Первая из них применялась в городах, прежде всего в Кабуле. Наибольшую активность она получила с марта 1982 года, после циркулярных указаний руководства "Исламской партии Афганистана" (ИПА) сосредоточить главные усилия на контроле и нарушении функционирования основных транспортных артерий, особенно тех, которые связаны со столицей. Кроме этого, в указаниях подчеркивалось, что важной задачей на 1361 г. (1982) надо считать ведение вооруженной борьбы в столице и ее пригородах.
Часто в качестве "объектов" террористических актов целенаправленно выбирались советские военнослужащие, гражданские и военные советники. В Кабуле были даже созданы молодежные партизанские отряды, специализирующиеся на похищении советских гражданских и военных советников. После захвата советников доставляли в контролируемые партизанами Парванские или Баграмские горы и начинали переговоры об их обмене или выкупе.
Хаджи Мохаммад Якуб, городской партизан Исламской партии Афганистана Гульбеддина Хекматьяра, так описывает один из проведенных в Кабуле терактов:
"В апреле 1980 года мы атаковали здание Радио Афганистана. Там находился центральный офис Афганского радио- и телевещания.
Рисунок 45
Среди афганских детей
Советские советники работали в этом здании, где они надзирали за радио- и телевещанием, формулировали и редактировали новости перед вещанием. Советники и были нашей мишенью. Мы получили бомбу от наших людей (из Пакистана. – А.О.)и дали ее женщине, которая работала на радиостанции. Она пронесла на станцию и зарядила ее. Бомба взорвалась в 10.00. Взрывом убило двух афганских партийных активистов и двух советников и ранило солдата" [426].
18 августа 1981 года группой моджахедов под командованием Шахабуддина в микрорайоне Восточный Кабул был похищен советский советник, участник Великой Отечественной войны, специалист-геолог, работавший в Афганистане с 1976 года Е.М. Оримюк. Впоследствии в газете французских коммунистов "Юманите" (1982 г.) была напечатана заметка о его казни.
10 февраля 1982 года в Герате была подорвана резиденция губернатора. При взрыве погибло несколько советских гражданских советников [427].
Крупный террористический акт был проведен 2 октября 1983 года в Восточном микрорайоне Кабула, где жили советские советники. В результате подрыва пяти бомб, спрятанных в тележке с фруктами и овощами, погибло 13 советских советников, 12 человек было ранено.
В интервью западным журналистам в Пешаваре один из командиров городских партизан Абдул Хак следующим образом описывает свои операции: "В Кабуле находятся министерства, главная квартира и много советских войск. Район наших боевых действий охватывает также аэродром и четыре главных дороги, ведущих в Кабул. Все эти объекты подвергаются нашему нападению. Кроме того, мы атакуем советское посольство, разрушаем электросеть и опорные пункты советских и афганских войск. Партизаны взрывают склады с горючим, скопления грузовых машин и казармы. В городе партизаны пользуются прежде всего взрывчаткой и пистолетами. Из-за постоянных проверок на улицах и обысков невозможно применять другое оружие" [428]. Часто такие операции, по словам полевого командира, поддерживались огнем минометов и ракетных установок, расположенных вне города. Детальная разведка, знания о движении противника и местонахождении его охраны способствовали эффективности их проведения.
Рисунок 46
Перед боевым выходом. Афганистан
Тем не менее моджахеды не могли полностью использовать свои преимущества из-за недостаточной тренировки, плохой организации, нехватки, особенно в начале войны, современного оружия и необходимого оборудования, отсутствия эффективного командования и системы контроля, недостаточной координации действий между различными группами. Для дискредитации военнослужащих 40-й армии душманы нередко переодевались в советское обмундирование и, выйдя на дорогу под видом сторожевой заставы или поста, грабили проезжающий транспорт и караваны торговцев.
Кроме боевых операций, городские отряды проводили наблюдение и сбор информации. Один из таких отрядов, например, сообщил партизанам о вылете и маршруте вертолета, на борту которого находился генерал-лейтенант П.И. Шкидченко. В результате 19 января 1982 года вертолет был сбит и советский генерал погиб [429].
Часто акции против советских военнослужащих сопровождались особой жестокостью и издевательствами. Так, генерал-лейтенант В. Черемных в своих воспоминаниях приводит несколько случаев зверских убийств моджахедами захваченных в плен офицеров и солдат Ограниченного контингента. Так, в начале июня 1980 года в районе Файзабада плененному советскому майору вырвали язык, отрезали уши, скальпировали, а затем зарезали [430]. Другому офицеру (в районе Герата в июне 1981 года) после жестоких пыток вспороли живот, вынули оттуда кишки, засунули в полость живота отрезанную голову и зашили бечевкой [431]. Н.Н. Белашов, в то время старший лейтенант, упоминает о пытках рядового Л.П. Сергеева (1960 г. рождения), захваченного во время боя 10 января 1980 года. В плену его пытали, протыкая раскаленным на костре шомполом от винтовки сердце. Затем добили ударом ножа в затылок [432].
О другом случае изуверства упоминает в интервью танкист Игорь Медведев. Советскому лейтенанту, попавшему в плен, залили голову расплавленным свинцом и раскатали ее колесами грузовика, превратив "в огромный плоский черный блин" [433].
По словам медбрата Сергея Сысоева, у душманов были даже свои излюбленные пытки – "иногда, раздев и связав пленного, его сажали на кувшин, в который помещали ужа. Пометавшись час-другой внутри сосуда, он вползал в пленного, прокладывая себе путь по кишкам. Так и застревал где-то внутри организма. От ужаса и болевого шока пленный отправлялся на тот свет с ужом в кишечнике" [434].
Такие действия моджахедов, в свою очередь, вызывали ответную жестокость со стороны советских военнослужащих. Вот как описывает одну из "акций возмездия" сапер Рамиль Салимгараев: "Как-то повязали наши двух ходоков. Свистнули своим – тут же народ изо всех рот сбежался. Один из бородачей почувствовал, что жареным потянуло, какие-то красные корки из-за пазухи выхватил, трясет ими. "Махтяб!" – орет. Но тут же словил ртом кулак и захлебнулся. Месили их страшно. Поднимали, снова били, на пинках таскали, прыгали на упавших… В общем, тесто из мужиков сварганили. Бесформенную груду человеческого мяса сбросили на броню и на ней в тюрьму отправили для установления личности" [435].
Следует заметить, что в рамках психологической войны такие случаи (а часто и придуманные) широко муссировались в западных СМИ с целью формирования негативного образа советских военнослужащих. В русских эмигрантских изданиях значительное внимание традиционно уделялось "зверствам КГБ".
Особое место в боевых действиях оппозиции занимала минная война, получившая в Афганистане широкое распространение. Она отличалась большим разнообразием приемов и способов. На вооружении партизанских отрядов моджахедов находились мины различных типов. Однако наибольшее распространение получили противотанковые мины: тип "72" (Китай), SH-55 (Египет), М-19 (США), Мк7 (Великобритания), TS-2,5 и TS-6 (Италия), Р2Мк2, Р2МкЗ (Пакистан). Для усиления взрыва часто использовались дополнительные заряды взрывчатых веществ, получая фугас (авиационные бомбы, артиллерийские снаряды или взрывчатка в чистом виде, уложенная в различную тару – мешки, ящики, снарядные гильзы, даже котлы и кастрюли). Один из танкистов вспоминал о подрыве на мощном фугасе: "…танк разорвало так, что днище вскрыло, как консервную банку, повырывало катки, гусеницы. Механик-водитель пытался выбраться через люк, показались только его руки – дальше не смог, сгорел вместе с машиной…" [436].
