Далее говорилось, что номера этих банкнотов были зарегистрированы окружным прокурором и что «прилагаются все усилия», чтобы связать их с деньгами, пропавшими из банка «Меркантайл секьюрити».

Полиция вовсе не скрывала, а, можно даже сказать, особо выделяла тот факт, что на протяжении последних восемнадцати месяцев Арлен Дюваль жила в свое удовольствие как нельзя лучше, тратилась, не считая, направо и налево, а происхождение денег, которые она явно не заработала, объяснить якобы не могла.

Отец ее тем временем вел обычную жизнь надолго приговоренного узника Сан-Квентина и, по всей видимости, с участью своей смирился и бежать не собирался…

Делла Стрит подождала, пока Перри Мейсон закончит читать, и сказала:

– Грязь уже полилась, и если что, то они ее не пожалеют. – Мейсон кивнул. – Они пишут о чем угодно, но только не о том, что и вы в этом деле замешаны не меньше, потому что принимали от Арлен Дюваль краденые деньги и сговорились заставить замолчать Балларда, чтобы он в суде ничего не показал против вашего клиента.

– Конечно, Делла, – согласился Мейсон, – мяч сейчас у них, и они на подаче.

– А вы не собираетесь пойти в тюрьму и переговорить с Арлен Дюваль?

– Пока нет.

– Но ведь вы можете, не правда ли? Она арестована, ей предъявлено официальное обвинение, и ваша прямая обязанность как адвоката теперь состоит в том, чтобы…

– Все верно, – подтвердил Мейсон, – им настолько не терпится дождаться моего визита к ней, что они даже специально упомянули, что я смогу ее видеть, если пожелаю, в любое время дня и ночи.

– Почему бы вам не сделать этого? – Делла Стрит озадаченно смотрела на своего шефа.

– Потому что та комната, где мы с ней увидимся, будет нашпигована полицейскими микрофонами, как гусь чесноком.

– Но вы можете говорить, соблюдая предосторожность, и…

– Я-то всегда соблюдаю предосторожность, но вот будет ли осторожной Арлен Дюваль? Не скажет ли она чего-нибудь лишнего, в результате чего мы сами затянем петлю у себя на шее, вот в чем вопрос…

– Об этом я не подумала.

– Зато об этом подумал Гамильтон Бергер, и мысль эта, судя по всему, не дает ему покоя.

Неожиданно ожил и пронзительно напомнил о себе незарегистрированный телефон на столе Перри Мейсона. Так как номер его знали только Делла Стрит и Пол Дрейк, Мейсон мгновенно схватил трубку и поднес к уху.

– Слушаю, Пол! В чем дело?

Голос Дрейка был хриплым и напряженным.

– Перри? Наше дельце разворачивается со страшной силой.

– Не тяни, Пол!

– Помнишь то некое неопровержимое, уличающее доказательство, о котором раструбили газеты и которое, по мнению полиции, отметет все сомнения и так далее?

– Помню, и что?

– В трейлере у Арлен Дюваль нашли тайник, полный денег.

– На какую сумму?

– Не знаю, но где-то около двадцати пяти тысяч.

– А где был устроен тайник?

– Одна из внутренних панелей оказалась съемной. Обычно пространство между внутренней обшивкой и внешней оболочкой трейлера заполняется чем-то вроде стекловаты, но на этот раз роль тепло– и звукоизоляции играли живые денежки. Тайничок что надо!

– Это все?

– Нет, Перри, далеко не все! Помнишь пять тысяч в банкнотах, номера которых хранятся у кого-то наверху? Ну так вот – более тысячи долларов этих самых денег обнаружили в тайнике Арлен. Но есть и кое-что другое…

– Что именно?

– Не знаю, Перри, одобришь ты мои действия или нет, но слушай! Помнишь, я говорил как-то, что Манди – малый порядочный и довольно консервативный? Ну да, конечно, ты не мог забыть. Сейчас я за Сэккитом приставил другого, этому палец в рот не клади, откусит не задумываясь. Короче, вчера ночью, после того как Томас Сэккит, он же – Говард Прим, оставил джип перед домом и отправился баиньки, мой человек излазил его автомобиль вдоль и поперек, и, оказалось, небезуспешно. Он снял несколько вполне приличных отпечатков пальцев и один совершенно четкий – большого и указательного – с солнцезащитного козырька в кабине. Он видел, как Сэккит поднимал его.

– Отпечатки проверили?

– Само собой! Томас Сэккит – почетный ветеран уголовной хроники. Занимался подделкой денег и документов на высокопрофессиональном уровне, а кроме того, к его рукам всегда что-то липло. Он опасен, Перри!

– Когда ты получил эту информацию?

– Об отпечатках я знал уже рано утром, но пока проверили, сравнили – в общем, то, что я только что тебе рассказал, мне сообщили буквально несколько минут назад.

– Хорошо, Пол, этого Сэккита нам надо как следует потрясти, и посмотрим, что из него выпадет. Где он сейчас? Твой парень следит за ним?

– Разумеется. Сэккит сейчас на Лагуна-Бич. Заехал перед этим в Ньюпорт-Бич, подцепил смазливенькую огненнокудрую куколку, которая по-тря-са-ю-ще смотрится в облегающем ее стройное тело купальнике, они весело поплавали, а теперь зарылись в песочек и плевать хотели на всех.

– Где твои ребята?

– Один наблюдает за парочкой, а второй глаз не спускает с джипа. И если Сэккиту вздумается повторить его вчерашний трюк с исчезновением, то не первой, так второй стрелой мы его возьмем.

– О’кей, Пол! Мы с тобой сию же минуту направляемся на Лагуна-Бич брать интервью у Томаса Сэккита. И я думаю, что наши вопросы ему не понравятся.

– Это точно. Нелегко будет доказать, что именно он украл трейлер, но мы…

– Мы постараемся, и в предстоящие полчаса он забудет о теплой воде и мягком песочке.

– Но, Перри, этот Сэккит – тертый калач, и обратить его в паническое бегство нам вряд ли удастся. Не знаю даже, почешется ли он от обвинения в краже трейлера после того, как перепробовал почти все статьи Уголовного кодекса. А кроме всего прочего, повторяю: он опасен.

– Мы не станем предъявлять ему обвинение в угоне трейлера, Пол. Мы, наверное, привлечем его за убийство Джордана Л. Балларда, и тогда посмотрим, как он отреагирует. Сколько тебе надо на сборы?

– Я готов, Перри, будь по-твоему, но, мне кажется, ты играешь с динамитом…

– Я выезжаю. Жди. – Мейсон положил трубку.

Детектив Дрейка встретил их в условленном месте перед входом в отель «Лагуна-Бич».

– С Филом Райсом ты, кажется, незнаком, – представил Пол своего человека.

Мейсон поздоровался.

– Мне очень приятно, мистер Мейсон. Я несколько раз видел вас.

– Где они? – спросил Пол. – Все еще там?

– Да, по-прежнему. А джип он оставил на стоянке.

– Они что, на нем сюда заявились?

– Ну да.

– Девицу проверили?

– Мы проверили имя по почтовому ящику ее квартиры в Ньюпорт-Бич. Значится под именем Хелен Ракер.

– Шикарный домик, надо полагать?

– Да, не из простых.

– Они встречаются регулярно?

– Во всяком случае, знакомы хорошо.

– Что сейчас делают?

– Валяются на пляже, загорают, плавают. Но уже становится поздно, и с минуты на минуту они пойдут одеваться.

– Идем. – Дрейк пошел вперед. – А где твой напарник?

– Следит за ними на берегу.

– Отлично. Мы их немного потревожим.

На песке ближе к воде было жарко. Над морем висела прозрачная сизоватая дымка, затуманенная местами тонкими, едва заметными облачками, которые собирались в вышине и тут же таяли в падающем от горизонта солнечном свете.

На пляже Фил Райс пошел первым, они миновали с десяток загорающих и остановились. Райс подал сигнал гуляющему у самой воды человеку с фотоаппаратом.

– Он и есть твой второй оперативник? – осведомился Мейсон у Дрейка.

Дрейк подтвердил.

– Пришли, – сказал Райс и указал на парочку, сидящую лицом к морю и наблюдающую за волнами.

– Похоже, еще чуть-чуть, и они бы оделись и ушли, – заметил Дрейк. – Что будем делать, Перри?

– Подойдем и застанем врасплох. Попробуем, по крайней мере.

– Но голыми руками его не возьмешь. О-о… да он нас, кажется, заметил.

Сэккит вдруг сел абсолютно прямо, посмотрел на трех направляющихся к нему людей, затем перевел взгляд на человека с фотоаппаратом, а после этого сказал что-то своей спутнице. Та встревоженно огляделась.