В будуаре с большим потолком, который поддерживали фигуры двадцати бронзовых эфебов, Ноозика, Самая Красивая, осмотрев себя в зеркале, оправленном кантом, пришла к выводу, что ее красота не поблекла.

Это был государственный закон, неукоснительно выполняемый Ноозикой - всегда оставаться красивой, самой красивой. Во «Дворце с семью дверями» малейший дефект внешности становился причиной безжалостного изгнания. Но вот уже много тысяч лет Ноозика сохраняла свое превосходство.

Сейчас она лениво поглаживала свои волосы опалового цвета; волосы, в манере укладки которых чувствовалась бездна тонкого вкуса, и которые плавными локонами ложились на прекрасные плечи, надушенные амброй.

Привычным жестом, повторенным уже тысячи раз, Ноозика откинула волосы так, как она всегда делала в течение всей своей жизни. Блеск ее глаз был выбран среди сотен нюансов блеска, предложенных наукой о красоте.

- Принея,- позвала Ноозика.

Как и у ее хозяйки, у Принеи были огромные глаза без зрачков, похожие на омуты, в которых цвет воды, казалось, изменялся при каждой ее мысли. Она приблизилась танцующим шагом.

- Желаете ваши драгоценности, госпожа?

- Ах! - вздохнула Ноозика.- Я хотела бы золотые кольца, чтобы заковать свои лодыжки и напомнить себе, что я всего лишь рабыня. У меня сегодня плохое настроение.

- Рабыня?! Госпожа! - воскликнула служанка.- Как вы можете так говорить? Все женщины Империи Семи тысяч Планет завидуют вам. Вот уже тысячелетие, как вы царите в сердце господина и руководите его развлечениями. Настоящий повелитель Империи - это вы, госпожа. Архос в этом не ошибается.

- Архос? Что он там еще придумал?

Принея заканчивала туалет Ноозики, надев на нее снежно-белую тогу и опоясав ее талию порфировым поясом, на котором переливались четыре таинственно-темных драгоценных камня невиданной красоты.

- Архос привел к Повелителю двух этих дрожащих животных, которые, кажется, живут на Тамере, планете на самом конце света. Повелитель без ума от этих животных, которые так легко умирают.

Служанка воткнула в опаловые волосы Ноозики широкий гребень.

- Архос очень хочет, чтобы Повелитель вас забыл,- продолжала она.- Еще вчера он привел к нему шесть женщин со Стира. Они такие черные и волосатые! И это после эфебов с Иксора и живых колон с Жаспа.

Ноозика разразилась смехом.

- Ты беспокоишься из-за ерунды, Принея. Это же просто развлечения,- она уставилась на служанку своими огромными, с неимоверным блеском, глазами.- Ты была еще ребенком, когда Повелитель покорил Мозг. Ты не знаешь, каким был мир до этого. Когда еще не было ни гипнозов, ни игр, ни изобилия. Тогда надо было воевать, люди старились и еще рождались дети, а каждый год к Империи прибавлялось десять новых планет.

Она наклонилась к Принее и погладила ее волосы.

- Если бы ты, малышка, знала это, ты бы поняла, что этот самый Архос не более опасен, чем искусный фокусник.

Теперь Принея принялась ухаживать за руками Ноозики. За руками, которые казались такими хрупкими, что могли служить только для ношения драгоценностей.

- Это все потому, моя госпожа, что я очень часто думаю об этом. Что же я буду делать, если мне придется покинуть «Дворец с семью дверями»? Там, снаружи, жизнь такая грустная. Никто не работает, делать нечего. Только и остается, что ходить на игры…

Она вздохнула.

- Вы хотите сказать, моя госпожа, что до того, как Повелитель покорил Мозг, все было по-другому? Я столько раз слышала, что, совсем наоборот, кругом царил хаос. Совет Семи разумных был больше не в состоянии править. Тогда было все так сложно. Далекие планеты без конца восставали, катастрофы следовали одна за другой, в пространстве хозяйничали пираты, а на расстоянии нескольких световых лет нас подстерегали варвары, неожиданно появлявшиеся для новых и новых грабежей. Мозг повсюду установил порядок, а Повелитель дал нам изобилие, игры и мир.

Ноозика внимательно слушала мелодичную речь своей служанки.

- Ты все это хорошо излагаешь, Принея, и все-таки ты грустна, сама не зная, почему.

- О, нет! - возразила Принея.- Я отлично знаю, почему я грустна. Ваша красота вам для чего-то служит. Повелитель любит наслаждаться вашей красотой. Ну а на меня никто не глядит, и когда я иду по городу, я вижу, что мужчины предпочитают мне свои гипносны. Никогда ни один мужчина не поднимет глаз на женщину. Никогда он не будет терпеливо выбирать для нее одну из тех пластинок с миллионами ячеек, которые так красиво могут смотреться, когда их вешаешь на грудь. Дети больше не нужны, потому что мы больше не умираем. Поймите меня, госпожа. Если мне придется покинуть дворец, я предпочту умереть.

Она снова вздохнула.

- Но другим женщинам это безразлично, они ведь тоже смотрят гипносны,- ответила Ноозика и, поднявшись, направилась к клетке с четырьмя решетками, где спали три ЛИНКСА приятной карминовой масти, и открыла ее. Разбуженные крошечные животные поднялись в воздух и наполнили его нежной мелодией.- Видишь ли, Принея, Повелитель усыпил мир, но не спас его, как ты думаешь, к тому же посмотри на дворец: это единственное место в Империи, где нет гипнотических аппаратов. Есть, конечно, игры, которые возбуждают, когда их смотришь. Здесь нужно двигаться, работать, следить за своей красотой и нравиться другим. Животные, которых предпочитает Повелитель, это трепещущие с Тамора, ты совсем недавно это подметила. А знаешь, почему?

- Нет,- ответила Принея,- не знаю.

- Так вот, это потому, что они так легко умирают. Мозг мог бы, конечно, найти способ сделать их бессмертными, как и мы. Но тогда Повелитель не смог бы больше играть с ними из боязни, что они не умрут, как бы он с ними ни обращался. И тогда он заскучает.

- Да, конечно,- согласилась Принея.- Но я не могу представить, что все это будет длиться века и века. Однажды Мозг найдет новый чудесный способ, чтобы развлечь нас. Такой способ, какой я даже не могу себе представить.

Блестящие глаза Принеи, казалось, могли объять в этот миг весь несуществующий мир, придуманный ею, и она улыбнулась.