РЭУ может быть закончен, но заботящаяся о своей репутации фирма да и сам риелтор этим не ограничиваются. Кто ее знает, квартиру эту, особенно если она меняла хозяев уже несколько раз. А может, позапрошлый доходяга хозяин, представив себе мысленно доплату - ожидающий его длинный-длинный штабель ящиков водки и вина, каким-нибудь левым образом выписал из нее своих несовершеннолетних детей без разрешения опеки и существенно ухудшил их жилищные условия? Это серьезное нарушение прав несовершеннолетних, и, если дело всплывет, суд наверняка вернет квартиру детям да и самому доходяге. Автоматически посыплются все последующие сделки с этой квартирой, но реально пострадает лишь последний хозяин, хотя он ничего о нарушениях не знал. А может, как раз и узнал? Потому и решил сбыть с рук ненадежную квартирку? Все может быть. Может быть и так, что еще восемь лет назад кто-то из жильцов сел за тюремную решетку и на днях выходит на волю.

- А где, - спросит, - мои восемнадцать квадратных аршин, на которых я тут сидел и буду сидеть?

И его туда обязательно пропишут. А может, кто-то из жильцов в данный момент служит в армии? Вернется - пропишут опять-таки. Могут быть и другие подводные камни, о которых в выписке из домовой книги нет ни малейшего упоминания.

А где же есть? Да в самой домовой книге, существующей во многих

РЭУ в виде каких-то грязненьких и полуистлевших карточек и листочков, на которых указаны все сведения о жильцах данной квартиры с момента заселения дома (если, конечно, эти бумаги не потеряны, не превратились в полужидкую зловонную массу по случаю прорыва канализации или злонамеренно не уничтожены самими работниками РЭУ для сокрытия какой-нибудь своей кривды). Но домовую книгу риелтору просто так не покажут, потому что не обязаны, а покажут тогда, когда он покажет им рубликов двести-пятьсот. Посмотрев эти бумажки и отдав деньги, риелтор потребует подать ему архивку, то есть, по сути, копию домовой книги за подписью паспортистки и печатью РЭУ, чтобы потом изучить ее внимательно (в толкучке и орове РЭУ все равно внимательно не изучишь). Кроме того, подпись и печать более или менее обязывают - как-никак документ, и паспортистка не будет халтурить.

Крупные риелторские фирмы заказывают архивки централизованно, через ту же ментуру, но это самому агенту обходится дороже (долларов тридцать-сорок, в суперсрочном режиме - сто), поэтому многие агенты, которым все равно идти в РЭУ за справками, добывают архивку самостоятельно.

В первую очередь чистота квартиры должна волновать покупателя: его потом могут ждать неприятности и прямая обязанность его риелторов - провести подобную проверку. Но серьезные фирмы - представители продавца (например, все те же "Миэль" и "Инком") всегда проводят ее сами во избежание потери реноме - чтобы не заорали конкуренты голосом пострадавшего на страницах печати: "Вы чего это мне - несчастному покупателю впарили? Да как с вами после этого иметь дело?" Мелкие агентства недвижимости проводят такую проверку лишь при наличии каких-либо серьезных подозрений (неприятности, скандалы никому не нужны), а если нет подозрений - сойдет и без проверки. А в случае чего - ну, поорет, поскандалит покупатель квартиры с тараканами (жильцами, оставшимися недовыписанными или имеющими право прописаться обратно) - реально-то фирма перед ним ничем не отвечает, а брань, как известно, "на вороту не виснет". Суета это.

Легко сказать - бумажки… Прибежал Алекс в РЭУ на 16-й Парковой, а там жуть что делается. Очередь - человек сто. Помимо обычной текучки власти затеяли обмен паспортов, и наплыв просителей многократно увеличился. Сверх того, в помещении идет капитальный ремонт, и весь пол, стены, перила лестницы заляпаны масляной краской, белилами, еще какой-то склизкой дрянью, а грубые работяги в грязных спецовках таскают вперед-назад все ту же краску, стройматериалы, мебель. И шарахались бы от них во все стороны люди, да шарахаться-то некуда - плотно-сверхплотно стоит очередь: как бы кто вперед не пролез. А по бокам - все те же грязные стены. Час стоим-ползем, два стоим - волком воем, три стоим - осатанели вконец.

Многочисленные деды и бабки (в большинстве - обмен паспортов) уже частично рассосались - нету, говорят, мочи, нету сил, в другой раз придем. Но есть "битые", опытные - знают: в другой раз будет то же самое. Стоят, изнемогают.

- Ох, милые, семьдесят восьмой годок. Сердце у меня… Почки…

Присесть бы… Водички…

Некуда присесть бабке. Пол, ступеньки - и те в сплошной грязище.

- Газетку бы… Водички…

Дают-таки газетку. А чтобы без очереди пропустить старую - и в мыслях ни у кого нет. Всех стариков пропускать - сам никогда до окошечка заветного не доберешься.

В самом хвосте орет чего-то здоровенный пьяный мужик, недоволен существующими в городе Москве порядками:

- Бардак. Ну-у, в натуре, барда-ак. А ты… А вы как стол-то тащите? Вдвоем, а людей задеваете. Дай, покажу.

Взваливает на плечи совсем не малый стол и, задевая им всех без исключения, ломится сквозь толпу. Мат-перемат. Пьяный мужик, приговаривая "Вот как надо", пробивается аж за служебную дверку, куда народу "строго воспрещается". Минут через пять вываливает обратно и, демонстративно помахивая какой-то бумагой, учит: "Вот как надо. Пользу принес. И мне - без очереди… А вы стойте, козлы", - и победно ржет.

Много всякого увидишь в очередях. Жизнь там совсем не та, что в телевизоре. Еще больше услышишь: и что раньше проезд в метро стоил пять копеек, а теперь чуть менее десяти рублей, и что "Я, работяга, в литейном цеху двадцать три годика отпахал, спалил дыхалку, посадил сердечко и теперь от пенсии до пенсии дотянуть не могу. А начальник один трехэтажный дом имеет с бассейном, и две машины, и "губернанта" еще какого-то". Вообще стояльцы в очередях твердо уверены, что другой стоялец - свой брат, такой же горемыка, как и они сами, потому что люди из враждебного лагеря - "начальники" - не стоят в очередях. Тоской и глухой ненавистью к "начальникам" и к их