Шанкара пишет комментарий к Гите; потом среди последователей Шанкары один последователь пишет комментарий к комментарию Шанкары, а другой последователь пишет другой комментарий к комментарию Шанкары - ведь комментарий можно интерпретировать точно так же, как и сам оригинал. Потом их ученики пишут новые комментарии.
Если вглядеться, индуизм подобен дереву: каждая ветвь дает новые ветви, потом ветви поменьше, потом ветви еще поменьше. И все они создают великий шум, великие противоречия - никто не может сказать, что же в точности представляет собой индуизм. Каким-то образом организации удалось избежать, но религия не сохранилась - она запуталась. Она не стала культом и вероучением; она стала путаницей.
Видя эту ситуацию, ортодоксальные последователи Махавиры... Их называют дигамбарами, потому что они живут обнаженными, их монахи живут обнаженными. Дигамбара означает того, чьей одеждой является лишь небо, - нет ничего между ним и небом. Чтобы избежать путаницы, чтобы избежать комментариев, чтобы избежать организации, они просто уничтожили все писания Махавиры.
Так что диагамбары не имеют никаких писаний Махавиры - странный акт, направленный как раз на то, чтобы сохранить его учение. Оно передается ученику изустным словом, но не книгой. Его нельзя продать на рынке; никто не может написать к нему комментарий. Учение продолжается в молчании, передается от одного поколения монахов другому поколению монахов. Уничтожить все священные писания было делом потрясающей смелости, печатать их нельзя. Но случилось так, что даже при передаче от индивидуума к индивидууму возникли различные версии, ведь естественно...
Вы все слушаете меня, но если вы все вернетесь по своим домам, как вы думаете, сможете ли вы рассказать обо мне одно и то же? Завтра утром можете заглянуть во все записные книжки, и вы удивитесь тому, что каждый из вас получил что-то свое, подчеркнул что-то такое, на что вы вообще не обратили внимания. Вы этого вовсе не услышали, а кто-то другой услышал только это. Ее не волнует то, что услышали вы.
Так что хотя они и старались избежать написанных священных текстов и сохранить содержание, все равно получились разные версии. Теперь осталось лишь двадцать два обнаженных монаха; я встречался со всеми двадцатью двумя. Меня озадачило то, что все они получили от своих учителей разные версии и передают они разные версии своим ученикам, которые сами станут когда-нибудь обнаженными монахами. Они готовят учеников и думают, что на этом пути они сохраняют чистоту послания.
Но я спрашивал у них: «Вы сравнивали когда-нибудь свои записи с записями остальных двадцати и одного монаха?»
Они отвечали: «Нет, никогда. Что мой учитель дал мне, то я и передаю своему главному ученику, а он передаст это своему главному ученику».
Я же говорил: «Я встречался со всеми двадцатью двумя монахами, и все вы говорите разные вещи». Если бы это было записано в книге, была бы, по крайней мере, некоторая возможность прийти к согласию. Сейчас же прийти к согласию нет никакой возможности. Есть двадцать две религии, вырастающие из одного источника - который они же и разрушили. Сейчас уже невозможно вернуть все назад и проверить; невозможно доказать, кто прав, а кто нет.
Еще одной сектой джайнов являются шветамбары. Название шветамбара означает «носящий белое одеяние»; они не обнажены, они носят белые одеяния. У них есть писания, но и у них множество сект. И по всякому маленькому вопросу у них так много различий, что невозможно себе представить, что же происходит вокруг духовных, философских вещей.
У них есть странные разногласия - был ли Махавира женат или нет, вот вопрос. Одна секта полагает, что он был не только женат, но и что у него была дочь. Эта дочь вышла замуж - у него был зять, дочь и зять были посвящены Махавирой. И не только это; они верят в то, что зять стал политическим человеком и начал думать о себе: «Я зять Махавиры...» Он надеялся, должно быть, стать его преемником. Но Махавира не поддержал его. Дело дошло до того, что зять восстал против Махавиры вместе с пятью сотнями других монахов и создал совершенно другую религию.
