Хорошая мысль! Действительно хорошая! Но снова с неправильной основой. Вы спрашиваете: «Должен ли я убить себя и тем самым уменьшить несчастье других людей?» Снова вы будете чувствовать себя святее всех святых. Даже после того как вы убьете себя, вы будете скитаться, как призрак, и охотиться за людьми, и будете говорить: «Послушай, я убил себя ради тебя».

Живите для себя, и если вы хотите убить себя, убейте ради себя. Человеку может быть разрешено убить себя ради себя, если он жил ради себя, — никак не иначе. Потому что если вы не можете жить, если вы не можете жить даже ради себя, то как вы можете убить себя ради себя? Это невозможно.

Жизнь — первый шаг, смерть — второй. Смерть — более высокое явление. Те, кто не может жить правильно, не может и умереть правильно. Как вы можете умереть правильно, когда даже жить правильно вы не сумели? Вы пропустили начальную школу и пытаетесь поступить в университет. Вы не пройдете туда. Жизнь — это просто, смерть — это очень сложно. Сначала жизнь.

Но ваша жизнь кажется неправильной. Вы говорите:

«Когда я испытываю сострадание, то считаю себя святее всех святых». Сострадание не должно направляться на других. Когда кто-то принимает ваше сострадание, вашу любовь, настоящее сострадание всегда будет счастливо. Этот человек делает вас благодарным. Вы должны благодарить его. Когда кто-то принимает вашу любовь, вы должны благодарить его. Он мог бы отвергнуть её — тогда что? Он мог бы сказать: «Нет, я не нуждаюсь в вашем сострадании», — тогда что? Он дает вам шанс показать вашу жизнь. Он помогает вам цвести. Вы должны быть благодарны ему.

Но обычно мы думаем, что это он должен быть благодарен нам за то, что мы излили на него так много любви. Чепуха. Проливая свою любовь на него, вы можете не дать ему цветения, он может быть даже сокрушен. Но вы расцвели. Настоящий выигрыш у вас. Настоящий выигрыш у того, кто любит. Выигрыш может быть и у другого, может и не быть, это зависит от обстоятельств, — но настоящий выигрыш всегда у того, кто любит. Тот, кого любят, может не выиграть ничего, может даже потерпеть ущерб. Любовь может стать удушением. Любовь может убить. Так много детей убито любовью матерей и отцов, так много мужей убито любовью жен, так много жен убито любовью мужей. Люди душат друг друга и говорят: «Мы любим тебя». И чем больше они любят, тем сильнее они душат вас, они не дают вам никакой свободы.

Любовь — это необязательно благословение другому, но тот, кто любит, всегда благословлен. Так что любящий должен чувствовать благодарность. Отбросьте это состояние «святее всех святых». Вы никого не обязываете. Когда цветок цветет и благоухание разносится ветрами, цветок не чувствует, что он обязывает кого-то. Когда солнце встает, и миллионы цветков раскрываются, и миллионы птиц поют, и просыпается вся земля, солнце не чувствует, что оно обязывает кого-то. Такова его природа. Оно счастливо быть самим собой.

Ваше сострадание имеет неправильные истоки. Вы думаете в понятиях обслуживания людей. Вы опасный человек, вы делатель добра. А это самые зловредные люди на земле. Вы можете стать махатмой. Избегайте этого. Наслаждайтесь тем, что вы любите, что вы имеете сострадание, что вы служите кому-то, — наслаждайтесь этим. Это возможность цветения, благоухания.

И затем вы говорите: «В любви я слишком печален и серьезен». Да, поскольку, когда вы любите и кто-то любит вас, легко быть сострадательным. Вы сострадательны — вы ничего не берете от другого. В любви вы вынуждены брать что-то от другого. Это задевает вас. Вы? Как вы можете брать что-то от другого? Трудно дать, гораздо труднее взять — ведь когда вы отдаете, наполняется эго, а когда берете, эго страдает.

Поэтому Патанджали говорит в своей «Йога-сутре»: «Ни давай, ни принимай». Он не имеет в виду не давать и не брать — ведь тогда жизнь была бы невозможна. Даже сам он дал эту «Йога-сутру». Нет, он не это имеет в виду. Он имеет в виду следующее: давая, не думай: «Я даю», а принимая, не думай: «Я беру».

