О многих всяких вещах думал Завитулечка, и так ему грустно стало… И чтобы хоть чуть-чуть поднять себе настроение стал придумывать всякие словечки:

Вы меня поймите, пишу я на «иврите».

!УЯМ, УЯМ АКЧЕЛУТИВАЗ, АКЧЕЛУТАСАРК

Котёнок очнулся от своих дум только тогда, когда услышал над своей головой угрожающее хлопанье крыльев и страшное «кар – кар – кары -уры», что в переводе означало: «Я улетаю, но знай, кем бы ты ни был, где бы ты ни был, я, всё равно отыщу тебя!.. Если ты летающий, я выдерну из тебя все перья без наркоза, если ты не летающий, я накручу тебе хвоста, если ты…»

Молчащий до поры до времени Жаворонок наконец-то подал голос:

Не выпуская штучки-дрючки изо-рта, – как вы уже знаете, блескучей полгайки! – бросился Завиток в противоположную сторону, а из Блестящего Горла Поэта шла мощная музыкальная поддержка, – трум-трум-трум! – прерываемая поэтическими словами. Не будь этой поддержки, ещё не известно, как бы преодолел обратный путь Чернохвостенький. Великая сила заключена в музыке и в поэтическом слове, вовремя исполненными и вовремя сказанными!

Так под музыку и песни поднебесья, почти добрался Завиток до дома своего родного, всего ничего осталось до окна из которого начал своё трудное путешествие наш герой. Но эти последние метры оказались самыми трудными.

Торжествующая песнь Жаворонка вдруг прервалась на пол -ноте и сменилась тревожным сигналом:

Чёрный Ворон на подлёте, Он мрачнее тёмной тучи. Над землёй застыл в полёте, Жди расправы неминучей!

– Верно лепечешь! – рассекая воздух, урча и ворча, Шимон Петрович, он же Ворон Воронович, он же Чёрный Пречёрный Клюв, он же Секим Башка завис прямо над Завиточком.

Это ж надо, даже Золотое Горло, заворожённое собственными песнями, не заметил, откуда и как прилетел грозный Ворон…

А Петрович, когда прилетел к своему коричневому дереву с шуршащими металлическими листьями, поначалу даже не заметил пропажи какой-то полгайки. Пусть даже и блестящей! Под его деревом, в выжженной траве было много наворованного добра. Даже золотые штучки-дрючки попадались. И блестели они намного ярче, чем полгайки Михаэльчика.

И не жалко было Шимону Петровичу ничего, – его дело утащить, что плохо лежит и хорошо блестит! Но ему вдруг стало до слёз обидно, что у него, самого Черного в мире Ворона, вот так, запросто и безнаказанно, можно что-то забрать.

Откуда же узнал Ворон, что Завиток конфисковал у него вещицу совсем ему не принадлежащую? Неужели он пересчитывал «своё» добро, с места на место перекладывая? Три раза нет! Это Червь Вавилонский Вреднюка Подхалимистый, не от большого ума, из вредности, наквакал на Котёночка. И не просто наквакал, а переквакал, т. е. к полгайки приписал ещё с десяток штучек -дрючек, которые сам в прошлом году прикарманил.

Вот и разозлился Ворон, и погнался за бедненьким Завиточечным, и нагнал…

– Кар-кар-рак-рак! – заверещал Ворон Воронович, а это означало, что сейчас он будет всех есть, а кого не сможет съесть понадкусывает! Шутил так Ворон Воронович.

Жаворонок Чистое Горло испугался так, что забыл все свои стихи. Хорошо, что не разучился летать!.. Очень быстро, быстрее не бывает, Золотое Горлышко подлетел к заветному окошку, и как со страху не перепутал?! Стал стучать, что есть мочи, крылышками по подоконнику.

Серое Ушко и Михаэльчик, мирно игравшие в шашки, испугались, но к окну подошли, очень уж настойчиво била крыльями птичка-невеличка.

