– Я этих принципов не нарушал, – с досадой сказал лейтенант.

Берта засмеялась.

– Рассмотрим-ка данный случай с юридической точки зрения. Опытные адвокаты раздерут вас в клочья перед присяжными, расписывая, как вы «исполняли» за бифштексом свои профессиональные обязанности. Газеты с удовольствием прокомментируют: «Лейтенант чертовски проголодался и так увлекся обедом, что прозевал подозреваемого. Тот сбежал, пока офицер поглаживал пузо и скалил зубы!»

Лисман замолчал. Берта продолжала обличать его с такой яростью и сарказмом, что я посочувствовал бедолаге.

– Спектакль! – воскликнула Берта. – Офицер полиции вымогает обед у стенографисточки и проваливается с арестом коротышки, который ускользает у него из-под носа! И вы еще осмеливаетесь обвинять меня и мою стенографистку в соучастии! Собираетесь привлекать меня к ответственности... Не-ет, вы будете держать язык за зубами. А если я услышу, как вы чирикаете, – тут же обращусь к газетчикам. Пораскиньте-ка мозгами, подумайте об этом на досуге.

Берта дернула дверцу машины и утвердилась за рулем.

Лисман кашлянул. И это был единственный звук за все то время, пока Берта влезала в машину и включала зажигание.

У Берты отвратительная привычка резко сбрасывать и повышать скорость. Не знаю, как она вообще ухитрялась вести машину. Педаль сцепления и педаль газа пребывали у нее в постоянном конфликте, но машина тем не менее двигалась, хотя и сопротивлялась шоферу.

Вот и сейчас машина задергалась, как припадочная. Меня подбросило в багажнике. Но машина, видно, пристроилась к потоку транспорта. Неизменные толчки и рывки указывали на это.

Я терпел до тех пор, пока Берта, судя по ритму толчков, не свернула с магистрали на относительно спокойную улицу. В своей норе я, шаря рукой вокруг себя, нащупал гаечный ключ. Принялся ритмично постукивать им снизу по крышке багажника.

Машина подпрыгнула, вильнула (значит, подъехали к тротуару) и остановилась. Я перестал стучать.

Берта вылезла из-за руля, обошла вокруг автомобиля.

– Зажарьте меня, – услышал я ее бормотание. – Готова поклясться, что спустила шина.

– Так и есть, – согласился я.

Машинально, не задумываясь, Берта рявкнула в ответ:

– Неправда! – Затем раздался долгий, удивленный вздох и восклицание: – Где ты прячешься, черт побери?!

Я не ответил, опасаясь любопытства случайных прохожих. Берта сама должна была догадаться. Ей потребовалось на догадку несколько секунд.

Берта взгромоздилась на сиденье и опять пустилась в путь. На этот раз она сделала несколько поворотов, убеждаясь, что за нами нет слежки. Затем, остановив машину, Берта выпустила меня, оценив мои действия следующим образом:

– Ну, с тобой не соскучишься, чертов ты крысеныш!

Я прошелся немного, расправляя затекшие руки, ноги, плечи.

Где же это мы приземлились? В небольшом переулке, в сторонке от суеты и движения бульваров. Неподалеку, в полутора кварталах от нас, мелькали огни – бульвары там.

Здесь было темно и тихо. Мой слух уловил тем не менее какое-то жужжание. Я навострил уши. Берта разглагольствовала вовсю:

– Ты слишком быстро перемещаешься в пространстве, мой милый, но они уже нашли для тебя уютную комнатку с решеткой, там тебе нельзя будет развить высокую скорость. Тюрьма плачет по тебе с тех пор, как ты осчастливил наше агентство! И по мне заодно, – саркастически добавила Берта, – раз я всюду таскаюсь за тобой. И тоже мчусь все быстрее, быстрее, быстрее...

Заметив, что я улыбаюсь, Берта от досады даже топнула ногой.

– Ты слишком далеко... умчалась, – сказал я успокаивающим тоном. – Поздно уже поворачивать назад. Садись в машину, поехали.

– Куда это?

– Навестим Корбина Хармли. Повезет – застанем его у себя. Если нет, изобретем какой-нибудь предлог, чтобы он пришел домой.

– Не слишком ли ты горячишься? К тому же ты ведь прокаженный с точки зрения закона. Знаешь что, Дональд? Я больше не хочу иметь с тобой дел.

