Его полюбишь тоже.

РОЗАМУНДА

Тяжкая жара

Любовь, и жизнь, и злобу убивает. Я не знаю

Что может быть любезней сна — короткой смерти.

АЛЬБОВАЙН

И я устал. Спокойной ночи не желаю -

Пусть будет день спокойным. Сон нас исцелит.

РОЗАМУНДА

О да.

Лекарства, помощи для жизни на земле не может

Бог или человек найти нигде, как в сне и смерти.

(Уходят)

Та же сцена

Входят АЛЬМАХИЛЬД и ХИЛЬДЕГАРДА

ХИЛЬДЕГАРДА

Простил ли ты меня?

АЛЬМАХИЛЬД

Я Бога не смогу простить

Вовеки.

ХИЛЬДЕГАРДА

Мне, себе сгубить желаешь душу?

АЛЬМАХИЛЬД

Станешь ты

Меня с ума сводить? Нас отдал Бог во власть

Той, что губительней клыков зловещих смерти,

Нас, честных и невинных.

ХИЛЬДЕГАРДА

Ну, а если я

Её любовь к тебе прощу — хоть это нелегко -

Меня простить ты сможешь?

АЛЬМАХИЛЬД

Милая, для нас

Спасенья не осталось, разве смерть иль бегство

Прочь от того, что хуже их.

ХИЛЬДЕГАРДА

Но хуже

Позор лишь может быть; а как он нас коснётся,

Ничем не согрешивших нас? Меня она склонила

Солгать и тем предать тебя в её объятия; не могла

Я выбирать, пусть сердце надвое хотело разорваться,

Страданьем ненасытным истекая; но живу я.

Не изводи ты душу так жестоко: не она,

А я твой дух связала, и меня своей ты сделал,

А не обманщицу, ночное зло и тёмный призрак,

Любви воровку, что нас предала. Скажу тебе:

Не мучься страхом и стыдом обмана — ночь

Рождает грёзы ложные — они день не смутят,

Коль не отыщется глупец, что будет снов

Страшиться. Я в твоей любви не усомнилась,

Иначе не жила бы, не пришла к тебе.

АЛЬМАХИЛЬД

Так, значит,

Убежишь?

ХИЛЬДЕГАРДА

Откуда ты такое слово знаешь? Страх -

Его значенье. Разве стал тебе страх другом?

АЛЬМАХИЛЬД

Бог помоги нам! Коль Он жив и любит человека,

Коль Сатана не Бог нам. Мы не убежим.

Входят АЛЬБОВАЙН и РОЗАМУНДА

АЛЬБОВАЙН

Бежать? Чего любовь на пике счастья устрашится,

Что юность честную страшит, чтобы бежать?

На небе ангелами стать хотите? Стыдно на земле

Венчаться в мире и почёте?

АЛЬМАХИЛЬД

Нет, о мой король.

Конечно, нет.

РОЗАМУНДА

Не плачь, девица. Ну, а человек,

Который, как считали, накрепко любовью связан -

Не любит он?

АЛЬМАХИЛЬД

Святые Бога не любили так,

Как я — её.

РОЗАМУНДА

И на позор отдать не сможешь? Погляди,

Мой повелитель — говорит ответ безмолвный

Пожаром глаз и щёк, свидетель истины. А ты,

Дитя моё, его не любишь? Нет, ответь!

ХИЛЬДЕГАРДА

Я не могу сказать — мне это слишком тяжко.

РОЗАМУНДА

Ты скажешь. Разве мы не сцеплены любовью -

Мой властелин и твой, служанка с королевой,

Цепь четверная веры, и любовь двойной ей связкой?

Скажи; не явится позор там, где ему нет места.

ХИЛЬДЕГАРДА

Не промолчу. Король и Бог и королева да услышат.

Люблю такой любовью, о какой поют в былинах

Когда мужей любили жёны богоравных

По крови, им равны по духу; пусть во мне

Нет ничего, что люди или Бог назвать смогли бы

Его любви достойным, всё ж на милость я надеюсь

Любви — не быть отвергнутой. Я не себе отныне

Принадлежу; ему, не мне, доверено решать:

Казнить иль миловать, лелеять иль отбросить,

Короновать, изгнать, ценить, унизить. Стыд

Дороже будет чести мне. Коль будет воля

Его — облечь в позор меня; умру охотно,

Страшнее смерти станет жизнь, коль скажет он:

«Умри». И если б от меня он отвернулся

К той, кто ему милее, пусть его не любит,

Рабыне, что подлей злодейства, иль королеве,

Что недоступна для позорного клейма, хотя

Грехом запятнана она, подла как лжец,

Мерзка как тайная измена мужу — я готова

Вручить ему такую, коль смогу; ей сдамся,

Гнуснейшей среди тварей, адом порождённых,

Раз мой любимый предпочёл такое небу.

РОЗАМУНДА

Такой любовью не кичись: странна и велика.

ХИЛЬДЕГАРДА

Любовь не хвастает; разврат и вред и злоба

Бахвалятся своею подлой силой, как их вскроет стыд;

Любовь же не кичлива. Говорю по принужденью,

Не от признания краснею.

АЛЬБОВАЙН

Мальчик, я считал,

Считаю и сейчас тебя славнейшим средь бойцов,

Ценю превыше старших, воинов, проверенных делами

Ещё пред тем, как ты созрел для радости сражений -

Против прилива копий плыть; но тут такое,

Что я не знаю, ты иль кто иной достоин

Любви подобной.

АЛЬМАХИЛЬД

Средь рождённых на земле

Я хуже всех. Во мне нет ничего

Достойного.

РОЗАМУНДА

Он плачет: скромный мальчик.

АЛЬМАХИЛЬД

Королева,

Не плачу я. Объятого стыдом не малым

Меня ты видишь: но не плачу. Видит Бог,

Унижен я и скромен, но не пред тобой.

АЛЬБОВАЙН

Не злись; а ты, пусть королева и жена мне,

Не смей гневить достойного словами, что наносят

Укусы злейшие, чем можешь ты подумать.

РОЗАМУНДА

О король,

Остерегусь отныне я. Опасны, словно море,

Гнев мужа честного — и честного любовь:

Но не для женщин; смогут смыть слезами

Опасность, гнев они.

АЛЬБОВАЙН

Ни разу я не видел,

Как плачешь ты.

РОЗАМУНДА

Твоей жене ли плакать?

АЛЬБОВАЙН

Часто слышал

Я смех твой; а твои улыбки ярки, как огонь.

РОЗАМУНДА

Мне было хорошо — да, я нашла причину,

Чтоб жить и для живого мира службу

Исполнить некую — чтоб смог мой повелитель

Согреться сердцем, словно у костра зимою

Озябшие на стуже руки отогреть.

АЛЬБОВАЙН

О нет, не надо:

Ты солнце, что весь год любовью согревает; стуже,

Зиме здесь места нет.

РОЗАМУНДА

Мой милый Альбовайн,

Любовь не скроет нас от взоров близких -

От взора девушки моей и юного героя,

Который для тебя сияет как боец отважный,

Но для меня он как влюблённый в деву близок,

Как правда честный Альмахильд.

АЛЬБОВАЙН

Как смеют губы

На имени его запнуться, будто это ты -

Кто его любит! Лучше обожай свою служанку.