– Не хуже меня, только он от своих действий получает удовольствие, а я себя за это ненавижу. Другой разницы я найти не могу уже долгие годы, – произношу я, а рассудок любезно добавляет про себя то, что даже на поиск этой разницы ушла гора времени и столько же жизней.

– А вы сможете остановиться, если он умрёт?

Я задумываюсь над длинным и витиеватым ответом на этот вопрос. Таким, который достоин дедушки Дамблдора, но слова путаются и ускользают от меня. Смогу ли я остановится?

– Остановиться – да, жить нормальной жизнью – едва ли.

– Я не хочу идти в гостиную…

– А я сейчас отправляюсь к своим людям. Если хочешь, можешь составить нам компанию за ужином.

– Не то, чтобы "хочу", но "составлю", – она выдавливает жалкую пародию на улыбку, а мне становится ещё хуже. Меня пожирают мысли о том, как сильно мы с Томом калечим человеческие жизни, и если один из нас пропускает любую, то другой исправляет пропуск. Мы с ним отличная команда для уничтожения всего, до чего можно добраться. Я поднимаю Мишель с пола и утираю ей слёзы краем своей мантии, которую только что надел поверх привычных шорт и рубашки. Всё-таки на улице не лето, а Штаб не близко. Забираю то, во что превратился Эйвери и мы вдвоём направляемся к "Ужастикам Умников Уизли", оставив замок успокаиваться и готовится к очередной порции насилия, которую он, я уверен, выдержит гораздо лучше, чем я. Так, втроём с Мишель и гнетущей тишиной мы добираемся до яркой вывески у магазина близнецов.