Прежде чем Лефло успел закрыть рот, а капитан Кестер вздрогнуть и смертельно побледнеть, Фискус послал в прибор запальный импульс.

- Нет,- донесся в интеркоме голос Первого Навигатора.

«Алголь» был кораблем, защищенным от импульсных полей нормального пространства-времени. Структурный конвертер воспринимал все виды излучения и все частицы, заполняющие пространство, и превращал их в энергию гиперструктурного искривляющего поля.

При помощи этого устраняется световой барьер и лучевое давление, корабль становится защищенным от всех влияний четырехмерного поля и вместе со всеми людьми переходит в другую полустабильную форму существования.

Полное звезд пространство исчезло с экрана. Зато появились голубоватые линии - волны искривляющего поля, которые исчезали в веретенообразной пустоте пятимерного пространства.

Физические законы стали недействительными. Здесь начиналась область структурной физики, согласно уравнениям которой излучения и частицы, движущиеся в нормальном пространстве со скоростью света, достигали скорости, по меньшей мере, в сотни миллионов раз превосходящую скорость света. Закон массы, стремящейся к бесконечности, здесь был упразднен. Скорость распространения света в этом пространстве была неограниченной. Нужно только рассчитать необходимые данные и ввести их в автоматику, которая неукоснительно выполняла свои функции в этом многомерном пространстве. В каждом электронном и позитронном приборе для этого имелся структурный блок корреляции, который начинал действовать автоматически. Эти блоки никогда не включались в обычном пространстве, однако здесь они были незаменимы.

«Алголь» развил скорость, превосходящую скорость света в три миллиона раз. На том месте, где они находились еще секунду назад, теперь неистовала магнитная буря.

Лефло почувствовал себя легким, почти невесомым. По своему богатому опыту он знал, что молекулярная структура человеческого тела реагирует на все не так, как металл или пластик.

Способность к мышлению не изменилась. .Наступило только легкое головокружение. «Алголь» исчез из Солнечной системы. Они мчались сквозь ничто, которое находилось по ту сторону, в замкнутом континууме.

Лефло слышал гром обоих энергетических реакторов и органные звуки работающих двигателей, которые функционировали совершенно не в том режиме. Это происходило из-за невероятных законов гиперпространства, которые делали возможным свободное течение холодной термоядерной реакции, хотя линейный ускоритель и не производил потока мезонов. Защитное поле в зоне реакции и магнитные дюзы тоже сменили форму энергии.

Лефло немигающим взором смотрел на показания шкал приборов. Они не говорили ему ничего. Все их стрелки находились на нулях. Только блоки переключения выполняли свою работу. Человеческий мозг никогда не был в состоянии даже приблизительно принять верное решение в таких условиях.

Лефло знал, что в обычных условиях они должны оставаться в гиперпространстве примерно 1,2 часа. Должны были бы оставаться, если бы лейтенант Боулдер не изменил в последний момент программу.

Двадцать семь человек, у которых был достаточный опыт космических путешествий, могли думать только о приближающейся катастрофе. Но это была совершенно ошибочная точка зрения, хотя ее придерживался и Главный Инженер.

На мостике тоже понимали, что «Алголь» неудержимо мчится к собственной гибели. Для работы конвертера был необходим эталонный импульс, передаваемый ему центральным позитронным мозгом.

Фискус изменил количество поступающей энергии к конвертеру ровно на шесть десятых, поэтому эталонный импульс и структурные изменения не были больше скоординированы. Это означало - Лефло и Киленио великолепно понимали это,- что искривляющее поле больше невозможно отключить. Автоматика просто не сработает.

Ни Лефло, ни другие члены экипажа не были в состоянии говорить, с их губ слетали только молчаливые проклятия и упреки. Они могли только думать и осторожно шевелиться. Частично разрыхляющаяся молекулярная структура их организма исключала резкие движения.

Капитан Исмонд Кестер на всякий случай простился с жизнью.

«Паршивец! - думал он остатками своего затухающего сознания.- Мерзкий паршивец!»

