После того, как монгол обрубил страховую веревку, француз был вынужден передвигаться ползком. В конце концов, ему это успешно удалось, однако колчаны разведчиков опустели на четверть. Ридле и Аято подхватили Жака под руки и оттащили его в безопасное место. Тут же появилась и Салан. На глазах аланки блестели слезы, но она ничего не сказала. Сразу стало ясно, что маркиз выбыл из группы. Рана оказалась не очень опасной, но стрела задела кость. Быстро передвигаться де Креньян больше не мог. Он, как всегда, шутил, острил, однако в этот раз никто не смеялся.

Положение было крайне серьезным. Каким-то чудом «псы» Коуна нашли и догнали разведчиков. Пока бандитов мало, но вскоре подойдут основные силы советника, и ситуация кардинально изменится. Впрочем, перестрелка закончилась. Противоборствующие стороны ждали новых действий от своих противников.

– Что-то надо делать, – вставил Аято. – Нога вряд ли заживет в ближайшие дни.

– Даже думать забудьте, – возразил маркиз. – В начале похода мы приняли решение. Закон есть закон. Я буду сдерживать группу, а потому должен остаться. Другого выхода нет. Тем более сейчас, когда Агадай нас догнал. Вот же сука...

– Нет! Так нельзя! – воскликнула Салан. – Ну, скажите же, скажите... Мы возьмем его! Обязательно возьмем. Я сама понесу носилки!

Все земляне опусти головы и молчали. Однако Жак был прав. Выбора у них не оставалось. Либо выполнить соглашение и идти дальше, либо погибнуть всем. Никто не произнес ни слова, но решение было принято. Поняла его и аланка. Линда заплакала и в бессилии опустилась на землю. К ней подошла Олис. Девушки обнялись. Только сейчас Кроул поняла, что Салан умела скрывать свои чувства. С первой встречи с Жаком Линда не сводила с него глаз. Любовь, любовь... Порой она бывает жестокой, безжалостной и коварной.

– Надо оторваться от Агадая, – наконец вымолвил Кайнц. – Он хороший стрелок и достанет нас своими налетами. Судя по всему, отряд Коуна пока далеко, и монгол не чувствует уверенности. С ним слишком мало людей.

– Выход только один – разрушить мост, – произнес Аято. – Надо сбросить бревно в воду. Бандитам придется попотеть, чтобы наладить переправу.

– А что, если опять оставить заслон, как на скале. – предложил Ридле. – Очень удобная позиция. Из луков и арбалетов легко перестрелять пловцов Линка. Для них это будет сущим кошмаром.

– Нельзя, – возразил Тино. – Советник не дурак. Он не станет понапрасну рисковать людьми, а пошлет их в обход. Толку от такого заслона не будет. Только ослабим группу и потеряем людей.

– Тогда хватит терять время, – воскликнул граф. – Пора приниматься за дело. Я, Ридле и Лунгрен толкаем бревно. Аято и Виола прикрывают нас щитами. Храбров обстреливает бандитов. Они не должны атаковать нас прицельно.

Мужчины поднялись на ноги, проверили свои латы, надели шлемы и дружно направились к реке. Вскоре они перешли на бег. Вот и бревно. Кайнц, Свен и Освальд уперлись в него спинами, согнули ноги в коленях, начиная сталкивать переправу в воду. Чуть впереди расположились Том и Тино. Каждый держал в руках два щита. Агадай без труда понял замысел разведчиков. Вместе со своими людьми он выскочил на холм и начал прицеливаться.

Только этого Олесь и ждал. Резко поднявшись из-за Аято, русич вскинул лук и выстрелил в ближайшего бандита. Стрела вонзилась в горло тасконца. Он захрипел, дернулся и рухнул лицом вперед. Монгол снова дрогнул. Не чувствуя себя в безопасности, Талан стрелял не так блестяще. Все его стрелы приходились в поднятые щиты.

– Что, ублюдок, нервничаешь? – зло выкрикнул Ридле. – Подожди, я еще с тобой встречусь лицом к лицу! Мой меч так и плачет по твоей бычьей шее.

Усилия землян скоре увенчались успехом. Потеряв опору, бревно рухнуло в реку. Сильное течение било в мощный ствол, и спустя несколько минут весь мост оказался в воде.

