— А я нет, — сказал Дюмарест.

Легрейн нахмурился.

— Не понимаю тебя, Эрл.

— Разве? Это ведь так просто. — Дюмарест дотронулся до обнаженной шеи. — Теперь, когда я избавился от этого ошейника, ничто не удерживает меня здесь. Денег на моем счете хватит, чтобы улететь низшим классом. С тем что, у тебя есть, еще считая деньги, что мы заработали во время вечеринки, тебе тоже хватит. Давай пройдем на поле и договоримся с каким-нибудь оператором.

— Ты что, серьезно?

Дюмарест нахмурился:

— Что с тобой? Ты что, хочешь остаться здесь, чтобы тебя убили? И ради чего? Ради того, чтобы какая-то избалованная сучка стала еще богаче? — Он покачал головой. — Это не для меня. Я собираюсь улизнуть отсюда, пока еще у меня есть такой шанс.

Легрейн схватил его за руку.

— Эрл, ты не можешь? — Он проглотил комок в горле. — Деньги. Нам не заплатят до поединка.

— И не убьют тоже, — заметил Дюмарест.

— Но ведь…

— Что для тебя эта планета? Просто еще один мир. — Дюмарест указал рукой на посадочное поле. — Любой из этих кораблей доставит нас на другую планету. Давай же смоемся отсюда, пока у нас есть шанс.

— Нет, — отказался Легрейн. Его облик выражал непривычную гордость. — Я не могу. Я уже дал слово, и я не могу отказаться от него.

— Не будь идиотом, Легрейн. Неужели ты не видишь, что тебя используют?

Легрейн упрямо стоял на своем:

— Возможно, но это не аргумент. Я заключил сделку, так же как и ты. Мы не можем подставить их, Эрл. Мы просто не можем сделать это.

— Разумеется, — тихим голосом согласился Дюмарест, — я тоже думаю, что не можем.

В плывущем облаке пара раздался резкий, полный боли вопль какого-то человека. Ему ответил еще один голос, более глубокий, со смешком. Что-то промелькнуло в воздухе и с грохотом рухнуло на землю.

— Чудесный удар, Властитель Игрушки!

— Никогда не видел более мастерского передвижения!

— Как вы измотали его прежде, чем нанесли последний удар!

Командор Гирн кисло улыбнулся.

«Собачонки, — подумал он, — тявкающие у ног хозяина. Безвольные, ищущие убежище в его силе, готовые наброситься друг на друга, лишь бы обрести его расположение. И все же, неужели я настолько отличаюсь от них? Утешительно думать, что у меня есть мужество и силы, чтобы без страха смотреть в лицо Грошену; утешительно, но не стоит обманываться. Он нужен нам. Этим слабакам, мне, остальным. Он нужен нам, чтобы выжить. А это, в конце концов, самое главное. Выжить — любой ценой».

Он выпрямился, когда электростатический барьер открылся, и Грошен вышел из облака пара на прохладный воздух. Он был обнажен, если не считать плавок, мышцы играли под черной кожей, покрытой испариной.

Он посмотрел на Гирна:

— Есть новости?

— Ничего особенного, мой господин. Члены Ассоциации Прядильщиков разлетелись по своим поместьям. Все, кроме Акционера Херла.

— Ну конечно же он остался. — Грошен прошел в соседнюю комнату, бросился на кушетку. — Ладно, недолго ему осталось беспокоить нас.

— Да, мой господин.

Грошен улыбнулся.

— Мне это нравится, — признался он. — Скоро только таким образом ко мне и будут обращаться. — Он помрачнел. — Или, лучше, «хозяин»? Нет, — решил он. — Это слово использовали рабы. Я не хочу править миром рабов.

— Большинство людей думают, что достаточно просто править, мой господин, — рискнул вставить Гирн.

— Быть может. Но в этом и состоит разница между нами, командор. Ты был бы счастлив править сворой собак. Мне же нужно править миром героев. — Грошен потянулся, когда появилась массажистка. — Героев, которые считают меня своим повелителем и которые с готовностью примут мою власть. — Он снова потянулся с наслаждением, словно кошка, которую ласкает ее хозяйка. — Чего ты хотел?