Вы удивитесь тому, что на хинди мы не имеем никакого эквивалентного слова для «благодарю вас». Есть дханьявад, но это искусственное слово, оно было создано. Оно было создано для перевода «благодарю вас». Иначе на хинди мы не имели бы ни одного слова для выражения благодарности. Это что-то. Общество, существующее тысячи лет, старейшее общество в мире, не имеет слова для «благодарю вас». Почему? Потому что это всегда Бог дает и Бог берет, так что кому принимать «благодарю вас» и кому говорить «благодарю вас»? Вот в чем смысл этого. Кто мы? Мы — это просто инструменты. На хинди, если вы скажете кому-нибудь «благодарю вас», дханьявад, это выглядит немного неуклюже, это выглядит немного не к месту.

Можете ли вы думать о благодарности своей матери? Я никогда не сказал дханьявад своей матери. Я имел все, за что следовало благодарить её, но я никогда не сказал ни слова благодарности и не могу сказать его. Это слово кажется просто бессмысленным. Она не благодарила меня, она не может благодарить. Это слово кажется бессмысленным.

Когда вы говорите «благодарю вас» кому-то, это означает, что он что-то сделал для вас, что он делатель. И тогда, когда вы делаете что-то для другого, вы ожидаете этого «благодарю вас». Тогда вы ожидаете молча: «Примите мою благодарность». Иначе вы разозлитесь.

В западном обществе «благодарю вас» — очень обычные слова. Люди очень фальшивы. Даже сын может сказать «благодарю вас» своему отцу и матери. На Западе это кажется культурным, на Востоке это кажется некультурным. Просто подумать «благодарю вас» по отношению к своей матери невозможно. Об этом нельзя даже подумать.

Это всегда Бог, тот, кто берет, и тот, кто дает. Иногда он берет от меня, иногда он дает мне. Иногда он становится дающим, иногда он становится берущим, но это всегда он. Поэтому кто есть здесь, чтобы благодарить или принимать благодарность? Никого. Это одна реальность. В этом смысл Патанджали, когда он говорит: «Не бери, не давай». Он говорит: «Пусть Бог будет дающим, пусть Бог будет берущим — вы не вмешивайтесь».

Давать трудно из-за держащего ума, но не так трудно, как брать. Потому что, когда вы берете, это ранит. Это ранит очень сильно. Вы должны принять что-то от другого. Это опечаливает вас. Вы сбиты с толку своим эго.

В любви я слишком печален и серьезен; игра раздражает. Да, эгоистический человек не может играть. Как вы можете пасть так низко, чтобы быть игривым? Игривость — это для детей, не для взрослых. Игривость — это для глупых людей. Серьезный человек, вроде вас, как он может быть игривым?

Это случилось в одном из лагерей. Два санньясина нашли игральные карты. Великий политический лидер, один из старейших членов индийского парламента, также был в лагере, и эти двое санньясинов стояли как раз рядом с ним. Он не мог поверить этому. Санньясины играют в карты? Он кинулся ко мне. Он был очень старым человеком, семидесяти пяти лет, известным по всей стране. Был поздний вечер, одиннадцать часов, когда он постучал в мою дверь и сказал: «Что происходит? Что за санньясинов вы производите?»

Я сказал: «Что случилось такого плохого, что вы вынуждены явиться среди ночи?» Он сказал: «Два санньясина играют в карты». Что же в этом плохого? Кто еще может играть в карты, если санньясины не могут? Но он сказал: «Я думал, что они должны быть серьезными искателями».

Они искатели, но почему они должны быть серьезными? Слышали ли вы когда-нибудь о человеке, который был серьезным и достиг Бога? Бог очень игрив. Неужели вы не видите, что все сущее так игриво, так празднует? Если ваши махатмы пойдут к Богу, им это не очень понравится. Они скажут: «Что это вы все время делаете? Почему вы все время делаете бабочек? Почему на первом месте так много цветов? Почему так много деревьев? Почему так много звезд? Почему?» Бог — это неумеренность. Вы превышаете все пределы, только когда вы игривы. Бог — это экстравагантность. Бог — это сама роскошь. Вот почему в Индии мы называем его Ишварой. Ишвара означает: предельное в роскоши. Это происходит от слова аесварья, которое означает предельное в роскоши. Игра — это предельная роскошь. Бедные люди работают, богатые — играют.