— Глупая.

Сонька вновь шмыгнула носом.

Несколько минут просидели молча. Трос старательно делал вид, что его здесь нет. Второй зачем-то перебирал содержимое чемоданчика. Наконец он не выдержал и театрально вздохнул.

— Да отправляй уже. — Махнул я рукой и, вырвав у него кейс, захлопнул.

— Только Троса я здесь оставлю. — Почему-то решил в последний момент поставить нас в известность Второй. — Ему отдельное задание.

Марево летнего дня захватило в заложники старинный дачный посёлок. Полный штиль. Поникшие листья раскидистых берёз словно умоляют о дожде, но на небе ни облачка. Дачники попрятались в своих домиках, пережидая самый пик жары в тени и относительной прохладе. Где-то в отдалении прогудел тепловоз, грохнули, сцепившись, вагоны и вновь всё затихло. Словно умерло. Лишь кузнечики, закопавшись в траве, на разный лад зазывают невест.

Я вытер мгновенно вспотевший лоб тыльной стороной ладони и задрал голову к лазурному небу. Сощурился от резанувшего по глазам солнца и прикрылся ладошкой. Что я там хотел увидеть? Кружащего в вышине ястреба, несмотря на жару продолжавшего упорно выискивать добычу или сверкнувший фюзеляжем самолёт? Не знаю, наверное, просто интуитивно. Поднял голову и замер, вмиг позабыв и о жаре, и о маячившем невдалеке домике, где сейчас, по расчётам Второго, должен был находиться мой отец.

Небо было словно собрано из четырёх прозрачных лепестков, которые прямо над нами срастались между собой мутным желеобразным швом. Лепестки рябили и колыхались, словно прозрачная целлофановая плёнка и если бы не это движение, я возможно бы ничего и не заметил, списав швы на лёгкую дымку или след от реактивного самолёта. А так я недоумённо прошёлся взглядом по шву, спустившись до земли, и с шумом выпустил запертый в груди воздух.

— Что за хрень? — Так и не увидев из-за домов и деревьев, чем всё это кончается у основания, я повернулся к Соньке.

— Ты о чём? — Недоумённо посмотрела она покрасневшими глазами вверх, заблаговременно сделав рукой козырёк от солнца. Повертела головой и уставилась на меня. — Что ты видишь?

Судя по реакции, она ничего странного в небе не заметила. Пришлось объяснить.

— Опять эти твои способности чудят. — Проворчала она и махнула рукой. — Пойдём, нам кажется, вон тот дом нужен, с красной крышей?

Я кивнул, но с места не сдвинулся. Дом-то тот, но вот небо… Если Второй нас не предупредил, что возможны какие-то аномалии, то значит это дело рук «странников». Что они выдумали на этот раз? Сорвавшись с места, я быстро догнал Соньку и зашагал рядом. Хорошо ей, она не видит всю эту несуразность небосвода, а мне как быть? Тоже оставить без внимания? Так ведь и ослу понятно, что ничем хорошим это не кончится. Знать бы ещё, к чему готовиться.

Мы дошли до двухстворчатых ворот, одна половина которых выполняла роль калитки и остановились. Сонька начала выискивать, где она отпирается, а я вновь задрал голову к небу. Чертовщина с лепестками почти прошла и о случившемся теперь напоминали только едва видимые следы швов. Может, действительно показалось? Да нет, если уж себе не верить, то кому? Сонька, наконец, нащупала изнутри щеколду и, распахнув створку ворот, шагнула во двор. Я зашёл следом, придержал калитку ногой, не дав захлопнуться, и просмотрел улицу в оба конца. Никого. Уже собираясь проследовать за Сонькой, вновь замер. Эта часть улицы находилась на небольшом холме, и вид отсюда открывался просто замечательный. Нет, конечно, виды крыш дачных домиков, берёз и плодовых деревьев, теплиц и палисадников не всех могут восхитить, но видно было далеко. По крайней мере, я так думал, что отсюда должно быть видно далеко, но метрах в ста начиналась какая-то лёгкая дымка и чем дальше, тем труднее было что-либо различить. Словно дачный посёлок прятался в тумане.

— Сонька. — Тихонько окликнул я девушку и махнул рукой, заметив, что она не спешит вернуться ко мне, стоя уже на ступеньках, ведущих на веранду. — Иди скорее.

— Ну что ещё? — Нетерпеливо подошла она. — Опять небо в лепестках?

