– Ну и что с того?

– Напряги мозги, приятель, напряги мозги. Предположим, игра запрещена, а ты ловишь парня, выуживающего деньгу. Ты вышвыриваешь его из зала на улицу, орешь на него, но не можешь его арестовать, потому что он... ничего не крадет. А не крадет почему? У тебя нет игрального автомата, закон запрещает тебе его иметь. Улавливаешь?

– Улавливаю.

– Что-нибудь хочешь узнать еще?

– Не знаешь, как зовут девушку?

– Нет.

– Как же ей удается ввязаться в игру? Кто ее подначивает? Или делает здесь... свою игру?

– С мужчинами?

– Да.

Луи поскреб свою шевелюру:

– Лас-Вегас, братишка, отличается от других городов, и Невада – от других штатов. Девчонки приезжают сюда, чтобы развестись. Они вынуждены ждать, пока устроят себе место жительства. Хорошо, если все закончится быстро, а если нет? Время тянется медленно. Девушкам становится одиноко... И когда какой-нибудь смазливый парень кладет на нее глаз, она начинает думать: «А почему бы и нет, черт возьми...» Им тут нечем больше заняться... так или иначе, почти все они делают карьеру таким образом.

– Ты можешь вспомнить кого-нибудь, кто был вместе с той девушкой?

– Вроде нет. Но... погоди-ка, а ведь правда... Я вспоминаю одну, была здесь вчера, вроде бы вместе с той, кто тебя интересует. Нечто сногсшибательное.

– Можешь ее описать?

– Еще бы! Рыжая-рыжая! Не помню, какого цвета у нее глаза, но вся-то она рыжая, клубника со сливками. Ходит, и все у нее двигается, плавно-плавно, как желе на тарелке.

– Полная? – спросил я.

– Нет. Точно, нет. Скорей худенькая, но не костлявая. Женщины, бывает, доводят себя диетой... руки и ноги как спички, суставы у них застывают, ходят, будто деревянные. Та... совсем все иное у нее.

– Сколько лет?

– За двадцать.

– Сколько раз она сюда приходила?

– Пару раз. И оба – с твоей девушкой... Стой, я еще кое-что припоминаю. У нее нос как у кролика.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты знаешь, как кролик двигает носом? Вот и у нее так, и, когда она была немного взволнована, ноздри так же подрагивали... Я это заметил. А вообще – очень привлекательная, стоило бы за ней приударить.

Я протянул руку:

– Спасибо, Луи.

– Да не за что. И никаких обид из-за плюхи?

Я отрицательно замотал головой.

– Если честно, – сказал Луи, – ты оказался слабоват. Заметь, ты совсем не держал шею. Когда дерешься, ты должен держать шейные мускулы, понимаешь! Коль удар пройдет сквозь твою защиту и ты будешь вынужден ловить его на подбородок – ты тогда не свалишься, удар пойдет вскользь. Понимаешь?

– Нет, Луи. И у меня сейчас нет времени вникать в такие вещи. Как-нибудь ты мне покажешь.

Он просиял.

– Правда, дружище? Ух ты, здорово б было. Да и хорошо б чуток потренироваться, вот тогда я кое-что тебе покажу. А для начала давай-ка попробуем старинный удар-блок.

И он опять принял боксерскую стойку, затанцевал по цементному полу.

– Ладно, ладно, Луи, – отмахнулся я. – Вернусь, тогда и покажешь.

Я направился к выходу из подвала. Часы показывали без пяти шесть.

Я снова поднялся в квартиру Хелен Фрамли. Лицо у меня болело. Кончиками пальцев я нащупал желвак с правой стороны, а под левой скулой – еще один. Может быть, они не так уж были заметны, но дергали и ныли будь здоров как.

Я позвонил и стал ждать.

Никто не ответил.

Позвонил снова.

Дверь в соседней квартире распахнулась. Женщина, с которой я разговаривал недавно, протянула:

– А, это вы, опять вы... Сейчас-то она дома. А я-то подумала: кто это звонит к нам?.. Так в чем дело? Не отвечает?

– Дайте ей время. Она могла и не услышать звонка.

– Хм! Я у себя слышу, а она – не слышит. Я ведь даже подумала, что вы нажали на наш звонок.

Из глубины квартиры раздраженный мужской голос прокричал:

– Ма, да отойди ты от двери, прекрати совать нос в чужие дела.

