Колька в последнее время положил на меня глаз. Встречая на улице, постоянно притормаживал свою «девятку». Звал составить компанию на речку, на Восьмое марта вручил бутылку «Мартини». Подружки дружным хором кричали: «Бери!» А у меня от одного взгляда на ладного хозяйственного Кольку от скуки сводило скулы. Да и дружки его бесили – такие же помешанные на железках и пиве обезьяны.

И вот, как назло, даже в ресторане нет от него покоя.

Ансамбль заиграл что-то медленное.

Колька, конечно, тут же кинулся ко мне, широко улыбнулся (я автоматически отметила, что верхнего резца в его рту не хватает), пробасил:

– Потанцуем, Лилечка?

Машка завистливо вздохнула, а я едва не заплакала.

«Ты мне не нужен!» – чуть не выкрикнула я. Прежде мы с Колькой танцевали от силы пару раз, но мне и того хватило. Этот медведь всегда ноги оттаптывал. Да еще обожал прижаться покрепче и поглаживать мне спину, а я терпеть этого не могу – аж передергивало от отвращения.

Но Колькина свита – четверо уже сильно поддатеньких парней – внимательно наблюдала за нами, и я поняла, что отказываться нельзя, Колька не простит, если я опозорю его в глазах товарищей.

Я неохотно кивнула:

– Ладно.

И встала.

Колька весь танец нес мне в ухо бесконечную пургу, что они с пацанами хотят выкупить у хозяина автосервис, и что завтра он едет в область за особой гоночной резиной для своей «девятки», и что у какого-то его приятеля за пьянку отобрали права...

Я еле его слушала и за Колькиной спиной бросала на оставшуюся за столиком Машку тоскливые взгляды.

И тут дверь распахнулась – и в ресторан вошел ОН. Один в один такой, о каком я мечтала чуть не с седьмого класса. Высокий. Мускулистый. Глаза темно-зеленые, будто море в сильный шторм. Он чуть притормозил на пороге, его взгляд рассеянно побродил по кафе, упал на меня – и я прочитала в его глазах: он, как и я, любит море. И жаркое тропическое солнце. И раскаленный песок. И яхты. Но только он, в отличие от меня, бывал в теплых краях неоднократно. И в этих поездках его, конечно, сопровождали другие (в отличие от меня, загорелые и беспечные) девушки...

«Ну, уж нет! – пронеслось у меня. – Теперь я тебя не отпущу!»

Но только незнакомец больше не обращал на меня внимания. Он проследовал к стойке бара, заказал себе французский коньяк и повернулся ко мне спиной.

Наш с Колькой танец, к счастью, закончился. Я решительно отвергла все его «давайте, девчонки, пересаживайтесь к нам, шампусик возьмем» и пулей бросилась к столику, где меня дожидалась Машка. Она, конечно, тоже заметила зеленоглазого. И, едва я села, стрельнула в его сторону глазами и шепнула мне в ухо:

– Кто это?

– Не знаю... – пробормотала я.

Хотя прекрасный мужчина теперь сидел ко мне спиной, я все равно никак не могла отвести взгляда от его сильных плеч и черных волос, небрежно встрепанных весенним ветром.

Он не смотрел на меня. Он пил коньяк, поглядывал на часы и, похоже, спешил. Я понимала, что если сейчас, немедленно, я не придумаю способ, как его задержать, значит, вся моя жизнь пройдет зря... Идти что замуж за хозяйственного Кольку, что в петлю – все едино. Может быть, мне просто встать, подойти к незнакомцу? Попросить сигарету, задать какой-нибудь ничего не значащий вопрос? Но я интуитивно чувствовала: такая инициатива может моему принцу не понравиться. Я видела: он явно из тех, кто привык сам принимать решения и сам выбирать себе девушек.

Если я ему с первого взгляда не понравлюсь – никакие заигрывания не помогут.

Может, отправить к нему Машку? Пусть хотя бы разведает, кто он такой и надолго ли пожаловал к нам в Кирсановку.

В этот момент музыка стихла, и в наступившей тишине я вдруг услышала:

– А парень-то борзый. И куртешка понтовая.

Слова донеслись из-за того столика, где сидел Колька со своими прихлебателями.