— По городу бродят слухи, мой господин. Новость о брошенном вам вызове просочилась. Люди хотят знать, где и когда состоится поединок.

— Они узнают, когда я расскажу им, — отмахнулся Грошен. — Не раньше.

— Неразумно откладывать это объявление, мой господин, — ровным голосом сказал Гирн. — Вполне понятно возбуждение, охватившее народ. Я боюсь беспорядков.

Грошен развернулся под руками массажистки.

— Они хотят увидеть меня побежденным, — усмехнулся он. — Неужели ты думаешь, что я не понимаю, о чем они думают? Все слабые мужчины ненавидят сильных и завидуют им. Я самый сильный мужчина на Игрушке и поэтому самый ненавидимый. Чего тут понимать? — Он поднял глаза, когда фигура в алом вошла в комнату. — Как раз вовремя, кибер. Мне нужны твои услуги.

— Мой господин?

— Гирн хочет узнать у меня время и место поединка со своей сестрой.

— Не с вашей сестрой, мой господин, — поправил ровным голосом кибер. — С теми, кто ее заменит.

— Что одно и то же. Где мне предстоит сражаться с Акционером Херлом и одним из его дружков?

И снова Грилу пришлось поправить своего господина:

— Вы будете сражаться не с ними, мой господин. Леди Квара не настолько глупа. Она выбрала других людей, которые будут сражаться вместо нее.

Грошен выпрямился, велел массажистке уходить.

— Кто же это? — спросил он.

— Двое мужчин, сражавшихся с пауками-ткачами на вашей вечеринке, мой господин. Те самые, что избежали смерти на арене.

Грошен невесело улыбнулся:

— Значит, моя дорогая сестра оказалась настолько хитрой, сколь и прекрасной. Что она им предложила, интересно мне знать? Что-то значительное, чтобы заставить их спокойно идти навстречу собственной смерти. — Он посмотрел в глаза командора. — Почему ты не знал этого?

Гирн беспомощно пожал плечами.

— Они держат это в секрете, — ровным голосом произнес Грил. — Они надеются, что вы продолжаете думать, будто против вас в поединке выйдет Акционер Херл и кто-нибудь еще, а потому проявите беспечность. Эти двое — опасные люди, мой господин. Подготовленные бойцы, способные и умеющие убивать.

— Ты думаешь, что мне с ними не справиться?

— Поодиночке вы могли бы победить их, — признал кибер. — Но сразу обоих? Прошу прощения, мой господин, в этом я сомневаюсь.

Грошен нахмурился.

— Сейчас я не советую, мой господин, — снова заговорил лишенным эмоций голосом Грил. — Я предсказываю. В этом случае мой прогноз таков: если вы станете сражаться против этих двоих в обычном поединке, то вы проиграете. А ведь я до сих пор не ошибался, мой господин, верно?

Властитель Игрушки нетерпеливо перекинул ноги через край кушетки. Вода струилась по его телу, когда он смывал с себя пот и масло, и продолжала капать, когда он, стоя перед сушилкой, пристально посмотрел на Грила.

— Что ты предлагаешь?

— Поединка не избежать, мой господин.

— Я знаю это, — резко бросил Грошен.

Он отошел от сушилки, выхватил фиолетовый халат из рук раба и завернулся в него.

— Но в вашей власти выбрать время, место и вид поединка.

— Я и это знаю. — Грошен моргнул, улыбка заиграла на его хмуром лице. — Ты умница, кибер. Я улавливаю ход твоих мыслей. — Улыбка Властителя сменилась смехом. — Ну конечно же! Какое самое лучшее место для поединка?

— Мой господин? — полюбопытствовал Гирн.

Грошен повернулся к командору:

— Лабиринт, идиот! Мы будем сражаться в Лабиринте!

— И когда же, мой господин?

— Через три часа.