— В приемной лейтенант Трэгг в сопровождении окружного прокурора Гамильтона Бюргера…

— Проводите их, — сказал Мейсон. Он кивнул Делле Стрит: — Встречай с честью, Делла.

Приняв несколько торжественный вид, Делла Стрит открыла дверь кабинета, соединяющую его через небольшой коридор с приемной.

Гамильтон Бюргер и Трэгг прошествовали в кабинет. На лице лейтенанта Трэгга блуждала извиняющаяся улыбка. Гамильтон Бюргер был серьезен и официален.

— Здравствуйте, джентльмены, — сказал Мейсон. — Я полагаю, вы пришли сюда в связи с револьвером. Присядьте, пожалуйста.

— Мы здесь по ряду вопросов, — сказал Бюргер. — Большинство из них имеет отношение к револьверу. Кого вы пытаетесь дурачить здесь?

— Я собираюсь сотрудничать с полицией, — ответил Мейсон.

— Ваше сотрудничество совсем не ощутимо, — заявил Бюргер и кивнул Трэггу.

— Где револьвер? — спросил лейтенант. Мейсон выдвинул правый ящик своего стола.

— Почему его не было там в прошлый раз? — задал вопрос Трэгг.

— Это длинная история, — пояснил Мейсон.

— По телефону вы сказали, что положили его не на то место.

— Извините, но, по-моему, мой секретарь сказала вам, что «револьвер был положен не на то место».

— Кем?

— Это длинная история, — ответил Мейсон. — Я сам еще не решил, рассказывать вам ее или нет.

— Лучше рассказать, — вмешался Гамильтон Бюргер, — потому что по некоторым вопросам я тоже еще не принял решения. Я собираюсь заставить вас держать ответ перед Большим жюри. Но еще не решил, привлекать ли вас к ответственности как соучастника убийства или как лицо, скрывающее и искажающее вещественные доказательства.

— При таких обстоятельствах, — сказал Мейсон, — мне, очевидно, лучше ничего не рассказывать до появления перед Большим жюри.

— Нельзя ли проверить револьвер на отпечатки пальцев? — спросил Бюргер у Трэгга.

— На револьвере редко остаются отпечатки пальцев, — пояснил Трэгг. — Иногда находят отпечаток большого пальца на основании магазина. Однако мы обработаем револьвер, как только вернемся в штаб-квартиру.

Трэгг вставил карандаш в дуло ствола, открыл свой портфель, осторожно положил револьвер в металлическую коробку и уже хотел задвинуть крышку коробки, как вдруг Бюргер произнес:

— Посмотрите номер.

Трэгг вновь сунул карандаш в ствол, поднял револьвер и прочитал номер: С—48809.

Бюргер сверился со своей записной книжкой.

— Хорошо, — сказал он. — Это первый револьвер, который он купил.

Затем он задумчиво посмотрел на Мейсона.

— Хочу сказать вам, мистер Мейсон, что, если произведена замена револьверов, я привлеку вас к ответственности по закону.

— Что вы имеете в виду, говоря о замене револьверов?

— Гарвин Гастингс купил два идентичных 38-калиберных револьвера, — сказал Бюргер. — Мы подняли учеты и установили, что один револьвер был приобретен два года назад, другой — около четырнадцати месяцев. При покупке второго револьвера он сказал продавцу, что хочет купить револьвер для защиты своей жены.

— Револьвер, который находился в моем столе, куплен последним?

— Нет, первым.

— Тогда я не понимаю, что вас так взволновало? — спросил Мейсон.

— Скажу вам, — ответил Бюргер. — Вы любите все мешать: оружие, сотрудников, детективов. И мне кажется, что ваш клиент имел доступ к обоим револьверам. Вы поменяли оружие после двух выстрелов из револьвера, из которого в Гастингса не стреляли. Готов сделать ставку десять к одному, что, когда мы получим баллистику этого револьвера, окажется: убийство при его помощи не совершалось.

— В этом случае вы не можете возбудить дело против Аделлы Гастингс, не так ли? — спросил Мейсон.

— Я теряю терпение при разговоре с вами, Мейсон, — сказал сердито Бюргер. — Меня выводит из себя ваша тактика. Мы можем завести дело, связанное с убийством, и на Аделлу Гастингс, и на Перри Мейсона. Если вы подтасовывали улики, я привлеку вас к ответственности как соучастника преступления. Как вам известно, в нашем штате ликвидировано различие между статусом преступника и соучастника преступления. Другими словами, я арестую вас за убийство.