Это такие подробности, что их нельзя придумать - и для чего? Но другая секта говорит, что он никогда не был женат, потому что тиртханкары не женятся. Это условие, то, что он остается неженатым, является частью определения тиртханкары; как же мог быть женатым Махавира? Он не был в браке.
И говорить, что у него был ребенок, означает, что он имел сексуальную связь, а думать так о тиртханкаре абсолютно безобразно. И потом - еще больший вред: дочь тиртханкары выходит замуж! Дочь тиртханкары - его кровь - думает о замужестве? Невозможно!
И еще хуже, вы говорите, что его зять поднял против него восстание. Как может кто-либо восставать против такого человека, как Махавира, - что говорить о зяте! - это просто невозможно. Вся эта история ложна, - согласно мнению другой секты. Их писания говорят, что он никогда не был женат, не было никакой дочери, не было зятя, не было восстания.
Если в таких пунктах, которые относятся к фактической стороне дела, имеются такие большие различия, то что говорить о самом учении! Учения различаются во всех пунктах. Чтобы избежать различия ортодоксальные дигамбары уничтожили писания - но простое уничтожение писаний не поможет. Вокруг этого нужно создать определенную мифологию. И мифология эта заключается в том, что Махавира никогда не говорил. Поэтому нет и вопроса ни о каких писаниях - он ведь не говорил.
Ну, а у шветамбаров есть священные писания, проповеди Махавиры по каждому вопросу, детальные инструкции монахам по каждому отдельному делу: как монах должен сидеть, как он должен стоять, как он должен ходить, как далеко он должен смотреть. Монах должен смотреть только на два шага вперед, чтобы не видеть женщин, потому что, глядя на два шага вперед, можно увидеть только ступни ног женщины и больше ничего.
Монах должен ходить очень медленно, очень осторожно, чтобы не убить какого-нибудь муравья или что-нибудь в этом роде. С собой он должен носить шерстяную кисть для того, чтобы перед тем, как сесть, обмахнуть ею место, на которое он садится. Кисть должна быть шерстяной, чтобы ни муравей, никто другой не был бы убит ею, она должна быть мягкой. Такие подробности! У него должна быть одежда из трех частей, один кувшин для подаяний, один маленький коврик, который он держит свернутым в своих руках. Он не должен садиться на чье-либо место, потому что нельзя быть уверенным в вибрациях других людей... А дигамбары говорят, что Махавира никогда не говорил!
Что же он делал вместо разговора? У него было двенадцать главных избранных учеников, с которыми он устанавливал связь от ума к уму. Ему не нужно было разговаривать с ними; это было молчаливое общение с двенадцатью учителями. Потом эти двенадцать учителей рассказывали другим монахам все, что они услышали в молчании Махавиры. Это очень сложное дело... и все эти двенадцать человек не соглашались между собой, поэтому с самого начала возникли двенадцать версий учения Махавиры.
Чтобы избежать организации, Махавира сказал: «У меня не будет преемника». Но от этого ничего не изменилось. Да, у него не было ни одного преемника, но в маленьких сектах есть тысячи глав. Их не объявляют преемниками Махавиры, они не говорят, что они тиртханкары; они учителя учения Махавиры. Но все эти учителя постоянно конфликтуют между собой по всем вопросам.
То же случилось и с Буддой. Пока он был жив, он не разрешал записывать то, что говорил, - его следовало просто понимать, переживать его. И потом вы делились своим переживанием, своим пониманием с другими людьми. Иначе была полная вероятность того, что люди начнут поклоняться этим книгам, - подобно тому, как мусульмане поклоняются Корану, христиане поклоняются Библии.
«Поэтому лучше не иметь моих слов, - сказал Будда своим ученикам, - в виде книги». Раз он сказал это, то, конечно, так и должно было быть. Но когда он умер, ученики были в затруднении, потому что было так много людей, говоривших разные вещи, что-то нужно было решать - уже наступил хаос.
