– Я понял! – кивнул Омар.

Хашим оглядел подчиненных:

– У кого еще будут вопросы?

Вопросов у душманов не было.

Главарь банды, расстелив на камнях карту, начал ставить задачу.

– Омар, Абдул и Мохаммед, завтра, как только колонна минует прямой участок вершины перевала, который обведен синим овалом на карте, заложите фугасы здесь, – Хашим поставил жирную точку на левом краю овала, – и здесь, – душман отметил место минирования на правом фланге и предупредил: – Работать очень аккуратно, чтобы гяуры не определили место закладки взрывчатки. После чего втроем спуститесь в ущелье и займете позиции за валунами.

Хашим указал на карте, где именно предстояло укрыться Омару, Абдуле и Мохаммеду.

– Оттуда по команде, – продолжил он, – вы откроете огонь из гранатометов по БМП колонны и из стрелкового оружия по автомобилям, поставив перед собой задачу уничтожить водителей машин. Нельзя дать им возможность выпрыгнуть из кабин и занять оборону. Старшим подгруппы минирования дороги и занятия позиций в ущелье назначаю Омара.

Душман вновь кивнул:

– Понял, Хашим. Мы сделаем все, как ты сказал.

Хашим продолжил инструктаж, обращаясь на сей раз к пожилому пуштуну с густой окладистой бородой:

– Бабрак! Возьмешь с собой пять человек и займешь позицию на правом фланге прямого участка дороги, за минным полем. Твоя задача после подрыва фугасов атаковать колонну в лоб.

– Слушаюсь! – ответил пуштун и спросил: – Мне взять своих людей или ты назначишь кого другого?

– Своих, Бабрак, своих!

– Хорошо, это правильно! Я все понял.

Хашим повернулся к внушительного вида афганцу:

– Тебе же, Алим, сделать то же, что и Бабраку, только на левом фланге прямого участка дороги, и атаковать колонну с тыла. На тебе и уничтожение автомастерской русских. Ты понял задачу, Алим?

– Я понял задачу! – ответил душман.

Хашим взглянул на моджахеда, сидевшего на корточках рядом с ним:

– Теперь твоя очередь, Рамазан!

– Слушаю!

– Ты с оставшимися бойцами займешь позиции на склоне перевала. Он покрыт растительностью, и оборудовать скрытые позиции легко. Твоя задача – обстрелять колонну сверху.

– Ясно!

Главарь обвел взглядом всех подчиненных:

– Это все завтра! Как только колонна выйдет с базы русских, наш разведчик Ахмад сообщит об этом! Тебе же, Рамазан, – Хашим вновь обратился к сидевшему на корточках моджахеду, – следует немедленно отправить одного человека к месту засады. Гяуры могут предпринять страховочные меры и отправить со складов на перевал группу прикрытия колонны. Задача наблюдателя – зафиксировать эту группу или ее отсутствие. Если русские выставят для страховки пост, придется корректировать наши действия с учетом уничтожения этого поста. Вопросы ко мне?

Спросил Омар:

– Ты не допускаешь, что гяуры перед отправкой колонны или во время ее движения по серпантину от Кердевера могут выслать на вершину перевала не только пост, но и полноценный разведотряд, который достанет нас на позициях штурма? В этом случае твой план рушится.

Хашим покачал головой:

– Я рассматривал этот вариант. Поэтому в отсутствие страховочного поста русских мы выйдем на обозначенные позиции, подготовим их и… отойдем за склон, чтобы вернуться непосредственно перед встречей колонны. Если же пост будет выставлен и на перевал выйдет подразделение дополнительной разведки, то пропустим гяуров. Они долго не задержатся на перевале. Посмотрят потенциально опасный участок и уйдут, убедившись в безопасности трассы. Мы снимем пост, а затем быстро проведем все запланированные мероприятия, включая минирование дороги, и атакуем колонну. Обращаю внимание Рамазана и Омара на следующее: вам следует оборудовать позиции таким образом, чтобы в секторы обстрела склона не попали люди Рамазана, а в секторы верхней группы не попали бойцы Омара.

– Это будет нетрудно сделать, – произнес Рамазан. – Судя по карте, сверху дно ущелья поразить нельзя. Следовательно, и снизу склон перевала не достать. Но мы согласуем свои действия.

Хашим поднялся:

– Ну, вот, кажется, и все! Кто пойдет к дороге, Рамазан?

