Я кисло улыбнулась, поблагодарила и положила трубку. Вот, значит, как Тоха отомстил мне. И за что?

– Не переживай, – сочувственно сказала мама, – подождем еще немного…

Стол угрожающе наступал на меня всем своим великолепием.

– Может, уберем это все, – предложила я.

В этот момент позвонили в дверь.

Мама обрадовалась и побежала открывать.

В освещенную прихожую ввалились, промокшие под ноябрьским дождем, девчонки: Маринка, Рита, Илона, Лариса; за ними робко маячил Владька.

– Мы не опоздали? – весело крикнула Илона.

– Думаю, что вы будете первыми и последними, – едва сдерживая слезы, ответила я.

– О, какая роскошь! – воскликнула Маринка, увидев стол. – Никого нет?

– Как видите.

– Значит, нам больше достанется!

Вот так. Владька галантно помог девчонкам раздеться. Сам он был в костюме и при галстуке. На Арамиса, конечно, не тянул, но все-таки, держался молодцом.

Мы расселись, причем заняли только край стола. Пришел папа, усадили и его, и маму. Впервые родители никуда не ушли, остались с нами.

Мама расслабилась, угощая всех своими кулинарными изысками. Папа, кажется, тоже был доволен. Девчонки веселились. Владька держался очень серьезно. Одной мне было почему-то немного грустно.

Как раз тогда Илона и сказала мне потихоньку:

– А я никогда никого не приглашаю и не жду. Приходят те, кто знает и считает нужным.

– А когда у тебя день рождения? – спросила я.

– В феврале.

Я запомнила. Потому что знала: я приду!

Маленькая собачонка неожиданно выскочила на тротуар из заснеженных кустов и с визгливым лаем, яростно бросилась на меня. Меня спасли брюки и сапоги. Шавка не смогла добраться до моей ноги, хотя кусала изо всех сил. Я сначала растерялась, ну что с ней делать? Хорошо еще, что она размером не вышла! Собачонка вцепилась в брючину и принялась терзать ее, при этом она рычала, не разжимая зубов. Я попыталась отшвырнуть ее, топнула, но собака даже ухом не повела. «А вдруг она бешеная?» – с ужасом подумала я и свободной ногой, что есть силы, пнула псину. Послышался треск ткани, брюки не выдержали. Собака отлетела в сторону, заскулила. На мгновение мне даже стало жаль ее. Но псина тут же вскочила, залаяла злобно, взахлеб и снова приготовилась броситься на меня. Мне повезло, ее внимание привлек еще какой-то прохожий, и она переключилась на него. Я поспешно бросилась бежать.

Было уже совсем темно, тусклый свет фонарей тонул в снегопаде; я торопилась, надо было быстро миновать ярко освещенную площадку перед магазином. Здесь людей было много, правда, вряд ли кто-то из них станет рассматривать мою порванную собачьими зубами брючину, но все-таки…

Я бегом миновала двери супермаркета. Кажется, никто не обратил внимания. Дальше – проще. Через дворы, мимо катка… нет, мимо катка я не пойду, там слишком светло, лучше обойду с другой стороны дома, там нет подъездов.

Брюки жалко, совсем новые, да еще с мамой объясняться… Поверит ли она рассказу о собаке?

Ну и денек выдался!

Сегодня Маринка сказала мне, что я неаккуратная и совершенно не умею одеваться. Надо же, столько лет мы с ней дружим, что же она раньше-то не заметила? Почему именно теперь?

И почему именно сегодня?

Мысли одолевали.

Вот и мой подъезд. На четвертый этаж поднялась пешком, чтоб еще немного подумать наедине с собой.

Отец еще не вернулся с работы, он часто работает в выходные. Мама почему-то не ругалась, увидев испорченные брюки.

– Хорошо, что сейчас зима, – сказала она, – одежды много, а то пришлось бы уколы от бешенства делать.

Я согласилась.

Весь вечер думала: сказать маме о новогодней вечеринке или подождать? Честно говоря, я побаивалась. Мы с Маринкой сегодня только об этой вечеринке и говорили.