— Нет. — Проигнорировал я её ворчание. — Дымку лёгкую видишь?

— Ну. — Кивнула она. — И что? Жара такая и ветра нет, а тут бани у каждого. Пойдём уже.

Радовало хотя бы то, что дымку она тоже видела. Так может она права? Вот только не похоже это на дым. На что угодно похоже, только не на сизый стелющийся выброс печных труб. Я напряг зрение, зацепившись взглядом за край дома, который было еле-еле видно. Попытался представить, как бы он выглядел, не будь здесь дымки. Шаг за шагом прошёл взглядом по его стене до дальнего угла и вдруг понял, что теперь действительно вижу дом вполне отчётливо. И даже какой-то сарай, стоящий за домом был вполне различим. Я попробовал проделать тот же фокус с сараем, что и с домом. Получилось. Так шаг за шагом я добрался до конца дач и упёрся взглядом в берёзовый колок.

Но стоило перейти взглядом к близким постройкам, как всё вернулось на круги своя. Опять лёгкая дымка и опять метрах в трехстах дачные домики уже скрывались в ней без остатка.

— Ты долго будешь пялиться? — Довольно грубо одёрнула она меня. — Я не собираюсь и с этим заданием возиться неделю. Всего-то и надо — взять немного крови у твоего отца. Зачем усложнять?

— Не знаю. — Я попятился, ещё недолго посмотрев на крыши дачных домиков, и пошёл вслед за Сонькой. — Просто не нравится мне всё это.

Кулачок моё заявление проигнорировала, целенаправленно шагая к крыльцу. Честно говоря, она сама мне тоже не нравилась. В том смысле, что в наших отношениях что-то изменилось. Неужели всё из-за этих нелепых монстров? Так я же всё объяснил. А может и не в этом вовсе дело? А в том, например, что я, если называть вещи своими именами — мутант. Ну что ж, не буду настаивать. Раз она видит во мне мутанта или в лучшем случае ещё один разумный артефакт, отойду в сторону. Вот закончим с этим делом, и самоустранюсь из её жизни. На душе стало как-то муторно, и все странности вмиг вылетели из головы.

Не смотря на то, что посёлок был электрифицирован, звонка у двери не оказалась и Сонька громко стукнула в стекло. Плохо закреплённое штапиком, оно обиженно звякнуло, но на наше счастье не разбилось. Хозяин не заставил себя долго ждать. Видимо он, в отличие от многих дачников, не желал коротать время в кровати, поэтому уже спустя несколько секунд перед нами возник мужчина в длинных шортах переделанных из старых джинсов и свободной футболке. Да какой там мужчина, — парень! Мой отец.

Я, конечно, его узнал сразу. Ещё бы, столько раз перебирал старые родительские фотографии и даже одну с собой в Зону притащил. Каюсь, давно не доставал. Так и лежит, наверное, в сейфе у Мытаря. Сердце предательски защемило, и на фоне только что прожитых переживаний о Соньке из глаза выкатилась одинокая слезинка. Быстро отвернувшись, я смахнул её и повернулся к открывшему дверь парню.

— Чем могу? — Отец облокотился о косяк и дружелюбно нас оглядел.

— Мы сотрудники научной лаборатории. — Взяла разговор в свои руки Сонька и предъявила корки и гербовыми печатями. — Нам нужно сделать у вас забор крови из вены на анализ.

— Зачем? — Улыбка сползла с лица хозяина. — Я ведь уже не работаю на НИИ.

— Это не важно. — Перебила его возражения заготовленной фразой Сонька. — Так же, как вы давали подписку о невыезде и не имеете право покинуть страну в ближайшие десять лет, так и анализы крови все эти десять лет мы будем у вас брать. Да вы не волнуйтесь. — Добавила она от себя, увидев его скисшую физиономию. — Один раз в год это не так часто.

— Проходите. — Нехотя посторонился отец, и мы вошли в прохладную тень веранды. — Чай?

Я хотел, было спросить о кофе, но вовремя вспомнил какой на дворе год и прикусил язык. Ещё бы виски с содовой потребовал, умник.

— Да, спасибо. — За нас обоих ответила Сонька и принялась оглядываться.

Я последовал её примеру, разглядывая спартанскую обстановку. Не смотря на то, что мать отсутствовала, её рука чувствовалась. По крайней мере, было видно, что живёт здесь не холостяк. Но Второй нас предупреждал, что её не будет, поэтому сейчас я просто воспринимал всё как данность.