Мысли путались, затягиваясь узлом воспоминаний…

-Учитель, почему в кодексе сказано, что страх ведет к Темной стороне?

-Потому что настоящий джедай – не трус. Он ничего не боится.

-А если я боюсь не за себя?

-Джедай. Ничего. Не. Должен. Бояться, – почти по слогам произнес Кеноби.

-Должен, не должен... - Эни сердито мотнул головой. - А мне кажется, не в этом дело.

-Вечно ты... ну, а в чем?

-Просто тот, кто это придумал, никогда никого не любил!

-Энекин!

-Если близкому человеку угрожает опасность, неужели вам будет безразлично?

Кеноби задумался, выуживая подходящие слова из неповоротливой патоки мыслей.

-Пути Силы неисповедимы, Энекин. Иногда... ты не можешь ничего изменить.

-Почему? Ведь джедаи как раз для этого и обладают Силой.

-Джедай не управляет Силой, а следует ее течению.

Цитирование затертой азбучной истины вызвало натиск падаванского сопротивления.

-Мне не нравится тупо следовать какому-то там течению.

Но так может говорить только ситх, а не джедай! Такие мысли опасны, Энекин!

…Размышляя о том, кто был прав в том давнем споре, Скайуокер приходил к выводу, что, увы, никто. Оби-Ван и его ученик говорили на разных языках. Кеноби был образцовым джедаем, например, он знал, что бояться НЕЛЬЗЯ и, в отличие от своего падавана, выучил еще и кучу полезных правил из Кодекса. Выучил... Но, как ни парадоксально,«управлять Силой» и «следовать течению Силы» на деле оказывалось почти одним и тем же. Единство противоположностей, два в одном…

Почему, учитель? Если я управляю Силой, значит, я могу защитить своих близких! И вообще весь мир!

…А можешь ли? Даже при всех немыслимых усилиях Мон оградить принцессу от бед, она ничего не может поделать с тем, что Лея очертя голову берется за самые рискованные задания. Да, выросло дитя... упрямая, самоуверенная, взбалмошная. Таким закон не писан... Вся в отца. Впрочем, Палпатин до сих пор не подозревает, что она – твоя дочь. Значит, это победа?

Нет. Еще нет... Почему Мон не сказала мне раньше... Три года, о, святая Сила!

Она все сделала правильно. Просто Мон понимает, что ты не смог бы жить и работать, зная, что по другую сторону линии фронта сражается твой сын.

Да разве я живу? Разве это – жизнь? Двадцать лет службы в Империи – жизнь? Обман, ложь, клевета, лицемерие, шантаж, убийства, война – чего только я не постиг за эти годы?

А в шифровках такое не пишут... это можно было сказать лишь с глазу на глаз.

В рядах Сопротивления есть юный пилот, который может погибнуть... Нет, хватит.

Скайуокер прервал медитацию, так и не найдя равновесия.

Еще несколько потерянных минут – и он опоздает на аудиенцию к властителю Галактики, а такое несоблюдение этикета было непростительно даже для второго человека в Империи. Обычно Вейдер отчитывался перед главой государства сразу же по прибытию в столицу, и только в случаях заседания Совета или какого-либо иного совещания Император назначал точное время визита. В каком-то смысле, так было даже лучше – терять минуты или часы, ожидая в приемных, пока повелитель соизволит закончить разговор с очередным моффом, тоже не приносило радости. Разве что забавно было наблюдать, сколько суеты приносило его появление во Дворце лакейско-адъютантской шушере. Никто из придворных даже не подозревал, насколько реальный Вейдер, скрытый под маской, похож на джедая Скайуокера. Ни один, ни другой не терпели промедлений и задержек. Если о Палпатине было принято говорить, что этот гений политики целиком состоит из расчетливости, то всю суть Темного Лорда составляла одна эффективность.

Но с момента прибытия «Экзекъютора» на орбиту Корусканта прошло уже почти пять дней, так что об эффективности как будто полагалось забыть. Не бывает худа без добра, или, как поговаривали в старом Ордене, не бывает ситха без джедая. Глава Альянса потратила едва ли не полгода, чтобы все подгадать... и свой визит на Кореллию, и маневры имперского флота. И все-таки, если бы Палпатину стукнуло в голову послать ученика куда-нибудь подальше от Корусканта, встреча бы сорвалась. А обреченный на ничегонеделанье Темный Лорд пользовался сложившейся ситуацией, как мог, пусть даже и под зорким оком СИБа. Правда, всему хорошему рано или поздно настает конец.

Вейдер стремительно шел по главной аллее Императорского парка, невольно поворачивая голову направо, где виднелась парочка искусственных водопадов. Та дальняя часть правительственного района служила точной копией знаменитых садов Тида, а маленькое рукотворное озерцо – образцом набуанской природы. Лет семнадцать назад, когда Палпатин резво принялся перекраивать Корускант по своим меркам и грандиозный парк только возводился, Скайуокер подумал, что бывший канцлер все-таки тоскует по своей родной планете, и именно для этого вознамерился выстроить здесь подобный уголок.

Однажды он, как явинский истукан, простоял полчаса около того самого водопада, считая, что вряд ли кто-то осмелится потревожить здесь его одиночество. На следующий день Император весьма скользким тоном поинтересовался, доволен ли его ученик восхитительными «садами Набу», добавив при этом, что полностью разделяет его приятные воспоминания.

Темный Лорд понял, что искать человека там, где его нет по определению – бессмысленно. Но он так и не решил до конца, был ли проект «Набу на Корусканте» задуман ради исключительно эстетических целей или это все-таки была проверка младшего ситха. Которую он, получается, не выдержал... Во всяком случае, Вейдер более не позволял себе заходить в ту часть сада или останавливаться где-либо. То, что сердце имело обыкновение кровоточить – его личная проблема, но грубейшей ошибкой будет, если кто-то догадается, что Лорду Вейдеру и вправду есть, о чем тосковать... Он – повелитель Тьмы, он не имеет ничего общего с прошлым джедая, тени которого суждено раствориться в собственной памяти...