– Знаешь, Делла, не могу не осознавать, какая началась бы путаница, если бы доктор Элтон был одним из тех, кого миссис Трент упомянула в своем завещании.

Делла в ужасе широко раскрыла глаза.

– Боже мой, – произнесла она, – вы полагаете…

– Точно, – подтвердил он. – А теперь поехали пообедаем, только сначала заедем в лабораторию и попросим там поскорее дать предварительное заключение.

– А вы скажете доктору Элтону о вашей догадке? Если он тоже включен в завещание… Ну, конечно, при определенных обстоятельствах…

– Я знаю, – проговорил Мейсон, – и собираюсь сказать ему, а затем я хочу быть абсолютно уверенным в том, что Лоретте Трент ничто не угрожает, никакие желудочные приступы.

– Вот так ситуация может сложиться! – заметила Делла Стрит.

– Так и будет, – подтвердил Мейсон.

Обед у Мейсона и Деллы Стрит получился спокойным, умиротворенным.

Делла Стрит попросила в лаборатории позвонить им в кафе, и метрдотель, зная, что они ждут важного телефонного звонка, суетился неподалеку, поглядывая на их столик.

Делла Стрит довольствовалась небольшим стейком с печеным картофелем, а Мейсон заказал себе толстый кусок говяжьих ребрышек, большую бутылку крепкого темного пива «Гиннесс», салат и фаршированный картофель.

Наконец адвокат отодвинул свою тарелку, допил последний глоток пива, улыбнулся Делле Стрит и сказал:

– Истинное удовольствие иметь возможность вот так пообедать, почувствовать, что мы тратим время не зря и можем проводить его как захочется. В лаборатории делают для нас анализы; Пол Дрейк – в боевой готовности… Ну вот, – перебил он сам себя, – к нам идет Пьер с телефоном.

Метрдотель важно прошествовал к их столику, и под взорами многочисленных посетителей поставил на него телефонный аппарат.

– Вас к телефону, мистер Мейсон, – возвестил он.

Тот взял трубку:

– Мейсон слушает.

Откликнулась телефонистка:

– Минуточку, мистер Мейсон. – И тут же он услышал: – Говорите.

– Мейсон слушает, – повторил адвокат.

Голос специалиста из лаборатории звучал как механический и резал ухо, пока он докладывал.

– Вы отдали нам на анализ ногти и волосы, чтобы выяснить, не присутствует ли в них мышьяк. Так вот, реакция положительная.

– Количество? – поинтересовался Мейсон.

– Мы не проводили анализ на количество мышьяка. Тем не менее могу сказать следующее: на волосах видно два кольца следов от мышьяка, указывающих на периодический прием яда в течение четырех недель между приступами. По ногтям цикл определить трудно, но они тоже указывают на присутствие мышьяка.

– Могли бы вы сделать анализ, который определит количество принятого яда? – спросил Мейсон.

– Только не с тем материалом, который у меня сейчас есть. Я так понял, что эта спешка была вызвана желанием установить наличие или отсутствие мышьяка, поэтому использовал его для простых тестов.

– Не беспокойтесь, – сказал Мейсон. – И большое вам спасибо за работу, но, пожалуйста, держите язык за зубами.

– Начальству ничего не докладывать?

– Ничего. Абсолютно ничего.

Адвокат положил трубку, нацарапал на чеке, который принес метрдотель, сумму чаевых, подписался и протянул ему десять долларов.

– Это вам, Пьер. Спасибо.

– О, большое вам спасибо, – произнес Пьер. – С телефонным разговором все в порядке? Вас быстро соединили?

– Соединили быстро, – ответил Мейсон, затем кивнул Делле Стрит.

Они вышли из ресторана, адвокат остановился возле телефона-автомата и достал монету, чтобы позвонить доктору Элтону.

Доктор ответил сразу же после первого звонка.

– Да! Да! Алло! Алло! – воскликнул Элтон, и стало ясно, что он с нетерпением ждал этого звонка.

– Говорит Перри Мейсон, – сказал адвокат. – Оба теста дали положительные результаты. Анализ волос показал, что яд принимался дважды, с перерывом в четыре недели.

В трубке повисла мертвая тишина, затем доктор Элтон произнес:

– Боже мой!

Мейсон заметил:

– Это ваша пациентка, доктор.