Им явно не понравился незнакомец, и я понимала чем. Тот был слишком высок, во всех смыслах, нежели они. Слишком дорого одет. Слишком в себе уверен. И слишком небрежно заказал самый дорогущий из всех имеющихся коньяк. А может, друзья Коли просто заметили, каким взглядом на него смотрю я...

Тут вдруг зеленоглазый встал. Прошел мимо нашего столика, снова взглянул на меня... и направился к ансамблю. Что-то прошептал в ухо певцу, и я услышала:

– Эта композиция звучит для самой прекрасной девушки в мире.

Ансамбль заиграл «Леди ин ред». Незнакомец стремительным шагом подошел к нашему столику и протянул мне руку:

– Пошли?

Я успела перехватить полный недоумения и обиды Колькин взгляд. И вложила свою ладонь в сильную ладонь незнакомца. По кисти будто разряд тока ударил, и в пыльном «Аисте» вдруг засияло солнце. Незнакомец прижал меня к себе – крепко, куда уверенней Коляна. В его руках было надежно, спокойно и сумасшедше сладко. Я склонила голову ему на плечо и услышала:

– Поедешь со мной на море?

И едва не закричала: «Да! Да! Да!» Значит, он почувствовал! Он догадался, что море – это мечта всей моей жизни!

Но вслух я пробормотала:

– Какое море? Мы ведь даже еще не познакомились.

– Разве это так сложно? – умехнулся он. – Я – Юра. А ты – девушка, которую я искал всю жизнь. Я хочу увезти тебя далеко-далеко. И показать тебе закат на пляже. Знаешь, как красиво, когда солнце садится прямо в воду?!

...Он правда приехал откуда-то из другого мира. Потому что от наших парней всегда несло пивом, потом и туалетной водой с рынка. А от Юры пахло солнцем. И свежей морской водой.

Я не нашлась, что ответить. Только смотрела, не могла наглядеться, в его зеленые, напитанные морем, глаза. А он тем временем произнес:

– Только единственное условие. Ты больше не будешь курить. Договорились?

Я любила курить, а когда Коляныч ругался на курящих девушек, лишь смеялась. Но сейчас кивнула:

– Как скажешь!

Неужели мы с ним правда окажемся на море? И он сможет вложить всю его мощь, всю силу стихии в свои поцелуи?.. А пока – я просто склонилась к его сильному плечу, и мы заскользили по истертому линолеуму под звуки музыки, и закат, который был виден сквозь пыльное окно, удивительно напоминал вечер на берегу океана.

Едва музыка стихла, к нам подошел Колян. За его спиной маячили четверо из его свиты.

– Лиля. Иди на место, – хмуро велел он мне. – А мы с тобой, – это уже Юре, – пойдем выйдем. Поговорить надо.

– Ты чего тут раскомандовался? – возмутилась я.

И неожиданно услышала, как Юра твердо сказал:

– Он прав. Подожди меня тут.

– Девушка подождет. Только не тебя, – хмыкнул Колян.

И они всей толпой вывалили на улицу.

– Похоже, копец твоему красавцу, – злорадно выдохнула Машка.

Машка – девчонка нормальная, но всегда завидует, что ко мне клеятся куда более симпатичные мужчины, чем к ней.

Мое сердце сковал холод. Нет, Колька, конечно, не каратист. И прихлебатели его тоже самые обычные парни. Но Юре одному против пятерых ловить все равно нечего.

– Может, в милицию позвонить? – безнадежно предложила я.

Машка только фыркнула. Милиция у нас в городке всегда приезжает на происшествия ровно через час. А если вдруг по какому-то счастливому случаю появится раньше, все равно будет на стороне Коляна с его парнями. Юрик – чужой, те – местные. Тем более что приезжий Колю, получается, оскорбил. Колька ведь искренне считает, что я – его девушка.

– Дай сигарету, – потребовала я у Машки.

Та молча достала из сумочки пачку, хотя совсем недавно врала, что сигареты у нее кончились.

Я закурила. Весенний день за окном померк. Все мечты о море и о красивой, страстной любви теперь казались глупыми и детскими. Парни, конечно, не убьют Юру. Но после сегодняшнего разговора он, совершенно точно, больше никогда не решится ко мне приблизиться...

На глазах выступили слезы, я раздавила в пепельнице сигарету – и вдруг снова увидела ослепительно зеленые глаза. Стройную фигуру. Мускулистые плечи. И встретила укоризненный взгляд: