– Мне кажется, твоя дочь и наш брат любят друг друга. Не надо мешать их любви. Мы будем тебе хорошей родней.

– У меня нет такой дочери, -ответил Сосе, – которая смогла бы содержать дом одинокого бедняка. Пока что она довольна жизнью. К ней и без вас сватаются многие, но я ее никому не отдаю. Пусть пока живет со мною.

– Недолго ей жить с тобой, Сосе, недолго, – сказал Кы-рым. – Ведь ты не можешь изменить законы, установленные богом и природой. Лучше скажи, какой выкуп ты требуешь за нее.

– Ты ждешь от меня ответа, Кы.рым,-вот мой ответ: семь-десять коров или пятнадцать упряжных волов.

Кырым ничего не возразил, зная, что Сосе не уменьшит названную цену, разве что увеличит ее.

– Пусть будет так, если ты не согласен на меньшее, – сказал он.

Сосе добавил бы еще, но постеснялся.

– Я и так прошу слишком мало, – пробурчал он.

– Послушай меня, дорогой Сосе, – сказал Кырым, – мы хотим породниться с тобой. У Садуллы достаточно сил, чтобы прожить и на вершине снежной горы. Ведь жизнь человека зависит не только от его сегодняшнего богатства. Пусть он теперь беден, но, хвала всевышнему, благодаря силе и уму он сумеет добиться всего, чего захочет. И все же семьдесят коров – это слишком много.

Сосе в глубине души был уверен, что Садулла не наберет и десятка коров.

– Хорошо, Кырым, ради тебя я согласен на меньшее. Пусть будет шестьдесят коров или пятнадцать волов. Но это мое последнее слово, хотя бы мы с тобой проговорили еще целый год.

Они сошлись на пятнадцати упряжных волах. Садулла отдал в знак договора свой пистолет и пустился с Кырымом в обратный путь.

К празднику Уастырджи родственники Садуллы приготовили богатое угощение и послали за Сосе. Вскоре он с пятью товарищами явился к ним за выкупом.

Они пировали целую неделю. Через неделю Сосе получил то, что ему причиталось – пятнадцать волов – и отправился домой.

Суровы зимы в горах. Через несколько дней начались снегопады, дороги занесло так, что ни пройти, ни проехать. В ущельях лег снег в три человеческих роста. Свадьбу пришлось отложить до весны. Пришла весна, и на пасху Садулла привел в дом молодую жену.

Дом был совершенно пуст. Манидза недолго раздумывала, пошла к родственникам и взяла у них шерсти. Соткала тонкого сукна, сшила нарядную черкеску и сменяла ее на кобылу. За другую черкеску она получила корову. Через некоторое время корова и кобыла принесли приплод. Садулла бросил охоту и начал заниматься хозяйством. Дела их постепенно поправились. Прошло несколько лет, и дом стал, как полная чаша. У Манидзы родились дети, три мальчика и девочка, которую назвали Сахар. Дети выросли. Сыновья женились, у них появились свои дети. Садулла и Манидза провели остаток дней в радости и довольстве.

После смерти родителей братья выдали сестру свою Сахар против ее воли за Гуса Сачинаты, получив за нее калым в семьдесят коров. Гус и Сахар с первого же дня жили, словно враги. Гус был человеком жестоким, черствым и взбалмошным, ему ничего не стоило убить когонибудь. Он не боялся греха и не знал что такое совесть. Он и с виду был похож на черта. Сахар ненавидела его и не прощала ему ни одного слова. Он часто бил ее, а она осыпала его проклятьями. Они жили, как собака с палкой.

Однажды, когда он в очередной раз принялся бить ее, она крикнула ему:

– Бей, бей! Ты разве не знаешь, чем больше бить по бурке, тем она лохматей? Или ты думаешь усмирить меня побоями?! Гус выхватил кинжал и отсек ей оба уха.

– Теперь иди,-закричал он ей в ярости,-и стань лохматее андийской бурки! – и выгнал ее из дому.

Окровавленная Сахар пришла к братьям. Те бросились мстить за нее. Гус ушел от них, но они убили одного из его братьев. После этого между родом Сахар, Биганата и родом Сачината вспыхнула кровная вражда и они начали истреблять друг Друга. Было убито семь человек из рода Сачината и девять – из Биганата. Тем временем на Кавказе установилась власть России и кровопролитию был положен конец. Гус бежал за реку Куар и там взял себе другую жену.

До сих пор там живут его потомки.

Когда Грузия объединилась с Россией, в каждом округе были поставлены русские военные начальники, а их помощников назначали из местных жителей. Так Зарбег Назгасты стал сборщиком налогов в Кудском ущелье.

В самой середине Кудского ущелья, между селами Верхний и Нижний Ганис, в Сохта, жили два соседа – Курдан и Кудзан. Оба были бездетны. Но вот родился у Курдана сын, а у Кудзана – дочь. Курдан и Кудзан любили друг друга, как братья, и они решили, что дети их, когда вырастут, станут мужем и женой. Девочку назвали Залда, мальчика- Кази.

К тому времени, когда Зарбег стал сборщиком налогов, им уже было по восемнадцать лет. Однажды Зарбег приехал в Сохта по своим делам и остановился как раз возле дома Кудзана. Залда во дворе ткала сукно.

– Добрый день, девушка,-поздоровался с ней Зарбег. Залда, покраснев, встала и застенчиво ответила:

– Будь здоров.

– Где Кудзан?

– Не знаю, куда-то вышел.

Зарбег спешился, привязал коня к плетню и подошел к ней.

– Какое прекрасное сукно!

Залда не знала, куда деться от смущения, и покраснела еще больше. Тем временем появился Кудзан и приветствовал гостя:

– Добро пожаловать, Зарбег!

– А-а-а, Кудзан, мой лучший друг! Добрый день! А я вот слез с коня, чтобы посмотреть на работу твоей дочери. Она удивительно хорошо ткет. Дай бог тебе здоровья, Кудзан, откуда у тебя такая красивая дочь?

– У меня нет другой дочери, а об этой я бы не сказал, что она красивая. Просто длинная, как колос, выросший на навозе.

– Не скажи, не скажи! Я и в Калаке не видел такой красивой девушки. Кто-нибудь уже просватал ее?

– Да вот, с Курданом есть у нас договор.

– За кого же сватает ее Курдан?

– Как, за кого? За своего сына.

– За никчемного слюнтяя Кази? Да разве мыслимо отдать ему эту княжну?!

Залда бросила работу и скрылась в доме. Кудзан промолчал. Зарбег понял, что его речи не понравились девушке.

– Кажется, вы обиделись на мои слова, -сказал он.

– Да нет, не обиделись, но…

– Такую красавицу надо выдать за человека, знающего толк и в службе, и в жизни, чтобы он носил тебе деньги мешками. А Кази болтается где-то в пастухах, какой от него прок?

– Что поделаешь, видно, такая у него судьба, – тихо сказал Кудзан.

– Эти старики все толкуют о судьбе… Ты когда-нибудь видел ее? Оставь эти разговоры, в наше время все решает ум, а не судьба.

Зарбег понимал, что сразу у него ничего не получится, поэтому он решил для начала сблизиться с Кудзаном.

– У начальника есть место стражника. Если хочешь, я поговорю, чтобы тебя взяли.

Кудзану, хоть он и был пожилым человеком, показалось заманчивым пожить на легких хлебах. Кроме того, люди, живущие на южных склонах Кавказа, вообще отличаются легкомыслием. Так или иначе, Кудзан согласился стать стражником.

Он пригласил Зарбега в дом и хорошо угостил его. Потом они отправились к начальнику и вечером предстали перед ним.

– Что нужно этому старику? – спросил с балкона начальник.

– Он хочет служить стражником.

– Не слишком ли он молод для этого?

– Старики лучше нынешней молодежи. Во всяком случае, они хорошо понимают, что от них требуется.

– Вот как! – усмехнулся начальник. – Ну что ж, пусть остается.

С этого дня Кудзан и Зарбег постоянно были вместе. Кудзан любил при случае выпить. Зарбег почти каждый день угощал его, выполнял его желания, рассчитывая, что тот в конце концов отдаст за него свою дочь. И в самом деле, Кудзан полюбил его, как родного брата. Зарбег стал частым гостем в доме Кудзана, но Залда избегала его и старалась держаться от него подальше.

Зарбег пылал любовью, не спал ночами и готов был отдать жизнь за одну встречу с ней. А Залду от одного его вида мутило. Она не находила себе места, когда он бывал у них в доме, и думала: «Скорее бы он убрался отсюда!»