– Послушайте, Мейсон, у меня есть причины полагать, что мое имя тоже упомянуто в завещании Лоретты Трент. Ситуация сложилась так, что я попал в неудобное положение. Как только я расскажу все Лоретте Трент, то сразу же подвергнусь осуждению ее семьи, члены которой будут настаивать на вызове другого доктора, чтобы проверить диагноз, поставленный мной, а когда он подтвердит наши подозрения, у семьи сложится единое мнение, что это я стараюсь поторопить события, чтобы получить свою долю наследства.

– Нам следует подумать также и о том, что случится, если вы утаите эту информацию, а миссис Трент умрет во время четвертого приступа.

– Я целый час мерил шагами комнату, думая об этом, – признался доктор Элтон. – Чувствую, что вы не одобрили тех мер предосторожности, которые я предпринял. Вы считали, что мне следовало бы, по крайней мере, сообщить по секрету о моих подозрениях сиделке и проследить… Да, но теперь это не имеет никакого значения. Мейсон, я собираюсь поехать туда. И мне очень, очень хотелось бы, чтобы вы были рядом со мной во время моего разговора с пациенткой. Думаю, мой рассказ придется подкреплять юридическими заключениями, и еще до того, как я все закончу, мне потребуется адвокат. Я хочу, чтобы вы подтвердили факты. И прослежу, чтобы миссис Трент вам щедро оплатила за это. Это будет на моей совести.

– Какой адрес? – спросил Мейсон.

– Большой особняк на Алиса-Драйв, номер 2112. Я уже выезжаю туда. Если приеду раньше, то подожду вас. Если же вы приедете первым, поставьте машину у тротуара и ждите меня. Там прямо к парадному входу ведет извилистая подъездная дорожка, но единственное место, где вы можете подождать меня незамеченным, – улица.

– Хорошо, – отозвался Мейсон. – Мы с Деллой Стрит, моим секретарем, тоже выезжаем.

– Возможно, первым буду там я, – проговорил доктор Элтон, – тогда я буду ждать вас на улице.

– Вы обдумали, как рассказать ей обо всем? – поинтересовался Мейсон.

– Долгое время я был слишком оптимистичен в отношении этого дела. А точнее будет сказать, что я просто трусил.

– Вы собираетесь рассказать ей абсолютно все?

– Абсолютно все. Сейчас самое главное, что ее жизнь в опасности. Скажу ей, что ошибся с диагнозом. Словом, собираюсь вызвать цепную реакцию.

– Что ж, вы знаете вашу пациентку, – заметил Мейсон. – Как она воспримет все это?

– Не настолько хорошо я ее знаю, – признался доктор.

– Вы же вроде лечите ее достаточно долго?

– Да, я ее лечащий врач уже много лет. Но знаю ее не так близко, чтобы предугадать реакцию в подобной ситуации. Никто не может знать этого. Она весьма законопослушна.

– Звучит интересно, – усмехнулся Мейсон.

– Возможно, интересно для вас, – возразил его собеседник, – а для меня это катастрофа.

– Не надо преувеличивать, – посоветовал адвокат. – Врачи нечасто сталкиваются с преднамеренными отравлениями, и статистика показывает, что фактически в каждом случае отравления мышьяком ставится диагноз, связанный с болезнью желудка.

– Я знаю, знаю, – проговорил доктор Элтон. – Вы стараетесь меня успокоить, но это бесполезно. Мне предстоит самому расхлебывать эту кашу.

Мейсон положил трубку и обратился к Делле Стрит:

– Свяжись с Полом Дрейком, Делла. Скажи ему, куда мы едем. Нельзя допустить, чтобы доктор Элтон расхлебывал кашу в одиночестве.

Мейсон без труда нашел Алиса-Драйв. Медленно двигаясь по улице, он увидел справа в освещении фонарей большой белый дом на холме, к парадному входу которого вела извилистая подъездная дорожка.

Прямо перед въездом на подъездную дорожку у тротуара стояла машина. На водительском месте просматривался силуэт мужчины.

– Если не ошибаюсь, это доктор Элтон, – проговорил адвокат.

Он поставил машину у бордюра, за автомобилем доктора. Почти в тот же миг Элтон открыл дверцу, вылез из своей машины и подошел к Мейсону.