Новость обрушилась на меня совершенно неожиданно. Сначала Маринка позвонила и сказала, чтобы я скорее приходила к ней, мол, надо поговорить. Она так многозначительно выдержала паузу! И вот я прибежала к ней, гадая всю дорогу: что же такое случилось. Едва я вошла, как Маринка, захлопнув дверь, потащила меня к себе в комнату и сказала многозначительно:

– У Игоря будет вечеринка…

Игорь живет с Маринкой в одном подъезде, а Тима – его лучший друг. Понятное дело, Тимофей тоже там будет!

– Меня, как ты понимаешь, пригласили, – с гордостью сказала Маринка, – ну, и я замолвила за тебя словечко…

Она так выжидательно посмотрела на меня, как будто была уверена, что я сейчас брошусь ей в ноги от счастья. А я, честно говоря, растерялась.

– Да ты что? Не рада?! – возмутилась подруга.

– Я рада, я, конечно, рада… только… ведь это вечеринка для своих, так?

– Ну и что? – Маринка пожала плечами, – Игорь сказал, что они собираются классом, но каждый может привести с собой друзей. Вот я и намекнула ему, что неплохо было бы и нас пригласить.

Она осеклась и поправила себя:

– Точнее, он меня сразу пригласил, ведь мы тысячу лет знакомы. А я уж за тебя попросила.

– Как-то неудобно…

– Вот еще! – она фыркнула, – между прочим, для тебя же стараюсь. Мне, сама знаешь, все равно!

Я все еще продолжала сомневаться, несмотря на ее недовольство.

– Ну, знаешь! – возмутилась Маринка, – давай-ка, спроси у Игоря, если мне не доверяешь. Увидишь, все совершенно нормально.

И она действительно позвонила Игорю, тот пришел очень скоро. Подтвердил, что будет ждать нас с Маринкой. Потом мы обсудили, что надо приготовить и принести. Он сказал, что девчонки придут заранее, чтоб стол накрыть, салаты порезать и прочее. Мы тоже можем помочь, поэтому надо собраться днем тридцать первого.

В общем, я успокоилась и согласилась.

Дело за малым: уговорить родителей. Ведь я еще ни разу не уходила из дома на всю ночь.

Когда Игорь ушел, мы принялись возбужденно обсуждать предстоящий праздник, строили планы, рассказывали друг другу о нарядах, думали что бы такое вкусненькое приготовить. В конце концов, решили испечь пирог и сделать фирменный салат Маринкиной мамы.

Все было замечательно. И все-таки, меня что-то тревожило.

У Маринки же никаких проблем не было. Родители отпускали ее совершенно спокойно. Еще бы, достаточно подняться на четвертый этаж – вот она, квартира Игоря.

А мне что делать?

Позвонить Илоне? Конечно, надо позвонить ей и рассказать об этой вечеринке…

– Хм, – Илона задумалась, – она это делает ради тебя?

– Не знаю, – растерялась я. – А почему ты спросила?

– Знаешь, я не навязываюсь, но было бы лучше, если бы я тоже туда пошла.

– Ну-у-у, я могу поговорить с Маринкой и…

– Нет, – отрезала Илона.

– Почему? – я перестала ее понимать.

– Ты же знаешь, я не люблю таких мероприятий. Мне совершенно не улыбается перспектива провести новогоднюю ночь среди малознакомых людей, которых ни я не интересую, ни они меня.

– Да, но ты же сказала, что…

– Я сказала: было бы лучше, – напомнила Илона.

– Так может, мне тоже не ходить? – я расстроилась. Пойти хотелось. Несмотря ни на что. Я знала, что родители вряд ли отпустят меня, знала, что предстоит придумать какой-то трюк, какую-то отмазку, что-то такое, что я смогу выдать за правду. И хотя мне ничего не приходило в голову, я надеялась получить совет у Илоны.

– Сходи, – сказала она, – тебе надо туда сходить. Ты все поймешь сама. Потому что… – и она замолчала.

– Почему?

– Знаешь, давай поговорим обо всем после вечеринки, ладно?

Она знала что-то такое, чего не знала я. Причем, она не хотела мне об этом говорить. Я совершенно запуталась. Что еще оставалось? Пожаловаться на Маринку? Но это она пригласила меня на вечеринку, где будет Тима.

– Ладно, давай. До завтра, – вздохнула я и положила трубку.

Набралась смелости и пошла к родителям.

Действовать надо было очень тонко и осторожно.

Сначала я, как бы между прочим, спросила у мамы, что они с отцом собираются делать на Новый год. Но мою маму так просто не проведешь!