– Я в чужие дела не лезу... Я просто подумала, что зазвенел наш звонок...

– Отойди от двери!

И дверь захлопнулась.

Я опять позвонил к Хелен Фрамли.

Дверь осторожно приоткрылась. На дюйм, не больше, я смог заметить медную цепочку, натянувшись, она не пускала дверь открыться пошире, а за ней – холодные темно-серые глаза. И сразу же услышал удивленный возглас. Это была та самая девушка, из зала с автоматами.

– Как вы меня нашли?

– Могу я войти?

– Нет! Конечно нет... Чего вы хотите?

– То, что я хочу узнать, не имеет никакого отношения к тому, что произошло в «Кактусовой роще». Понятно? Но дело важное.

Девушка на мгновение заколебалась, затем сняла цепочку, не переставая изучать мое лицо.

– Не обращайте внимания, – сказал я. – Немного погодя лицо придет в норму.

– Он сильно вас ударил?

– Как видите, сильно. Я почувствовал себя строем кеглей, в который запустили шаром. Раньше я это просто видел, а теперь испытал на себе.

Девушка засмеялась и сказала:

– Ну, проходите вот сюда.

Я последовал за ней в маленькую гостиную. Она указала на стул.

– Это вы тут сидели, когда я позвонил? – поинтересовался я.

– Нет. Я сидела вон там.

Сиденье стула было теплым.

– Не возражаете, если я закурю?

– Пожалуй, нет. Я и сама курила, когда вы звонили.

И она взяла недокуренную сигарету из пепельницы, которая примостилась рядом с ее стулом, на полу.

Я сказал:

– Собираюсь выложить карты на стол. Начинать?

– Мне нравятся люди, которые поступают таким образом.

– Итак... я – частный детектив...

Ее лицо моментально стало равнодушным, покорно-вежливым.

– Что-нибудь не так? – спросил я.

– Н-н-ничего.

– Вы не любите частных детективов?

– Это зависит от того, за чем они охотятся, – нашлась девушка.

– Мне нужна информация...

– Я... боюсь, ничем не смогу помочь. Я...

Скрип дверной петли за моей спиной. Она бросила туда быстрый взгляд, отвела глаза, совсем замолкла, ожидая чего-то.

Я сказал, не поворачивая головы:

– Вы могли бы выйти и присоединиться к нашему обществу, Сид.

Быстрое движение позади. Кто-то встал прямо за спинкой моего стула.

– Ну-ка, выкладывай все карты на стол, братишка, – произнес мужской голос.

– Те, что вас касаются, уже на столе.

Я повернулся. Конечно, тот самый мужчина, бойкий парень в клетчатом спортивном костюме, что играл на машине по четвертаку. Теперь я заметил, что правое ухо у него слегка изуродовано. Он был явно не в своей тарелке – и потому опасен.

Я предложил ему составить компанию и добавил:

– Поговорим, ничего не утаивая.

– Вы сегодня вечером оказались в «Кактусовой роще» в необычное время, для дела... или это было просто везение?

Я предупредил:

– Не говорите так громко: соседка очень любопытна.

– Да, это уж точно, – подтвердила мисс Фрамли.

Мужчина в клетчатом пиджаке присел.

– Значит, так. Мы с ней молчим пять минут, и вам придется много чего рассказать за эти пять минут.

– Тогда вам останется минуты три-четыре. Я уложусь быстро... Меня зовут Дональд Лэм. Я работаю в детективном агентстве Б. Кул. Пытаюсь разыскать Корлу Бурк. И подозреваю, что мисс Фрамли знает, где она находится.

Лицо мисс Фрамли передернулось.

– Зачем это вы хотите ее разыскать?

– Это интерес моего клиента.

– Ишь какой умник. Кто он, клиент?

– Я не пытаюсь быть умником, но и не настолько туп, чтобы направо и налево разбалтывать имена наших клиентов.

Вмешался бравый мужчина:

– Ну так вот, мисс Фрамли не знает, где находится Корла Бурк, потому что она не знает никакой Корлы Бурк. Ясно?

– Почему же мисс Фрамли отправила ей письмо?

– Она не отправляла.

– Я знаю людей, которые подтвердят, что она это сделала, и знают это наверняка.

– Что ж, значит, они пьяны. Так вот, я говорю вам: она не посылала никакого письма.