Когда, спустя час (или два, или пятнадцать минут – кто знает?), они лежали, все еще разгоряченные, мокрые, на беспощадно смятых простынях, дыша друг другу в лицо и блаженно улыбаясь, Андре вдруг снова вспомнил про Анну и про экспедицию.

– Эдди, знаешь, мне нужно уехать, – проговорил он осторожно. – Это требуется для моей научной карьеры.

– Куда это? Мы же собирались провести выходные в Карнейру – шашлыки и прочее… Ты опять кого-то подцепил? – она оттолкнула его руку, лежащую у нее на груди.

– Ты не поняла. Я должен уехать не на выходные, а на месяц… или два… Это командировка.

– И куда же? – голос Эдди не предвещал ничего хорошего.

– Я не могу этого сказать. Это тайное предпри… Ай! – Он получил удар коленкой в бок. – Ладно, тебе я скажу: в Тегеран. Но об этом никто не должен знать.

– Я тебе не верю! – выкрикнула возмущенно Эдди. – Не верю, что ты просто так решил вдруг взять и уехать в середине семестра! И куда? В Тегеран! Какого черта понадобилось тебе в Тегеране, да еще так срочно?

– Там будет конгресс по истории Востока! – выпалил Андре первое, что пришло на ум. – Не вовремя, я согласен, но там соберутся все крупные специалисты в этой области. Я не могу упустить такой случай. Может быть, это меня вдохновит и я наконец допишу свою…

– Хватит, Андре! Скажи прямо: охмурил небось какую-нибудь студенточку и собираешься с ней упорхнуть на два месяца…

Она вскочила на колени и впилась ему в плечи острыми ноготками.

«Какой вулкан!» – невольно восхитился Андре.

– Хорошо! Ты победила! Я должен принять участие в археологической экспедиции. Но больше я тебе ничего не скажу. Просили соблюдать полную тайну, а я и так сказал тебе слишком много.

– Ну, совсем заврался! Археолог! Индиана Джонс, понимаете! Скажи-ка мне: а женщины там будут?

– Всего две и те в солидном возрасте, – соврал Андре.

– Вот что: я тоже еду с тобой! И не думай меня отговаривать!

– Но, Эдди… Это невозможно.

– Ах – невозможно?! Тебе возможно, этим двум старым шлюхам возможно, а мне невозможно! Все, можешь уматывать в свою хренову экспедицию прямо сейчас!

Эдди слетела с кровати и принялась швырять в Андре его одежду, а вслед за одеждой и другие, не имеющие к нему прямого отношения предметы – флакон с духами, бокал с остатками вина… Ошарашенный любовник едва успел выскочить из квартиры, сопровождаемый яростными криками и проклятиями.

Да, всякая медаль имеет оборотную сторону. И это была оборотная сторона его женолюбия – брошенные женщины порой готовы были растерзать его.

– Будем знакомиться! – обратился Торрес к собравшимся. – Перед вами доктор наук Анна Цаубергер; защитила диссертацию в Оксфорде, специалист по персидской цивилизации.

Анна улыбнулась, и на ее левой щеке образовалась очаровательная ямочка. Скулы у нее были чуточку широковатыми, но красиво очерченными.

У Андре кровь прилила к лицу (и ко всем иным органам), когда он вновь увидел ее. Казалось, она еще более похорошела. Торрес оказывал ей всяческие знаки внимания – то целовал руку, то обнимал за талию, вызывая у Андре глухое раздражение.

– Вот этот красавец-мужчина, – продолжил оратор, указывая на сухощавого длинноволосого парня с бледным лицом и отсутствующим взглядом, похожего на Христа, каким его изображают в сирийских храмах, – доктор Скотт Уоллес, наш археолог. Он англичанин, работает здесь, в Сан-Раймунду Нонату, занимается археологической датировкой.

Скотт небрежно поклонился.

– Рядом со мной доктор наук Америку Эммерик, – указал организатор на серьезного, полного, но еще не толстого человека, украшенного несколько растрепанной бородой с сильной проседью, – лингвист и философ, профессор нескольких всемирно известных университетов. Он свободно владеет двадцатью восьмью языками – как семитскими, так и индоиранскими – и, естественно, представляет для нас огромную ценность. Обеспечивать безопасность экспедиции будет полковник Мухаммад Наджибулла, ветеран афганской войны. Он хорошо знает местность и знаком с предводителями партизанских отрядов, оспаривающими друг у друга контроль над интересующим нас регионом. Мы встретимся с ним в Тегеране, где к нам присоединится также представительница сеньора Зе, видный ученый. Помощником вам в пути будет Андре Марон. Кстати, он тоже историк. А теперь разрешите представиться мне самому: Торрес Амарал, к вашим услугам, личный секретарь сеньора Зе, организатора этой экспедиции… Итак, через два часа мы вылетаем в Тегеран. Учитывая особые обстоятельства, прошу вас хранить цель нашего путешествия в строжайшей тайне.

