ты замечательный, хороший, положительный!..

Они поцеловались…

Пока муж и жена любезничали, Анна Михайловна на цыпочках вышла из своей комнаты, с лукавой улыбкой покосилась на дверь кабинета и тихонько выскользнула из дома.

На соседней улице Анну поджидала Марина.

– Че так долго? – спросила она. – Я уже полчаса тут торчу, как тополь на Плющихе, почти расплавилась от жары.

– Пришлось немного задержаться. Сидела в своей комнате, ждала, пока мои домочадцы обсудят план, как на меня повлиять, уговорить, чтобы я не делала необдуманных глупостей, – засмеялась Анна.

– О каких глупостях речь?

– Ника приняла в штыки мое намерение съездить на Тибет. Если бы она меня увидела, вновь завела бы свою песню: какая я непутевая мать, заставляю, мол, ее волноваться. А если бы засекла, что я из дома ухожу, устроила бы мне допрос с пристрастием: куда, с кем да зачем? Меньше будет знать, крепче будет спать. И вообще, нечего меня контролировать как маленькую девочку и уж тем более разговаривать со мной, как с непослушным подростком. Давай машину поймаем, доедем до города, а там я напрокат автомобиль возьму.

– Права не забыла?

– А как же? Все свое ношу с собой. – Анна похлопала ладонью по своей сумочке.

– Куда рванем?

– Ты забыла? Сначала, как и планировали, прокатимся на Арбат, ты же собиралась встретиться с друзьями. Потом сходим на вернисаж, затем прошвырнемся по бутикам. На девятнадцать тридцать у нас билеты на показ мод, а дальше будет видно.

– Тогда вперед, – весело подмигнула Анне Марго. – Нас ждут великие дела! Как же я рада, что ты взяла меня с собой в Москву! Такое впечатление, что я здесь уже сто лет не была, все так интересно, прикольно. И с друзьями встретиться охота.

Они бодро зашагали в сторону проезжей части, весело болтая и не обращая внимания на окружающее, а напрасно!

Недалеко от дома Вероники за густыми зарослями кустарника стояла машина с тонированными стеклами. В ней сидели двое парней и пристально наблюдали за щебечущими подружками.

– И что будем делать? – спросил один у другого. – Опять таскаться за этими ненормальными бабами по бутикам и ночным клубам, как в прошлый раз?

– Понадобится, так будем таскаться, – огрызнулся напарник. – Ты разве не видишь, что они все время вдвоем? Нужно найти такой момент, когда она окажется одна. На хрена нам вторая дура сдалась, когда у нас заказ только на старуху?

– Да уж, как нарочно все, – вздохнул первый. – Прилипла как банный лист, чертова кукла, век бы ее не видать. А ведь такой подходящий момент, на улице – никого.

– Ну ты и придурок! – вызверился второй. – На улице никого, зато домов вокруг полно, да все с окнами, за которыми люди живут, и у каждого – по паре глаз. Среди бела дня и у всех на виду собрался ее в машину запихивать?

– Сам дурак, – разозлился первый. – Я же не говорю, что посреди улицы надо ее брать! Перед Окружной дорогой идет метров триста лесопосадки, миновать ее никак нельзя, из поселка все там ходят или ездят, я заметил. Эти две тоже пойдут. Вот бы как раз там – мешок на голову, и в машину! Секунд двадцать займет, не больше, она и понять ничего не успеет. Но эта чучундра снова с ней, как назло. И чего она за старухой все время таскается? Тьфу, чтоб ей провалиться!

– Лесопосадки, говоришь? – задумался второй. – Идея и правда неплохая. А может, действительно рискнем?

– А у второй разве глаз нет? Она нас в одну секунду ментам сдаст. Куда мы ее-то денем?

– Подумать надо, Ваня, прикинуть, – ответил молодой человек, что-то соображая.

– Черт меня за язык дернул сказать об этом. Имей в виду, Толик, что на мокрое дело я не пойду, – предупредил Иван, обеспокоенный хмурым, решительным взглядом напарника. – Одно дело – просто похищение, без причинения тяжких телесных, и совсем другая статья, когда…

– Заткнись, Ваня, подобру-поздорову, – процедил сквозь зубы Толик. – Не забывай, какие бабки нам обещали заплатить, и молчи в тряпочку.

– Да в гробу я видал эти бабки! За мокруху пожизненное схлопотать можно, я такое дело в гробу видал, и не уговаривай. Сам, ради бога, делай что хочешь, только без меня! Я сваливаю, и забудем, как друг друга зовут.