Обе противоборствующие стороны смотрели, как стремительный поток уносит единственную переправу. Монгол что-то дико закричал, громко выругался и выпустил еще одну стрелу. Аято отбил ее без труда.

– Напрасно тратишь силы, – проговорил самурай. – Сегодня удача на нашей стороне. У вас нет ни малейшего шанса нас догнать. Так и передай Коуну.

– Зря радуетесь, – ответил Агадай. – Судьба весьма переменчива, а путь длинный. Кто знает, что ждет вас впереди?

Над рекой раздался дикий хохот монгола. В нем было что-то нечеловеческое, безумное и злое. Даже у испытанных солдат пробежала дрожь по телу. Уж не пророчил ли Талан беду? Но время не ждет, и Сириус неумолимо снижается к горизонту. До захода чуть более пяти часов.

Взвалив на спину рюкзаки, разведчики в последний раз проверяли снаряжение. Путь предстоял неблизкий, надо было уйти от реки как можно дальше. Чуть в стороне, прислонившись к дереву, стоял де Креньян. Он, как всегда, улыбался, шутил, но в глазах застыла смертельная тоска. Жак понимал, что обречен. До Аусвила было почти сорок километров. Его рану хорошо обработали и забинтовали, но запах свежей крови остался. А это лучше всего привлекает голодных хищников.

– Возьмите мои лук и стрелы, – проговорил де Креньян. – Мне они не нужны, а вам обязательно пригодятся. Железо не предлагаю, и так идете на пределе.

– Что сам-то будешь делать? – спросил Аято, беря два десятка стрел и раздавая их остальным разведчикам.

Жак пожал плечами и вымолвил:

– Двинусь на запад, вдоль реки. Где-нибудь зарою щит, шлем, рюкзак с барахлом. Мне все это не утащить. Километрах в двух постараюсь затаиться. Рано или поздно, но бандиты наладят переправу и пойдут за вами. Я же направлюсь к Аусвилу. Думаю, долы не выгонят союзника. Самое главное, чтобы по пути меня никто не сожрал. Ну, да на то воля Божья...

– Да, пожалуй, это оптимальный вариант, – согласился Тино. – Амыметров двести будем все ломать на своем пути, чтобы люди Коуна не ошиблись дорогой.

– Ну все. Пора, – проговорил Кайнц.

Друзья подходили к французу, прощались с ним, хлопали по плечу, желая удачи. Как и следовало ожидать, последней была Салан. Все остальные из вежливости отошли далеко в сторону. Однако на этот раз слез никто не увидел. Девушка обняла де Креньяна и сунула ему в левую руку маленькую продолговатую коробочку.

– Тихо, – прошептала она.

– Что это? – спросил Жак.

– Препарат для продления жизни, – улыбнулась Линда. – Об этом знаю только я и Виола. На всякий случай мы получили по одной запасной порции на каждого из вас. Делонт разрешил раскрыть тайну только за сутки до истечения срока. Однако он не мог знать, что происходит на Тасконе. В коробке две дозы – твоя и Салаха. Ему она уже не понадобится. Примерно за час до критической точки ты почувствуешь боли в животе, слабость, головокружение. Значит, реакция началась. Введешь шприц в любую часть тела. Отсчет начнется заново. Прощай, я сделала все, что могла.

Аланка поцеловала маркиза и, не дав ему возможности что-нибудь сказать, побежала к группе. Тотчас граф дал команду на выдвижение. Дорога каждая минута. Рано или поздно Коун переправится, и тогда расстояние до бандитов будет иметь большое значение. Важно еще, успеют ли преследователи выйти к реке до заката Сириуса. Но об этом разведчики вряд ли узнают.

Алонс без труда двигался по проложенному Агадаем маршруту. Сбиться с пути было невозможно при всем желании. Через три с половиной часа отряд Коуна вышел на небольшую узкую тропу. Вернее, она была таковой, до того момента, как по ней прошли разведчики, а затем и группа землянина. Знаки, оставленные Таланом, только рассмешили следопыта. Он и без них превосходно видел, каким путем двигаются аланцы. Остановившись на мгновение, тасконец, обращаясь к Линку, проговорил:

– Группе не приходится прорубаться. Долы указали разведчикам тропу, по которой они и идут на юг. Землянину просто повезло, что он нашел их след.

– Проклятье! – выругался советник. – Им снова помогли. Чтобы догнать группу надо увеличить скорость. Хиндс, поторопи олухов.