и на пункт сдачи стеклотары

В Ленинградском пивном баре «с видами на Смольный и на пункт сдачи стеклотары» проходили встречи курсанта мореходной школы и предателя, матёрого шпиона ЦРУ. Федосеев требовал от матроса, работающего в стратегически важном Балтийском пароходстве, подробнейшего рассказа о словах и жестах его собеседников, о тональности разговора, не собираясь уже расшифровывать невеселому вечному абитуриенту свою точку зрения. Гущин категорически не соглашался, заявляя, что прекратит все их встречи. Он де, якобы, философ, ему важна точка зрения деда, который не тот, за кого себя выдает. Дед, якобы шпион-профессионал, а философу важна точка зрения профессионала.

Если читатель думает, что в Советском союзе можно спокойно разговаривать двум шпионам в пивном баре, то ошибается читатель! Всюду уши! Разговор философа и шпиона был обычным разговором обывателей. Приведем отрывок их беседы.

Достойный человек – цыган из ГРУ

Дед Лапа говорил Гущину, что он привязался к нему, как к сыну, и ему не безразлично с кем тот общается. Монолог деда Лапы политически был безупречен,

– Самый достойный товарищ для тебя это Василий Боровский. Не пьет, собирается поступать в высшее мореходное училище, его держись, бери пример! Соколов вряд ли тебе посоветует хорошее, а вот Клюев, Владимир Гузь и Степан Ветров это хорошие люди! Ветрова Степана пример бери, работящий человек! Наблюдай, с кем он общается! Паунин Николай служил в медицинской академии, туда не всякого берут! Но легковат Паунин, мелок. Паунина бесы ведут! Цыган Уваров, приходивший к девкам в одно с тобой общежитие, достойнее Паунина! Цыгана Шапира уважает! Достойный человек – цыган!

Для Гущина означало, что курсанты мореходной школы Василий Боровский, Виктор Гузь и Степан Ветров, Клюев уже завербованы. Эти его приятели опасны, но интересны для Лапы. Так как Александр дружит со Степаном Ветровым, то его нужно опасаться в первую очередь. Следить, с кем тот общается. Паунин сексот, в армии был завербован, но очень уж балбес. Паунин не смог Гущина вербануть на сексе с коровой. Поэтому Паунин бросил флот, и устроился работать в колхоз дояром. Возможно, Паунина, как не очень ценного сотрудника, ведут психофизики из ГРУ. Об Уварове Александр услышал впервые и был удивлен информированностью деда Лапы. Шапира, махровая еврейка лет пятидесяти, днём сидела на вахте женского общежития, куда курсант мореходной школы, учащийся «Шмоньки», часто захаживал. Шапира проводила нейро-психофизические опыты с семьёй Гущина, когда тот женился. Шапира четырёхлетнего сына Гущиных закодирует на побег в метро. Младенца, обезумевшие родители, к счастью, найдут. Затем Шапира уедет к родственникам в государство Израиль. То, что Шапира представительница советских спецслужб Гущин не верил.

– Еврей против еврея?

– удивленно вопрошал Александр, когда комбинаторы шли по Потемкинской улице.

– Русские воюют против русских!

– уверенно отвечал Александру шпион Федосеев.

– Твоего любимого шпиона Рихарда Зорге, свои же советские разведчики сдали японцам! Рихард Зорге и для Сталина и для своего руководства оказался слишком умным. Слишком умный, значить опасный! Умников, власть предержащие, уничтожают всегда, во всех странах! Советские власти, советскому народу, о Зорге вешают лапшу на уши!

– Свои Зорге сдали?

– удивлялся деревенский философ.

– Зачем?

– Бей своих! Чтобы чужие боялись!

– язвительно пояснял тупому философу умный советский шпион-оборотень.

– Ветров и Паунин выпивают с тобой на детских площадках. Из тебя педофила изготавливают! Свои КГБешники тебе в парке малолетнюю девицу психофизически подвели, а ты её, даже пьяный, не трахнул. Но целовала она тебя! Значить ты незрелый, недозрелый, некачественный педофил! Толпой в драке курсанты ЛМШ на мужчину с ребёнком напали! Ты находился в толпе! У тебя в досье дерьма выше крыши!