– До посадки еще сорок минут. Как насчет кофе, господа? – предложил своим новым знакомым Андре.

– Замечательная идея, мой друг! – отозвался Америку.

– А мне нужны сигареты, – прибавил доктор Скотт.

В кафетерии англичанин Скотт безуспешно пытался объясниться с барменом. Вообще-то его португальский был довольно приличным, но местных жителей приводил в замешательство его выговор.

– Пачку «Голливуда», пожалуйста.

– Как? – растерянно переспросил бармен.

– «Голливуд»!

– Не понял.

– «Голливуд»! – повторил Скотт, теряя терпение.

– Все очень просто, – вмешался Америку. – Скажите «Голливуд» на местный манер, опустив начальный согласный звук, а также интервокаль – губно-зубной, а к конечному согласному звуку присоедините звонкий шипящий. Получится что-то вроде… – и он воскликнул, обращаясь теперь уже к бармену: – «Олиудж»!

– Что?!

– «Олиудж», – сделал новую попытку Америку, стараясь как можно четче артикулировать каждый звук.

– Вы не могли бы повторить?

– «Олиудж».

– Мне очень жаль, сеньор…

– «О-ли-удж», пачку «О-ли-удж», о боже…

– Простите, профессор, – вмешался Андре, – я знаю, вы – замечательный специалист по языкам, но если бы вы немного смягчили конечный шипящий звук…

– Вы думаете? Что ж, попробуем: «О-ли-уджь», мы хотим «О-ли-уджь»…

– Они хотят «Голливуд», – пришла на помощь Анна, и бармен тотчас же понял ее, испытав огромное облегчение.

– Странно… Он, наверное, родом из Рио-де-Жанейро, а я недостаточно четко артикулировал щелевые звуки, – пытался объяснить свою неудачу смущенный лингвист.

Тут раздался звучный тенор Торреса:

– Вот вы где! Нам пора. Объявляют наш рейс. Прошу, – и секретарь господина Зе не упустил возможности взять Анну под руку. – Когда мы займем свои места в самолете, я ознакомлю вас с переводом манускрипта, который любезно сделал для нас профессор Америку, – обернулся он к остальным. – Как вы убедитесь, речь идет о совершенно поразительном документе. И хотя мы предусмотрительно забронировали весь первый класс, я попрошу вас читать его со всеми возможными предосторожностями и сразу же вернуть.

Первый класс «Боинга-747» авиакомпании «Люфтганза» привел Андре в восхищение. Раньше он летал только в туристическом классе. Трудно было поверить, что кресло в самолете может быть таким комфортабельным! Однако его радость омрачилась тем, что Торрес провел Анну в салон с таким видом, как будто говорил: и не думайте претендовать на эту женщину, она моя! Он усадил ее рядом с собой, так что Андре мог устроиться только у нее за спиной, поменявшись местами со Скоттом.

Однако его настроение вновь просветлело, когда он увидел красивую шатенку, разносящую шампанское. «У них и стюардессы изумительные!» – подумал он. Он вспомнил, как в прошлом году, отправляясь в отпуск, «запал» в самолете на стюардессу-мулаточку. Три раза приглашал он ее с помощью кнопки вызова, чтобы сообщить ей, что воздушная богиня… Мулатка молча выслушивала и удалялась, соблазнительно покачивая бедрами. На четвертый раз явился плечистый бортмеханик и попросил пассажира умерить пыл. Но Андре был не из тех, кого так легко можно было приструнить. Он прокрался в служебный отсек между двумя салонами и у каких-то блестящих никелированных шкафчиков стиснул в объятиях «воздушную богиню». Не успела она опомниться, как он присел и с жаром принялся целовать ее стройные ножки. Но вскоре к ней подоспела подмога… Тот же бортмеханик и две другие стюардессы с трудом оторвали неуемного любовника от его «жертвы». А по прибытии на место мулатка и Андре отправились из аэропорта… вместе и на двое суток сняли в гостинице номер на двоих. Что и следовало ожидать.