– Что с тобой случилось, Крылатая? – волнуясь спросил Серебряное Брюшко.

Из Золотого Горлышка выскакивали непонятные звуки: «фх-фх-фх!!!». Поняв, что все старания напрасны, Жаворонок стал подавать условные сигналы, – два раза левым крылом вправо, четыре раза влево и клювик пять раз набок! Это означало:

Вся беда в том, что и Миха, и мышонок, в условных сигналах разбирались так же, как будущий козёл Петя в жизни.

Что делать?

Жаворонок представил, как Ворон Черный Страшный Клюв, дожёвывает бедного Усатика вместе с гайкой, и вдруг вспомнил, что он умеет писать… Золотая Шея юркнул в комнату, схватил огрызок карандаша, который валялся на полу, и прямо на стене, какой кошмар, ремонт только-только закончили, – стал рисовать каракули.

Трудно было понять, что калякает взволнованная птичка, но малыши, Миха и Мышонок, очень сообразительные. Не прошло и полчаса они всё-таки поняли, что с их другом Завитком, что-то случилось, но что именно, они никак не смогли разобрать.

Михаэльчик, размахивая игрушечной саблей, с криками «наших бьют!» выскочил во двор, – именно туда показывал крылышком Жаворонок. Миха хотел взять с собой своего боевого коня, который достался ему от старшего брата, но он почему-то не влез в окно, а о том, что существуют двери, малыш в суматохе забыл.

Вслед за Михой – Мышка-Норушка. Хоть и дрожала она от страха, как девочка, хотя была мальчиком, но не могла она -он нарушить девиз-клятву друзей «один за всех и все за одного!».

Жаворонок сжав крылья в кулаки, летел впереди всех, показывая дорогу…

Пока подмога была в дороге, Черномырденький, наш смелый котик, решил не ждать пока его сцапает-слопает Проглот Петрович.

Уважаемый Дяденька Петрович! – произнёс дрожащим голосом Завиток, – Это конечно не хорошо брать без спросу, но я не мог поступить иначе. Миха – Михаэльчик – самый добрый малыш на свете, потерял-обронил вот эти полгайки! – Наш интеллигент первой степени, протянул Ворону Вороновичу безделушку – блестяшку.

Врёшь! Меня не проведёшь! Где остальное моё богатство?! -свирепо прокрякал Ворон. Какое богатство?

Выворачивай карманы, воришка, живо! – не унимался Клюв. Но у меня нет никаких карманов! – справедливо заметил Завиток. Ворон Воронович осмотрел Кота с ушей до хвоста…

– Действительно нет, – удивился Секим Башка. – Так значит ты

только полгайки стащил?

И вовсе не стащил, а…

– Чего же у меня не попросил, ах, да, вид у меня устрашающий?! –

зевнул Петрович, – это Червь Вавилонский меня с толку сбил, ты уж меня извини Кот Котище Зелёные Усищи. Добрый ты малый! Если б ты взял то, что у меня хорошо лежало, т. е. эти полгаечки, для того, чтобы меня огорчить или посмеяться надо мной?! – Даже от мысли о посягательстве на его достоинство Ворон Воронович вскипел, как электрический чайник, но заглянув в добрые и отзывчивые глаза Завитка, тут же остыл. – Слушай, Чёрные Ухи, давай с тобой дружить! Ты мне понравился!

А ты вовсе и не страшный, а очень даже наоборот! – признался Завитуля. – Пойдём, я тебя познакомлю с Михой и с поэтами Мышонком и Жаворонком!

Я же не хожу! – констатировал Ворон.

А я не летаю! – засмеялся кот.

Тогда поплыли! – пошутил Петрович…

Ворон и кот стали пожимать друг другу лапы-крылья…

За этим занятием их и застали Миха, Мышонок и Жаворонок. Вот это да! – квакнули они в голос. – Вы уже подружились?!