Это была очень вежливая кличка для Фискуса Боулдера.

Лефло неотступно думал только одно - конец!

- Я сойду с ума! - сказал Второй Навигатор.- Я сойду с ума! Киленио, вы тоже снова здесь?

Хотя Первый Навигатор ничего не ответил, но зато из централи донесся рев капитана. Этот рев недвусмысленно показывал, что «Алголь» покинул гиперпространство и вернулся в нормальный континуум. Это доказывал также и большой экран, на котором опять виднелась серебристая лента Млечного Пути.

Шум работы двигателя и силовых установок полностью смолк, как это и должно быть после гиперпрыжка.

Таким образом, на «Алголе» все было в полном порядке, и на переднем экране уже сверкал раскаленный шар какого-то солнца. Он был величиной с дыню.

Киленио окончательно потерял самообладание, узнав в этой звезде цель их полета.

- Дзета Персея, нет, этого не может быть! - простонал он. - Святые небеса, этого просто не может быть!

Джоэль Батчер прервал его излияния истерическим смешком. Его смех разнесся по централи, и буйствующий капитан вздрогнул, словно прикоснулся к чему-то отвратительному.

- Держите себя в руках, - крикнул он.- Что все… э, что это означает? Что же вообще произошло?

Кестер подбежал к переднему экрану.

- Ага, мистер Киленио, разве это не Дзета Персея? Что вы мне сказали, когда я хотел со всей строгостью

наказать этого, разумеется, опасного для общества смутьяна, негодяя, предателя и бунтовщика против корабельной дисциплины?

Киленио, замерев, сидел в своем кресле. Внезапно его тренированный мозг заработал вновь. Неожиданно побледнев, он сказал нормальным и спокойным голосом:

- Сэр, Боулдер всех нас спас от катастрофы. Мы ведь сделали расчеты для конвертера на пять десяток больше необходимого. Конечно, Лефло должен был подумать об этом. Установив новый конвертер, мы должны были заранее предусмотреть это и принять во внимание, пока находились в нормальном пространстве. Вы видели это!

Исмонд Кестер очень медленно отступил назад.

Секундой позже взволнованный экипаж «Алголя» получил указание, во имя всех святых, не линчевать Фискуса Боулдера.

Главный Инженер Лефло, сбитый с толку, опустился в огромное вращающееся кресло, которым он только что обрабатывал твердую как сталь, пластмассу задвигающейся двери. На ней была надпись - «Джосс Ипсталл - суперкарго».

В каюте стройный черноволосый мужчина дрожащими руками искал лекарство, стимулирующее сердечную деятельность.

Взгляд его сконцентрировался на краю складной койки, из-за большой ножки которой выглядывала часть дрожащего человеческого тела.

- Вылезайте! - требовал Ипстал срывающимся голосом.- Вылезайте, или я утоплю вас в ближайшем баке с водой. Теперь мне стало совершенно ясно, что вы рассчитывали с помощью моей машинки. Дружище, как это вам пришло в голову искать спасение именно под моей кроватью? Вы что, сошли с ума? Это просто непонятно, Фис, ко всем чертям, я не могу больше видеть ваши подошвы. Вылезайте же, наконец, из этой дыры!

Фискус, вылезая из своего убежища, был так похож на какую-то странную пробку, то Ипстал только застонал.

- Ужасно! Вы будете причиной моей смерти, это несомненно.

Снаружи зазвучал голос Кестера. В тот же момент Фискус испуганно забился в самый дальний угол, так что вошедший в каюту капитан его сразу не увидел.

Мгновением позже Третий почувствовал, как его обняли крепкие руки. Ипстал потрясенно опустился на свою кровать, услышав нежные слова. Старика словно заполнила бьющая через края радость.

- Глупый вы юноша, почему вы сразу не сказали нам этого? - произнес он.- И как это вы только сделали?

Фискус о чем-то заикнулся, и лица только что готовых растерзать его людей вдруг расслабились. Главный Инженер произнес несколько фраз, которые совершенно деморализовали бы Фискуса, если бы рядом не было капитана.