— Это вы можете сделать только в том случае, если из этого револьвера совершено убийство человека.

— Именно так.

— А если преступление с помощью этого револьвера не совершено?

— Я привлеку вас…

— Согласен, — перебил Мейсон Бюргера, когда тот еще не закончил начальную фразу.

— Но прежде чем продолжить разговор на эту тему, я хочу знать, почему вчера этот револьвер не оказался на месте.

— Хорошо, я отвечу вам, — ответил Мейсон. — Аделла Гастингс рассказала об украденной у нее сумке и револьвере Симли Бисэну, менеджеру фирмы «Гарвин Гастингс энтерпрайзис». К сожалению, Бисэн подумал, что револьвер является обвинительной уликой и он может помочь Аделле Гастингс, если спрячет его.

Сегодня в шесть часов утра он пришел в мой офис и убедил убиравшую помещение женщину в том, что является Перри Мейсоном. С собой у него был атташе-кейс. Он смело вошел в офис, открыл ящик моего стола, взял револьвер и унес его к себе на работу. На работе у него есть шкафчик. Он завернул револьвер в папиросную бумагу, затем в грубую коричневую обертку. Приклеил бирку, на которой указал, что револьвер был взят из офиса Перри Мейсона, расписался на ней, прикрепил к упаковке и заклеил ее с помощью ленты.

— Для чего он это сделал? — спросил Трэгг.

— Он хотел защитить Аделлу Гастингс, — ответил Мейсон. — Он боялся, что ее могут обвинить в том, что она сама взяла револьвер из своей квартиры.

Трэгг и Бюргер обменялись взглядами.

— Продолжайте, — сказал Бюргер. — У вас почти всегда правдоподобное объяснение. Я слушаю, хотя и не верю.

— Я догадывался, что кто-то украл револьвер, — продолжал Мейсон. — Причем этот человек хорошо знал, где искать его. Я считал, что кража могла быть совершена только в то время, когда убирают кабинет. Дрейк проверил журнал, в который записывают фамилии граждан, приходящих в это здание в нерабочее время. Я получил описание внешности приходившего к нам человека. Проработал ряд других версий и вышел на Симли Бисэна. Попросил его прийти ко мне в офис, обвинил его в краже. Уборщица, пришедшая сюда по моей просьбе, опознала его. Он во всем сознался.

— Хорошо, расскажите нам о револьвере, — сказал устало Бюргер. — Мне кажется, что это старое хождение вокруг да около, только на этот раз с новыми поворотами.

— Итак, — продолжал Мейсон. — Симли Бисэн позвонил своему секретарю Розали Блэкберн, попросил ее сходить в свой кабинет, открыть шкафчик, достать из него мешок для клюшек, перевернуть мешок вверх дном, взять упаковку, которая была на дне мешка, и принести ее сюда.

— Продолжайте, — сказал Бюргер. — Это ваш вариант. Продолжайте свой рассказ.

— Когда секретарь прибыла сюда и отдала упаковку Бисэну, оказалось, что она не запечатана. Бумага была разрезана очень острым ножом или бритвой. Сделавший это человек, очевидно, развернул папиросную бумагу и поменял револьвер.

Глаза Бюргера сузились.

— Я сообщаю вам всю информацию, которой располагаю по данному вопросу. Получив револьвер, я сразу же положил его в ящик своего письменного стола, делая это осторожно, чтобы не оставить отпечатков пальцев, и позвонил лейтенанту Трэггу.

— Таков ваш рассказ, да? — спросил Трэгг.

— Да.

Трэгг обменялся взглядом с Бюргером. Лицо последнего помрачнело.

— Так не пойдет, Перри, — сказал он.

— Я ничего не скрываю. Вы хотели услышать эту историю. Я рассказал ее вам.

— Все это очень умно, — сказал Бюргер. — Когда будут судить Аделлу Гастингс за убийство и будут предъявлять этот револьвер в качестве улики, вы будете строить защиту на том, что мы не сможем доказать, что именно этот револьвер был в сумке у Аделлы Гастингс. Вы рассказали нам эту неправдоподобную историю в надежде на то, что мы вызовем в суд для дачи показаний Бисэна и его секретаря. Вы будете в суде доказывать, что пакет был вскрыт, револьвер, возможно, подменен и он, очевидно, не тот, что находился в сумке у Аделлы.