– Не важно, что ты хочешь. Важно, что ты получишь.

– И получать не хочу. Ни цента!

– Хармли живет в «Альбатросе».

– Пусть хоть в Белом доме!

– Мы теряем время.

– Ладно, бери машину – и вперед! Я же уеду на такси. Завтра у меня рыбалка. И вообще, оставь меня в покое. Мне не нравится тюрьма, особенно изнутри!

– Одному ехать бессмысленно. Нужен свидетель. Мы с тобой уже сидим в грязи, вместе нам и вылезать.

Глаза ее гневно сверкнули.

– Всегда ты впутываешь меня в свои сомнительные дела, негодник!

– В конце концов, мы – партнеры. Половина агентства принадлежит тебе.

Я сел за руль.

Берта плюхнулась рядом со мной, тяжело дыша.

Можно было оторопеть при виде величественного, роскошного здания, со швейцаром, похожим на фельдмаршала, расторопными мальчиками-посыльными, снующими туда-сюда, в фирменных курточках. На воротничках вышито: «Альбатрос», на груди – миниатюрное изображение белой птицы. Надменный портье едва удостоил нас взглядом, выжидая, пока мы сами представимся.

– Мистер Хармли у себя?

– Сейчас узнаю.

Портье набрал номер. Я скрестил пальцы. На счастье.

– Добрый вечер, мистер Хармли! К вам посетители... миссис Кул и Дональд Лэм. Они ждут в вестибюле.

Физиономия портье стала еще надменнее, и я рассудил, что Хармли не был особенно обрадован нашим визитом.

– Хорошо, мистер Хармли. – Портье повесил трубку. – Поднимитесь наверх, пожалуйста. Номер шестьсот двадцать один. Мистер Хармли предупредил, что у него уже намечена важная встреча и он сможет уделить вам всего несколько минут.

– Превосходно, – сказал я.

В «Альбатросе» было два лифта.

– Поднимайся на шестой этаж, – велел я Берте. – Второй лифт заберет меня.

– Что ты придумал?

– Потом поймешь. Быстро!

Берта насупилась, но подчинилась. Лифтер-негритенок нажал кнопку. Лифт пополз вверх. Второй лифт в это время спускался. Я следил за табло. Вот он задержался на шестом этаже, остановился на четвертом, втором и добрался до вестибюля. Из лифта выскользнул Хармли и ринулся к двери. На нем была шляпа, плащ переброшен через руку.

– Хармли!

При звуке моего голоса он развернулся, как заводная машинка, не сбрасывая скорости.

– Ах вот вы где! Вы один?

– Нет, миссис Кул тоже здесь.

– Да-да, меня предупреждали.

– Она поехала на шестой этаж. А я остался внизу, чтобы не пропустить вас... на всякий случай.

Хармли, моментально, в ответ:

– А портье мне передал, что вы будете ждать в вестибюле. Я так его понял. К сожалению, я очень тороплюсь, Лэм. У меня важная встреча. Могу уделить вам одну-две секунды.

Он взглянул на часы.

– Вернемся на шестой этаж, – вежливо предложил я. – Берта нас ждет.

– Боюсь, что у меня нет времени.

– Все-таки поднимемся. Куда приятней разговаривать в номере, чем в вестибюле.

– Что ж... Опоздаю на несколько минут. Идемте.

На шестом этаже нас поджидала негодующая Берта. Увидев меня вместе с Хармли, она быстро сообразила, что произошло, и притихла.

– Потолкуем здесь или пойдем к вам?

Хармли прекрасно владел собой.

– О, конечно, пойдемте ко мне! – приветливо сказал он. – Но еще раз прошу извинить: у меня всего несколько минут. Встретимся в другой раз, и тогда...

– Мы быстро управимся, – перебил я.

Хармли отпер дверь своего номера, пропустил Берту вперед и отступил на шаг, предлагая пройти и мне, но я легонько подтолкнул его и вошел в комнату следом за хозяином. Последняя возможность ускользнуть была пресечена.

Хармли это понял.

– Ну? – отрывисто бросил он, даже не предложив нам присесть.

– Я должен кое в чем признаться, – начал я. – Я никогда не был близким другом семьи Деварест и только недавно познакомился с миссис Крой.

– Интересно, – протянул он.

– Я – частный детектив.

Он разразился смехом:

– Вы что же, воображаете, что этим сообщением удивили меня?