– Копы искали тебя в офисе, милый. Я думаю, что это дело тех ребят из Санта-Карлотты.

Я сделал вид, что меня это вообще не интересует.

Через несколько минут Берта сказала задумчиво, будто размышляя вслух:

– Ты удивительно много на себя берешь для зеленого новичка.

– Что вы имеете в виду?

– Я владела детективным агентством. Это было вполне заурядное агентство. Лучшие агентства стараются не брать на себя политические дела и дела о разводе. А я бралась за все. Мой бизнес никогда не был особенно приятным, но это была обычная повседневная работа. Я на этом кое-что зарабатывала. Не так уж много, но мне хватало. И вот появился ты. Я наняла тебя на работу. И первое, что ты сделал, – это втянул меня в дело об убийствах, да так глубоко, что я увязла в нем по уши. Теперь я уже не детектив, а соучастница. Хвост не просто вертит собакой – он уже вытряхивает из нее душу!

– Не думайте об этом, – сказал я. – Вы сейчас просто делаете деньги.

Берта Кул посмотрела на свою могучую грудь, на широкие бедра и сказала:

– Надеюсь, что я не похудею от этих переживаний. Раньше мне так хорошо жилось! Я чувствовала себя, как нога в старом ботинке. А теперь – посмотри на меня! Ты знаешь, милый, если мы не сможем разобраться с этим делом, то оба окажемся за решеткой.

– Есть много способов выбраться из тюрьмы, – заметил я.

– Опиши их и пошли ребятам в Сан-Квентин, – проворчала Берта. – Их это может заинтересовать.

Я ничего не ответил, и некоторое время мы оба сидели молча, посматривая каждый на свои часы. Потом я подошел к окну, а Берта закурила новую сигарету. На улице перед гостиницей было спокойно. Машина из пекарни привезла хлеб; какая-то женщина шла за покупками; пожилая пара, с виду туристы, несколько месяцев отдыхавшие на юге Калифорнии, вышла из гостиницы, села в автомобиль с нью-йоркским номером и не спеша укатила. Небо было синим и безоблачным. Солнце нещадно палило, и резкие черные тени деревьев начали уже становиться короче. Я вернулся к кровати, улегся на подушку и стал читать другие новости. Берта села на стул. Сейчас она казалась совершенно невозмутимой.

Когда я отшвырнул газету и снова подошел к окну, она сказала:

– Перестань нервничать. Это ничего не даст. Ты сейчас слишком возбужден. Сядь и расслабься. Отдохни, пока есть возможность. Ты работал над этим делом день и ночь и совсем измотался. Нервозность никогда не приносила пользы.

Я вернулся к кровати, взбил подушки и снова улегся.

– Попробую немного вздремнуть. Не думаю, что это получится, но впереди у нас много работы, и бог знает, когда еще удастся поспать.

– Хорошая мысль, – сказала Берта Кул. – Страницу с финансовыми комментариями оставь мне, милый. Эти специалисты с таким снисходительным видом обо всем пишут, что кажется, будто они знают все на свете. Но попробуй-ка найти в их пророчествах хоть что-нибудь конкретное. Ты только послушай! «В случае, если ситуация в Европе останется стабильной, можно ожидать оживления торговли и предсказать возможность стабильного, устойчивого прогресса. Внутриполитическая ситуация, хотя еще далеко не стабилизировалась, обнаруживает тенденцию к улучшению, по крайней мере, тенденция к сдвигу влево сейчас находится под контролем. Однако не следует забывать, что дела обстоят еще далеко не идеально и попытки различных партий завоевать власть или удержаться у власти, несомненно, затормозят ожидаемое улучшение».

Тьфу! – сказала Берта и швырнула газету на пол.

Я улегся поудобнее, но знал, что все равно не смогу уснуть. Мозг бешено работал, как после лошадиной дозы кофе. В сознании прокручивались десятки вариантов развития ситуаций, из них следовали катастрофические выводы, потом они отбрасывались и заменялись новыми вариантами. Я полежал на левом боку, потом перевернулся на правый.

– Не вертись, – сказала Берта Кул. – Ты не сможешь заснуть, если будешь вертеться с боку на бок.

Я попробовал лежать неподвижно. Посмотрел на часы. Было уже без четверти одиннадцать.

– Может быть, стоит еще раз позвонить в «Ки-Уэст»? – спросила Берта.

– Не думаю, – сказал я. – Мы не должны вызывать подозрения портье. Не забудьте, что он ухаживает за Фридой Тарбинг и довольно ревнив. Может быть, ей запрещено во время дежурства звонить по личным делам.

– Замолчи и спи, ради бога! – сказала Берта.

Я продолжал обдумывать ситуацию. Я поставил под удар Харбета, а Харбет поставил под удар меня. Огонь разгорается все сильнее, и кто-то должен крепко обжечься. Я подумал о докторе Альфмонте, который ждет сейчас в Санта-Карлотте начала выборов, зная, что над его головой занесен меч. Я думал о женщине, известной как миссис Альфмонт, жене врача, который создал себе хорошую практику и достиг признания в высшем обществе богатого города. Интересно, о чем она сейчас думает, ожидая и не зная, что может произойти.

Я понимал, что этим людям легче ждать, потому что они надеются на меня. Даже Берта Кул могла переложить часть ответственности на мои плечи. Только мне не на кого было переложить хотя бы часть своего груза.

Я подумал о Мариан Дантон. Интересно, как она сейчас? Позвонить ей я не решался. В комнате была Берта Кул, и я слишком хорошо знал ее, чтобы надеяться сделать это незаметно. Я думал, каким верным другом оказалась Мариан. Она понимала, что я веду какую-то игру, в которой ей отведена роль простого орудия. Но действовала она, как хороший разведчик... Смеющиеся карие глаза... Форма ее губ... Веселая улыбка... Ее белые зубки...

Меня разбудил телефонный звонок. Я вскочил с кровати и, шатаясь, двинулся к телефону. Комната плыла перед моими сонными глазами. Телефон звонил... Этот звонок был для меня самым важным делом... Почему?.. Кто звонит?.. Где телефон?.. Который час... Где я...

Я услышал спокойный голос Берты Кул:

– Да. Это миссис Кул. Мы проспорили? Спасибо, все ясно. Хорошо, спасибо... – Она повесила трубку и повернулась ко мне: – Фрида Тарбинг, – нахмурившись, сказала Берта. – Ее дежурство заканчивается через час, поэтому она и позвонила. Фрида говорит, что мы, похоже, проспорили.

Новая информация наконец привела меня в чувство. Я подошел к умывальнику и плеснул себе в лицо холодной воды.

– Позвоните в агентство, – сказал я Берте. – Спросите у Элси, не звонили ли сыщики. Должно быть, вышла какая-то промашка, и она уехала.

Берта набрала номер агентства.

– Алло, Элси, что новенького? – Она молча послушала, потом спросила: – А те сыщики не звонили?.. Ну ладно, спасибо. Позвоню попозже.

Она положила трубку.

– Милый, тебя продолжают искать копы. Меня они тоже спрашивали. А наши сыщики не звонили.

Я достал расческу, зачесал волосы назад и посмотрел в зеркало на грязный и мятый воротник своей рубашки.

– Господи, Берта, я не мог ошибиться! Мы наверняка ошеломили ее, и она должна связаться с Харбетом. Она должна...

– Но она не связалась, – сказала Берта.

– Ну, тогда нам осталось только одно – вернуться и сделать еще одну попытку. Это наш последний шанс. Сейчас поедем, мне нужно только позвонить.

Я быстро набрал номер своего дома. Трубку взяла горничная.

– Пригласите, пожалуйста, миссис Элдридж.

Через минуту раздался голос миссис Элдридж – пренебрежительный и насмешливый.

– Это Дональд, – сказал я. – Не могли бы вы пригласить к телефону мою кузину? Я не стал бы вас беспокоить, но это очень важно.

– Ваша кузина, – едко сказала миссис Элдридж, – это, как выяснилось, Мариан Дантон, свидетельница, которую разыскивает полиция в связи с делом об убийстве. Ее увезли три часа назад. Думаю, что теперь они ищут вас. Если вы собираетесь использовать мой дом...

Я бросил трубку.

– Твоя кузина? Донни, мальчик мой. – Берта Кул смотрела мне в глаза и говорила сладко, слишком сладко.

– Просто подружка, – спокойно сказал я. – Я выдал ее за кузину.

– Но ты набирал свой домашний номер!

– Я знаю.

Берта Кул пристально смотрела на меня. Ее глаза сузились и превратились в сверкающие щелки.