При расставании будущий моряк шепнул Федосееву на ухо,

– Не бил я того, с ребёнком. Не верю ни единому твоему слову!

– Отчего же?

– удивлялся матёрый шпион.

Рейс Монреаль – Рига

В первый рейс второго октября 1972 года Гущин пошёл на пассажирском судне практикантом. Матрос привыкал к жизни моряка, и она ему не понравилась. Как вспоминал десантник, теплоход Александр Пушкин длиной был 176 метров. Водоизмещением Пушкин был, примерно, восемнадцать тысяч тонн. Мог брать на борт до семисот пассажиров. Количество членов экипажа доходило до трехсот человек, где-то полторы сотни женского и полторы сотни мужского населения. При таком количестве экипажа назначался пятый помощник капитана, помощник по экипажу. Пятый помощник устраивал спортивные соревнования, организовал фотогазету. 13 октября 1972 года, фотогазета пассажирского лайнера Александр Пушкин, вывешенная на видном месте шлюпочной палубы, изобиловала фотографиями официантов, барменов и прочими красивыми спортивными людьми, одетыми в дорогие костюмы фирмы Адидас, в костюмы фирмы Пума. Освещались соревнования по стрельбе. Официант занял второе место, бармен – третье. Практикант Гущин занял первое место, но его фото в газете не было. Занявший призовое место стрелок Гущин стрелял в робе матроса. Запачканного, грязного практиканта поостереглись фотографировать по причине чистоты советской фотогазеты.

На шлюпочной палубе десантник, а ныне матрос-практикант, мыл общественные туалеты, на судне они назывались гальюнами. Отвратно одетый туалетный работник напугал пассажирку, явившись перед ней в коридоре, покрытом коврами и зеркалами, в морской рабочей робе. Роба была из непонятного материала, непонятного цвета и пошита так отвратно, что явление Александра на сверкающей пассажирской палубе можно было сравнить с явлением Нобелевского лауреата при получении Нобелевской премии не во фраке, а в колхозной телогрейке. Чтобы не пугать цивилизованный народ, Александр драил гальюны в парадной форме матроса.

Одежда философа

и зима

По окончанию рейса теплоход был поставлен на ремонт в порту Рига. Нормальных денег не платили. Туалетного работника, бесплатно поработавшего и на ремонте в Риге, направили в Ленинград. Практикантам советских рублей практически не платили. В Монреале выплатили за месячный рейс пятнадцать канадских долларов. Александр купил на них эскимоску на искусственном меху. Наступила зима, денег не было. Завербованный чекистами «друг» подарил куртку. В эскимоске и в куртке друга было жарко. «Друг» проводил операцию «Куртка». Гущин вокруг себя ничего не замечал. Тело потело. Ноги мёрзли. На ногах Александра болтались летние сандалии в мелкую дырочку. Общая площадь отверстий в правой сандалии, как подсчитал Александр, составляла 3,140625 квадратных сантиметров. Площадь отверстий в левой сандалии, составляла 3,1875 квадратных сантиметров. Голову моряка покрывала широкополая летняя шляпа. Уши философа мёрзли.

В Ленинграде до марта 1973 года практикант бесплатно работал на Канонерском судоремонтном заводе. Бесплатно ремонтировал теплоходы Долинск, затем Кегостров. 22 марта, в день весеннего равноденствия, практиканта направили назад, в Ригу. В Риге Гущин бесплатно, за харчи, ремонтировал пассажирский теплоход Эстония. На «Эстонии» старпом и «матрос-портняжка» проводили с ним, и его невестой провокации, согласно планам КГБ. Матрос-портняжка нагло лапал невесту подопытного. Отслеживали чекисты реакцию клиента. Государственная политика СССР это провокации.

Потом был ремонт теплохода Михаил Лермонтов. За широкополую шляпу моряки прозвали вечного ремонтника судов «Алексеем Максимовичем Горьким». Гущин «стремительно» делал карьеру. Практикант в апреле 1973 года достиг звания матроса второго класса. Матросу второго класса жалованье платили. Вскоре на голове морехода засветилась кепка «а ля Шерлок Холмс». Матрос занялся сочинительством детективных рассказов, подписывая опусы псевдонимом Шурик Колос.