5. В этой связи следует заметить, что евреи на Элефантине явно считали, что Яхве физически обитал в их храме. Целый ряд папирусов говорит о нем, как о «сидящем» там. В Древнем Израиле (и во время скитаний по пустыне) считалось, что Яхве обитает там же, где и ковчег 363 , и эта вера была утрачена с признанием утраты ковчега 364 . Когда евреи на Элефантине говорили о божестве, физически присутствовавшем с ними, они вполне могли иметь в виду ковчег.
6. Евреи Элефантина часто говорили об обитающем в их храме божестве как о «Господе Саваофе» или «Яхве Саваофе». Ученые признают древность этого словосочетания. Оно часто использовалось в отношении ковчега (например, в период, предшествовавший строительству храма Соломона: «И послал народ в Силом, и принесли оттуда ковчег завета Господа Саваофа…» 365 ).
7. Все вышеизложенные факты придают достоверность пребыванию ковчега в храме на Элефантине и даже объясняют его присутствием само строительство храма. Крекелер правильно говорил мне, что пока что не установлено точное время строительства. Из имеющейся литературы вытекает, что анализировавшие папирусы ученые потратили немало усилий на установление этой даты. Они указывают, что к началу VII века до н. э. на острове Элефантин уже обосновалась довольно большая еврейская община, состоявшая главным образом из гарнизона наемников, оплачивавшегося египтянами. Эти евреи-воины вместе с семьями и создали необходимый социальный фон для храмового богослужения. На основе этой и другой информации ученые пришли к выводу, что храм на Элефантине должен был быть построен уже к 650 году до н. э.
8. Невозможно переоценить значение этой даты. Почему? Да потому, что она выпадает на время царствования Манассии — царя, внесшего идола в святая святых Иерусалимского храма и тем самым принудившего вынести оттуда ковчег (возможно, священниками, оставшимися верными традиционному поклонению Яхве). Нелегко было установить тот факт, что священную реликвию изъяли именно в то время 366 . Но выполнив эту задачу, я убедился, что в Библии нет сведений о месте, куда его доставили (даже профессор Менахем Харан не выдвинул какой-либо теории относительно того, что могло случиться с ним после его исчезновения из Иерусалима).
9. Авторитетные ученые, изучавшие элефантинские папирусы и вычислившие 650 год до н. э. как дату строительства храма, явно не знали, что ковчег мог пропасть из Иерусалима во время царствования Манассии. Если бы они знали это, то наверняка сложили бы два и два. Но они знали о широком возмущении, которое вызвали «языческие новации» этого монарха, и пришли к выводу, что именно этим возмущением можно объяснить иначе необъяснимый факт, что евреи воздвигли свой храм на Элефантине.
Везалел Портен указывает: «Царствование Манассии отличалось большим кровопролитием, и можно предположить, что священник и пророки воспротивились его обращению в язычество. Некоторые священники бежали в Египет, присоединились к еврейскому гарнизону на Элефантине и построили там храм».
10. Эти слова принадлежат автору заслуживающего доверия исследования «Архивы Элефантина». И все же Портен так и не понял, почему вообще на Элефантине был построен еврейский храм, поскольку в иудаизме укоренилось понятие о том, что «чужая земля нечиста, и поэтому на ней нельзя воздвигать храм Господу». Он указывает на то, что после разрушения храма Соломона в Иерусалиме евреи, уведенные в плен в Вавилон, последовали «совету Иеремии обосноваться и молиться (а не совершать жертвоприношения) Господу». Портен добавляет: «Нет никаких сведений о том, что в Вавилоне был сооружен какой-либо храм Яхве» и спрашивает: «Тогда чем оправдывается строительство евреями храма на Элефантине?»
11. Мне представляется очевидным ответ на риторический вопрос Портена: оно объясняется тем, что они привезли с собой из Иерусалима ковчег завета и просто должны были построить для него «дом покоя» 367 по примеру Соломона, поступившего так же задолго до того.
В Англию я вернулся совершенно уверенный в том, что мне наконец, удалось открыть истинную последовательность событий, связанных с тайной утраченного ковчега.
В поисках подтверждающих фактов я отправился в лондонскую Школу восточных и африканских исследований и приобрел копии двух только что вышедших из печати томов, которые мне одалживал Крекелер и которые я собирался изучить гораздо внимательнее. Я также обзавелся другими имеющими отношение к делу источниками, в том числе «Историей» Геродота, так как узнал, что знаменитый греческий ученый посетил Элефантин около 450 года до н. э.
Дальнейший поиск увенчался успехом. Среди прочего я был очень озабочен вопросом: почему такой ярый консерватор, как Иосия, унаследовавший иерусалимский трон через два года после смерти Манассии, не попытался вернуть ковчег из Элефантина? Ответ на него оказалось не так уж и трудно найти. Как я уже установил, реформы Иосии начались лишь на двенадцатый год его царствования (когда ему исполнилось двадцать лет), а восстановление храма началось только на восемнадцатый год его царствования (в 622 г. до н. э.) 368 . К тому времени драматически ухудшились отношения между Иудеей и Египтом, настолько, что Иосия в конце концов погиб в бою с египтянами 369 . Если он даже знал, что ковчег находится на Элефантине, то не был в состоянии добиться его возвращения из могущественной страны, с которой он воевал.
Убедившись в этом, я перешел к изучению следующей страницы истории, которую пытался восстановить: перемещение ковчега из Элефантина в Эфиопию где-то в V веке. Моя беседа в Иерусалиме с фалашским священником Рафаэлем Хадане навела на мысль об интригующей возможности того, что потомками эфиопских черных евреев могли быть эмигранты с острова Элефантин, ибо он, несомненно, говорил именно об этом острове, когда утверждал, что его праотцы построили храм в Асуане. Больше того, идея о том, что фалаша могли попасть в Эфиопию с Элефантина, подтверждалась моими собственными находками. В ноябре 1989 года меня поразил «этнографический след» поселения фалаша вокруг озера Тана, и на основе этого и других сведений я пришел к заключению:
