Кроме пилонов, вокруг не было ничего: ни дорог, ни построек, ни малейших признаков разумной жизни. Я приблизился к подножию пилона: оно состояло из тысяч метровых мисликов, сплавленных в единую массу. И все это гигантское сооружение, насколько доставал луч моей лампы, оказалось скопищем мисликов. Я отчетливо различал геометрически строгие формы их панцирей. Значит, никакой «Машины, гасящей звезды» зообще не было! Или, вернее, она представляла собой все тех же проклятых мисликов, чья таинственная энергия, сконцентрированная в один пучок, была способна замедлять атомные процессы звезд. Физикам синзунов здесь нечего было делать, да и всем нам, всем существам из плоти и крови, тоже.

Вокруг в радиусе нескольких километров бомбы продолжали сыпаться градом, отодвигая тьму. Временно возникшая разрежённая атмосфера передавала глухой рокот взрывов, и почва вздрагивала под моими металлическими подошвами. Время истекало. Я приказал синзунам вернуться в сахьены и сам пошел к своей машине. Не знаю, что заставило меня поднять по дороге и взять с собой труп молодого исса. Наверное, мне была просто невыносима мысль, что этот юноша, с которым я недавно говорил, навсегда останется здесь, на холодной чужой планете, среди порождений Холода и Мрака.

Нам нужно было поехать всего с километр. К востоку от последнего, третьего пилона мы остановились и образовали тесный круг, готовые отразить мисликов, если те вернутся. Но они не вернулись. Несколько мгновений спустя неподалеку опустился первый большой ксилл, за ним другие и, наконец, наш флагман. Суилик ожидал нас вместе с двумя р'бенами. Увидев Бейшит, я почувствовал смущение: ведь мы так и не использовали новое оружие! Бейшит рассмеялась, — ее смех был гораздо больше похож на человеческий, чем посвистывание иссов.

— Зато мы его использовали! — объяснила она. — И, кажется, удачно. Вы попробуйте в следующий раз, когда…

— Готово? — прервал ее Суилик. — Взлетаем!

Планета, черная масса, где все еще мерцали синие или красные точки последних взрывов, словно провалилась вниз. Время от времени наш ксилл окутывался фиолетовым сиянием термических лучей: то и дело попадались рои мисликов, похожих на пчел из растревоженного улья, но они не представляли опасности, потому что их было сравнительно немного. Суилик выаывал поочередно всех капитанов уцелевших ксиллов: всего их осталось девяносто два из ста семидесяти двух. Сосредоточившись, эскадра иссов повисла на высоте ста километров.

Херанг доложил о результатах осмотра пилонов.

— Не думаю, чтобы теперь имело смысл разрушать эти пилоны, — проговорил Суилик. — Очевидно, они опасны только до тех пор, пока составляющие их мислики живы. Но кто знает? Смотрите хорошенько! Сейчас вы увидите зрелище, какого не видел никто со времен последней I войны на Элле-Вен, — взрыв инфраатомной бомбы. Включай, Эссина!

Она нажала кнопку. Прошло несколько секунд. Далеко под нами быстро падала светящаяся точка, пока не растаяла в темноте. И вдруг над безымянной планетой загорелась звезда. Мгновенно превратилась она в чудовищную вспышку нестерпимого ярко-фиолетового пламени, которое все росло, ширилось, становилось синим, зеленым, желтым и, наконец, разразилось багровым ураганом. Вспышка озарила пространство километров на двести во все стороны от центра взрыва. Стали отчетливо видны равнины, горы и ущелья, черные трещины на серебристой замороженной почве. Потом все исчезло. Еще некоторое время было видно светящееся газовое облако, но скоро и оно рассеялось в пустоте.

— Можно уходить в ахун, — сказал Суилик.

Мы вернулись благополучно. Уже вечерело, когда Суилик посадил свой ксилл на нижней террасе Дома мудрецов. Далеко в небе растаяли темные пятна остальных ксиллов, направлявшихся к острову Аниасц. Мы вышли. Внезапно я почувствовал, что у меня не осталось ни сил, ни воли, ничего, кроме непреодолимого желания лечь и уснуть. Да и товарищам моим было не лучше. Прислонившись спиной к лиловому стволу дерева, я рассеянно блуждал взглядом по сумеречным окрестностям, слишком измученный, чтобы о чем-то говорить. Я не испытывал даже радости!

— Эссина, отведи Ульну в Дом чужестранцев и ложитесь обе спать, — приказал Суилик. — Слэр, Акейон и Херанг, вы пойдете со мной. Мы должны дать отчет мудрецам.

— Неужели нельзя подождать до завтра? — взмолился я.

— Нет. Каждая потерянная минута может означать гибель еще одного солнца. Успеешь отдохнуть потом.

По Лестнице человечеств я поднимался как во сне и даже не взглянул на собственную статую. Затем я, видимо, впал в полуобморочное состояние. Я только чувствовал, как меня несут, и пришел в себя от сияния фиолетовых ламп. Рядом со мной, на том же возвышении, лежали два синзуна и сам Суилик. Наши нервы сдали, и мы потеряли сознание один за другим, когда находились уже в вестибюле.

Силы возвращались ко мне вначале медленно, потом все быстрее и быстрее. Вскоре мы смогли подняться и рассказать Аззлему и Ассзе о ходе сражения. Но я испытал огромное облегчение, когда смог наконец вытянуться на своей постели в Доме чужестранцев. Разумеется, в эту ночь «тот, кто дает сон» мне не понадобился.

Иалтар стоял уже высоко в небе, когда я проснулся. Окно было раскрыто настежь, день сиял, и мне даже показалось, что я слышу, как поет птица, хотя на Элле вообще нет птиц. Но пение становилось все громче, все ближе! Я вскочил, подбежал к окну: внизу стояла Ульна и посвистывала, подражая щебету, экантона, чудесной летающей ящерки с Арбора. Рядом стояла Эссина.

— Мы пришли тебя будить, — сказала она. — Тебя ждет Аззлем. Я нашел его в лаборатории: вместе с Ассзой они стояли у аппарата, воспроизводящего излучения мисликов. Напротив в металлическом кресле сидела юная стройная исска, вызвавшаяся добровольно подвергнуться ослабленному облучению.

— Мы приближаемся к цели, — сказал Аззлем. — Может быть, скоро и мы иссы, будем так же неуязвимы, как вы, земляне и синзуны. После инъекции бсина, твоего бсина, Слэр, моя дочь Сенати два базика выдерживает излучение, которое прежде было для нее почти смертельно. К сожалению, стоит дать тройную дозу излучения, как защитный иммунитет перестает действовать. Однако я звал тебя не для того, чтобы это сообщить, Ты спас тело Миссана, единственное привезенное на Эллу. Остальные будут лежать непогребенными на проклятой планете, до тех пор пока мы не сможем прогнать оттуда мисликов, Миссан был сыном моего друга Стенсаеса, погибшего где-то в Пространстве вместе со своим ксиллом еще до твоего появления. По нашим древним обычаям, тот, кто вынес тело исса, павшего в бою, становится сыном родителей убитого и братом его братьев. Отныне ты можешь по праву говорить: «Мы, иссы…» — и никто не будет над тобой смеяться. У тебя необычная судьба, землянин! Теперь ты одновременно землянин, синзун и исс, сын трех планет. Иди, тебе надо присутствовать на похоронах твоего брата и войти в дом, который отныне твой. Эссина тебя проводит.

— А где Суилик? — спросил я.

— Он улетел к Кальвенольту во главе тысячи ксиллов. Высаживаться они не будут, поэтому синзуны ему не понадобятся. Не беспокойся, они только сбросят бомбы с большой высоты.

Я полетел на реобе вместе с Эссиной и Ульной. По пути я узнал, что Миссан был необычайно способным молодым студентом, которого Аззлем старался держать вдали от всех опасностей войны. Но закон иссов непреложен: в случае опасности никто не имеет права отвергать добровольца, а Миссан пошел добровольно. У него не было ни отца, ни матери, одна только старшая сестра Ассила, инженер на крупной продовольственной фабрике.

Ассила жила на острове Врессие, в шестистах бруннах от Дома мудрецов, — кстати, я забыл тебе сказать, что на Элле нет материков, только многочисленные острова, от крошечных до огромных, величиной чуть ли не с Австралию. Небольшой красный дом Ассилы стоял на холме, фасадом к морю.