Пуштун указал на молодого бойца:

– Амин!

Главарь обратился к разведчику:

– Амин! На тебя возлагается важное задание, от которого может зависеть исход всей нашей операции. Ты должен обнаружить русских, если они выйдут либо на склон, либо в ущелье, и точно определить, где оборудуют пост наблюдения!

– Я понял, господин!

– Русские могут и не появиться, но ты обязан всю ночь, не смыкая глаз, следить за участком дороги, склоном и ущельем. Возьми с собой рацию и прибор ночного видения. Ты должен замечать все вокруг, тебя не должен ни увидеть, ни услышать никто! Ты хорошо меня понял, Амин?

– Да, господин! Можете не сомневаться: если русские выставят пост, я их замечу. Я родился и вырос в горах. Для меня они родные и понятные, для русских чужие и закрытые!

– Ты хорошо сказал, Амин! Но сказать еще не значит сделать. Надеюсь, твои слова найдут подтверждение в делах. И тогда ты заслужишь достойное поощрение.

– Не волнуйтесь, господин! Амин не пропустит гяуров.

– До поможет тебе Всевышний! – сказал Хашим и обратился ко всей банде: – А сейчас – молитва и отдых. Охранение по очереди несет каждый, кроме Амина. Первым в дозор заступает Омар!

Душман кивнул:

– Слушаюсь!

После короткой молитвы моджахеды разошлись по противоположному склону перевала, выискивая места для отдыха. Через полчаса никого видно не было. Бандиты за долгие годы войны научились неплохо маскироваться. Хашим прилег за валун. Думая о предстоящей операции, он незаметно уснул.

На следующий день в пять часов утра главарь, открыв глаза, тут же вызвал по рации наблюдателя, отправленного к дороге:

– Амин?

Молодой душман не спал и тут же ответил:

– Я, господин!

– Что у тебя?

– Все спокойно! В зоне наблюдения за ночь никто не появлялся!

– Значит, русские не выставили пост?

– Нет, господин! Это точно!

– Хорошо! Продолжай вести наблюдение.

– Слушаюсь!

Не успел Хашим отключить станцию, как его вызвал разведчик Ахмад, сообщивший, что русская колонна вышла с территории базы.

Главарь банды объявил душманам подъем.

Начинался день. Для кого-то последний, для кого-то переломный, обрекающий на полное страданий и унижений существование в плену. Новый, кровавый день! Один из многих дней затянувшейся, ломающей судьбы и жизни, непонятной, необъявленной войны! Афганской войны!

Рита разбудила Баженова в четыре часа утра. Несмотря на то что уснули молодые люди в час ночи, старший лейтенант поднялся легко и тут же направился в душ. Эта ночь выдалась особенной. Никогда ранее близость между Ритой и Баженовым не приносила офицеру столько наслаждения. Оттого и настроение у старшего лейтенанта было отличное. Выйдя из санитарного кубрика, он застал любимую за приготовлением кофе. В отличие от Сергея молодая женщина выглядела печальной. Она поставила на столик чашку ароматного напитка и молча отправилась в санкубрик привести себя в порядок. Баженова удивило поведение возлюбленной. И когда она вернулась в отсек, спросил:

– Что-то не так, Рита?

Женщина, встав за спиной старшего лейтенанта, обняла его:

– Все было прекрасно, Сережа, но, знаешь, меня не покидает предчувствие скорой беды. Она где-то рядом, Сережа, и ждет своего часа.

Баженов поднялся, притянул женщину к себе:

– Это, Рита, оттого, что ты впервые провожаешь меня. А я впервые здесь выхожу на проводку колонны. Но поверь, дорогая, я знаю, как и что надо делать на марше. И мы в Афганистане не для того, чтобы отсиживаться на базах. Мы здесь для того, чтобы выполнять интернациональный долг. Посмотри, как часто уходят в горы боевые подразделения полка, я уже не говорю о десантниках. И они выходят на задания, которые практически всегда сопровождаются боестолкновениями с душманами. Но ничего! Уходят, возвращаются. Вот для Залепина наш рейс в Кердевер – прогулка. Игорь так и сказал, прогуляемся до складов и по-тихому в обратку. А ведь это ему, в случае чего, первому принимать бой. Да, собственно, и вести его Залепину, мои солдаты лишь поддержат мотострелков огнем. Так что все будет хорошо!